Журнал - Рокси №15, осень 1990г
Поэтому сейчас такие кафе есть во многих местах, это - как музеи.
В далласком кафе у него 215 экспонатов, стоимость коллекции - 40 миллионов долларов. Смотришь, трогаешь руками костюмы БИТЛЗ, гитару Хендрикса, Леннона, и все это над столиками, где ты сидишь. И там же выступают довольно крутые команды. Не каждый день концерты, но там выступать - большая честь.
- ВЫСТУПАЮТ БЕСПЛАТНО?
- Нет, за деньги, но небольшие. Несколько тысяч долларов. Это не деньги для группы серьезной. Тем не менее, выступают все. Вот мы играли в Канаде, в клубе, где РОЛЛИНГ СТОУНЗ работали. Для них это общение с нормальной жизнью. А на втором этаже работал человек, который много лет делал бэкинг-вокал у Рода Стюарта. Стюарт в это время в городе находился, работал на стадионе, и он после концерта запросто приезжает, поет вместе, обнявшись, то есть это - нормальное явление.
- ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО ТАМ РЕАЛЬНО ВОПЛОЩЕНА ИДЕЯ РОК-КЛУБА?
- Абсолютно. Музыка там начинается в 11 вечера, заканчивается в три ночи, все пьют пиво, обстановка очень хорошая, хочется там играть.
- А КАК ВАС ТАМ ПРИНИМАЛИ? ЯЗЫКОВЫЙ БАРЬЕР?
- У меня барьера нет, я говорю свободно. Если я пел на русском, то в двух-трех словах объяснял содержание, вернее, состояние песни. Пока мы были в составе марша мира, никому до нас не было дела. А здесь все было нормально, я дал массу интервью, в Далласе мы были чуть ли не первыми советскими людьми, группой, во всяком случае, первой. У них там перед рок-кафе такие бронзовые звезды вмонтированы в плиты, Чак Берри, другие, ну и началась безумно пафосная церемония вставления туда звезды с надписью "ТАЙМ МАШИН". При отряде пионеров американских, барабанном бое… Интерес был бешеный, не все попали, народ в очереди стоял…
- ЭТО БЫЛ ИНТЕРЕС К СОВЕТСКОЙ ГРУППЕ, ИЛИ ОНИ ВАС КАК-ТО ЗНАЛИ?
- Ничего они не знали. Кто-то слышал фамилию Гребенщикова, кто-то слышал название "АВТОГРАФ", но никто не слышал музыки. Дело в том, что там такой фонтан информации… Если в маленьком городке выходит ежедневно 50 газет, каждая толщиной 42 листа! Ведь все это прочитывается. Очень быстро все влетает в голову и вылетает. Вот все прочитали - ТАЙМ МАШИН, все пришли - интересно! А завтра тебя просто забудут.
Правда, мы еще отработали хорошо, самим было в кайф. С нами еще Саша Градский был. Началось с того, что он на них наорал. Это было потрясающе! На следующий день все газеты писали про это. Там же вообще голос никто не повышает. В этом нет нужды. А обстановка там очень вольная - люди курят, пьют пиво, разговаривают… они слушают при этом. И вот он вдруг посередине песни прерывается, и на ужасном английском начинает на них орать: "Стоп токинг, иммедиатли, иф ю доунт стоп, ай доунт синг!" И они ошалели. Люди, на которых еще никто никогда в жизни не кричал, - а тут на них орут в микрофон со сцены! Они испугались просто. И он в тишине допел.
Потом у нас была еще пара концертов, которые я уже хуже помню, а потом мы сели в студию и записали пять песен практически за пять дней.
- В СОБСТВЕННОМ СОСТАВЕ, БЕЗ ПРИВЛЕЧЕННЫХ МУЗЫКАНТОВ?
- Там присутствовали музыканты. Самые сильные технически музыканты - это сейшенмены, которые работают только на студиях. Большая часть музыки, про которую мы думаем, что это КИСС или БОН ДЖОВИ, играется не ими самими, а вот этими людьми, которые знают звук, знают стиль, и имитируют все очень качественно. Они очень много зарабатывают, и им не надо быть популярными. Нам они готовы были предложить свои услуги, но этого не потребовалось, только в двух песнях гитарист сыграл соло. Настолько по кайфу сыграл, что это очень к месту пришлось.
- А КАКИЕ ПЕСНИ ВЫ ЗАПИСАЛИ?
- "Опустошение", "Барьер", "Брошенный в небо", "Там, где будет новый день" и "Флюгер". "Там где будет новый день" спел американский певец, так как Саша Кутиков очень мучился с произношением.
- ВСЕ НА АНГЛИЙСКОМ?
