Бенедикт Сарнов - Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев
- Ладно, - сказал я. - Оставим Ноздрева. Оставим полицмейстера. Позволь я напомню тебе знаменитые строки Пушкина: "Мы все глядим в Наполеоны. Двуногих тварей миллионы для нас орудие оно..." Это ведь сказано именно про таких людей, как Чичиков. Про тех, для кого люди всего лишь "двуногие твари", которыми можно торговать напропалую, как торговал ими Чичиков. Нет, друг мой! Что ни говори, а на этот раз, как это ни парадоксально, вдохновенный врун Ноздрев сказал чистую правду. Чичиков действительно похож на Наполеона. И не только внешне. Ты только вдумайся в глубинный смысл этого сходства!
- Прямо уж глубинный, - насмешливо сказал Тугодум. - В конце концов, мало ли кто на кого похож? В жизни всякое бывает.
- В жизни действительно бывает всякое. Но в литературе такие совпадения всегда несут в себе определенный смысл. За этим сходством Чичикова с Наполеоном стоит определенная авторская мысль. Если угодно - целая философия... Кстати, сходство того или иного своего героя с Наполеоном отмечал не только Гоголь. Вот, например, про главного героя одной из самых знаменитых повестей Пушкина кто-то из персонажей этой повести говорит: "У него профиль Наполеона..." Мысль одного из главных героев "Войны и мира", как стрелка компаса к северу, постоянно обращается к Наполеону. Сперва этот образ притягивает его, потом отталкивает, но отделаться от постоянно преследующих его мыслей об этом великом человеке он не в состоянии... Герой одного из самых знаменитых романов Достоевского идет на кровавое преступление, отравленный преследующими его мыслями о Наполеоне. Он прямо признается в этом девушке, которая его любит: "Я хотел Наполеоном сделаться, оттого и убил... Не деньги мне были нужны. Мне надо было узнать тогда, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу? Осмелюсь или не осмелюсь? Тварь я дрожащая, или право имею?"
- Это вы про Раскольникова, - сказал Тугодум. - Это как раз понятно. А вы объясните мне все-таки про Чичикова. Он-то чем похож на Наполеона? И почему вы сказали, что Чичикова нельзя принять в действительные члены Всемирного Сообщества Плутов, а только в почетные?
- Потому что Чичиков - не совсем обыкновенный плут. И его сходство с Наполеоном как раз это и подтверждает Кропоткин, сказавший о Чичикове, что он только принимает различные формы, сообразно условиям места и времени, а по существу принадлежит всем странам и всем временам, был прав только отчасти. На самом деле Чичиков - сын своего времени, своей эпохи. Так же, впрочем, как Джингль и Остап Бендер.
- Но ведь вы же сами сказали, что Остап Бендер - ученик и чуть ли даже не прямой потомок Чичикова, - напомнил мне Тугодум.
- Да, это так, - согласился я - Но с еще большим основанием его можно назвать прямым потомком Джингля. Если угодно, его литературным внуком. Во всяком случае, такая точка зрения однажды была высказана.
- Кем это?
- О, это разговор долгий. Но если тебе интересно...
- Конечно, интересно!
- Ну что ж, я готов. Боюсь только, что разговорами нам с тобой тут не отделаться. Придется провести еще одно небольшое расследование.
ЕЩЕ ОДНО РАССЛЕДОВАНИЕ,
в ходе которого
ОСТАП БЕНДЕР
ЗНАКОМИТСЯ СО СВОИМ ДЕДУШКОЙ
- Что это за книжка у вас? - спросил Тугодум. - Интересная?
- Очень, - ответил я.
- А как называется?
- Называется она так: "Литература - Реальность - Литература". А написал ее академик Лихачев.
- А-а, - протянул Тугодум.
- Ты, кажется, разочарован? - спросил я.
Тугодум промолчал, но по выражению его лица я понял, что угадал.
- Что же именно тебя разочаровало? Название? Или имя автора?
- Да нет, - смутился Тугодум - Я... Просто я сперва подумал, что эта книжка и мне тоже интересна будет. Не только вам.
- По правде говоря, и я на это надеялся, - улыбнулся я.
- Ну вот... А оказалось, что книга специальная. Научная. Мне, значит, она не по зубам. Вот я и...
- Огорчился?
- Ну да.
- И зря, - сказал я. - Книжка хотя и специальная, действительно научная, но из этого еще вовсе не следует, что она так-таки уж совсем не для тебя. Вот, например, как раз сейчас, перед тем как ты вошел, я читал статью Дмитрия Сергеевича Лихачева на ту самую тему, которую мы с тобой в прошлый раз затронули. Она называется - "Литературный дед Остапа Бендера".
На лице Тугодума отразилось изумление.
- Ты, кажется, удивлен?
- Еще бы!
- А что, собственно, тебя так поразило?
- Академик и вдруг про Остапа Бендера пишет, - пожал плечами Тугодум. Вот уж не думал, что академики такими делами занимаются.
- Ты, вероятно, предполагал, что академик должен заниматься чем-то очень специальным и, следовательно, скучным? - спросил я. - Ведь так? Признайся!
- Не обязательно скучным, - смутился Тугодум. - Но уж во всяком случае, не Остапом Бендером.
- Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал я. - Тебя смущает несколько сомнительный род занятий Остапа, да и вся его малопочтенная фигура. Верно? Однако разве более почтенная личность Павел Иванович Чичиков? Или Жиль Блаз, герой романа Лесажа? В плутовстве, как мы с тобой уже выяснили, они не уступят великому комбинатору. Однако о каждом из них написаны целые тома солиднейших научных исследований. Академик Лихачев, правда, специалист по древней русской литературе.
- Вот видите! - обрадовался Тугодум.
- И тем не менее я не вижу ничего удивительного в том, что он написал небольшое исследование об Остапе Бендере. Собственно, даже не об Остапе Бендере, а о его литературных предках. В особенности об одном из них: о том, которого он не без основания именует дедом Остапа.
- А-а, я помню, - сказал Тугодум. - Вы мне про это уже говорили. Так это, значит, он высказал такую идею, что литературным предком Остапа Бендера был Джингль?
- Он самый.
- Смотрите-ка! А я долго об этом думал и пришел к выводу, что, в сущности, ничего между ними нет общего. Я имею в виду Джингля и Остапа. Но просто ничегошеньки! Разве только, что оба они слегка как бы это сказать...
- Жуликоваты?
- Вот-вот... Но почему именно Джингль? А не, скажем, Джефф Питерс? Или тот же Чичиков? Или этот ну, кого вы только что назвали... Жиль Блаз? Да любой из членов действительных или почетных - этого самого Всемирного Сообщества Плутов.
- Стало быть, ты с академиком не согласен?
Тугодум почесал в затылке.
- Прямо даже и не знаю, что ответить, - признался он. - Сказать, что не согласен, так вы меня нахалом назовете. Кто, мол, ты такой, чтобы с академиком спорить. Нет, не могу сказать, что не согласен. Боюсь. Но и что согласен с ним, тоже сказать не могу. Врать не буду.
- Ишь ты, какой осторожный стал, - усмехнулся я. - Раньше-то, бывало, все сплеча рубил. Ну ладно, не хочешь спорить с академиком, не надо. Однако, поскольку у тебя есть сомнения в правильности его гипотезы, я предлагаю тебе проверить ее на практике.
- Это как же? - спросил Тугодум.
- Очень просто. Сведем их обоих вместе: предполагаемого деда с предполагаемым внуком. То бишь Джингля с Остапом Бендером. И поглядим, имеются ли у них черты, так сказать, фамильного сходства.
- А как мы это сделаем?
- Все тем же, старым нашим, испытанным способом. С помощью воображения...
Я включил свое воображение, и тотчас же Остап Бендер явился передо мною и Тугодумом во всем своем великолепии. Он то ли не заметил нас, то ли нарочно хотел проскочить мимо, оставаясь незамеченным. Но я не дал ему улизнуть, крикнув ему вслед:
- Остап Ибрагимович! Куда же вы?
- Да, это я - обернулся он. - Кто меня узнал?.. А, это вы! И ваш верный оруженосец, конечно, тоже с вами?
- Да, я тоже здесь. Здравствуйте, - приветствовал его Тугодум.
- Здравствуй, приятель! - облегченно вздохнул Остап. - При виде знакомых лиц сразу отлегло от сердца, - пояснил он. - Не люблю, знаете ли, когда меня неожиданно окликают, да еще по имени-отчеству. Предпочитаю хранить инкогнито.
- Ну, нас-то вы можете не стесняться, - сказал Тугодум. - Мы про вас знаем все.
- Все не все, но, во всяком случае, довольно много, - уточнил я. Знаем даже нечто такое, чего, быть может, вы и сами про себя не знаете.
- Не смешите меня, как говаривала, бывало, моя приятельница, незабвенная Эллочка Щукина, - улыбнулся своей ослепительной улыбкой Остап. Что можете вы знать про меня такого, чего не знал бы я сам?
- Дело в том, - объяснил я, - что мы с моим юным другом решили заняться расследованием вашей родословной.
- Расследованием? - нахмурился Остап - Это вам, право, не к лицу. Расследованиями пусть занимается Уголовный розыск. А поскольку я, как вам известно, свято чту Уголовный кодекс, Угрозыску заниматься моей особой тоже ни к чему.
- Да нет, - успокоил его Тугодум. - Мы совсем про другое. Просто мы случайно узнали, кто был ваш дедушка.
- Мой дедушка? - изумился Остап.
- Именно так, - подтвердил я. - И если вы не возражаете, мы могли бы даже вас с ним познакомить.
- Знаете что? - сказал Остап. - Плюньте вы на это дело, дорогой товарищ.