- "Флюгер" на русском, "Барьер" - пополам, остальное - на английском.
- И ЧТО ТЕПЕРЬ С ЭТИМИ ЗАПИСЯМИ БУДЕТ?
- Это пока никому неизвестно. Продюссер должен решить вопрос с компанией, которая будет этим заниматься, если вообще будет. Если из этого что-то выйдет, то наверное, мы поедем туда дописывать.
- А СУДЬБА ПЛАСТИНКИ, КОТОРАЯ ВЫШЛА ЕЩЕ ДАВНО, ЭТАКИЙ БУТЛЕГ?
- Ну, это Нью-Йорк, Брайтон-Бич, в расчете на эмиграцию. Она вышла совсем небольшим тиражом (для них) - тысяч сто. Стоила она аж 13 долларов, правда, ВААПу штраф уплатили.
- А ВАМ ЧТО?
- Ничего.
- ТО ЕСТЬ ЧИСТОЙ ВОДЫ ПИРАТСТВО?
- Конечно. Там в каких-то вещах просто одного канала нет. Вообще я хочу сказать, что у меня нет иллюзий относительно триумфального шествия русского рок-н-ролла по Америке. Я не так оптимистично как Боря настроен. И не потому что мы хуже, чем они, а потому, что насколько я понял американцев, они с одной стороны настолько наелись разной музыки, а с другой - настолько запрограммированны на то, чем их будут кормить… Вот им вдалбливают в голову, что этот товар хороший, они его идут и покупают. Американец всю жизнь ходит в один магазин, который находится напротив, потому что его папа туда ходил, он не пойдет в другой магазин, на другой стороне улицы, потому что он не знает о его существовании, хотя там, может быть, в два раза дешевле. Русский человек, который туда приезжает, открывает им глаза на их Америку.
- ЭТО МОМЕНТ КОНСЕРВАТИЗМА ИЛИ СОЗНАТЕЛЬНАЯ ПОПЫТКА СУЗИТЬ?
- Подсознательная. Нормальная реакция организма на переизбыток информации. Вот они сегодня прочитали в газете, что группа ломовая, они идут, радуются, как дети: "Неужели вы действительно из Советского Союза?!" Завтра они все забудут. Потому что завтра будет что-то новое.
Вот сейчас в американском рок-н-ролле каждая десятая только пластинка приносит успех, т.е., окупается и приносит прибыль. Остальные девять - в минусе. Там делается такое количество музыки, что непонятно, как это все успевает быть услышанным.
- МНЕ ИНТЕРЕСНО СРАВНИТЬ ТВОИ ВПЕЧАТЛЕНИЯ И БОРИНЫ. ОН ГОВОРИЛ, ЧТО ТАМ ВСЕ ДРУГ НА ДРУГА ПОХОЖИ, ОЧЕНЬ НИВЕЛИРОВАННЫЙ ЗВУК У БОЛЬШИНСТВА ГРУПП.
- Это не совсем так. Возможно, у него сложилось такое впечатление от того, что всего много. Голова уже отказывается воспринимать информацию как свежую, и оттого кажется, что всё похоже.
С другой стороны, безусловно это существует. Называется это скорее модой, чем коммерцией. Возникает звук, который сегодня популярен. И сегодня половина команд будет звучать именно так. Тут же появляются на студии гитаристы, которые играют с этим звуком, продюссеры, которые его делают. Человек слышит что-то родное, знакомое, и это крючок, на который его можно поймать. Мне это тоже не понравилось. Хотя это очень хороший звук. Там немногие могут позволить себе экспериментировать, потому что ты один раз прогорел - и пропал. Причем, чем ты выше стоишь, тем круче летишь вниз.
- ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ О НАШЕМ РОКЕ И О НАШИХ ГРУППАХ?
- Я вообще не сильно знаю наши команды. Не успеваю слушать. Когда я приехал в Свердловск, меня предупреждали, что меня могут воспринять, чуть ли не как идеологического противника. Кончилось тем, что мирно брали автографы. Откуда в новом поколении появилось такое - чтобы самоутвердиться, нужно сожрать предыдущее поколение? Этого не было раньше, когда мы начинали. От нас могли быть жутко далеки какие-нибудь ВЕСЕЛЫЕ РЕБЯТА, но мы не поднимали черный флаг, не кричали, что вот мы - истинные, а они продались. Они это так видят, так делают свое дело. А мы делаем свое дело так.
Если музыкант нормальный человек, а идиоты не могут быть музыкантами, то от него это идти не может. И как правило, это идет от узкой прослойки.
- ДА, "РОКСИ" ТОЖЕ ОБВИНЯЮТ ЧУТЬ ЛИ НЕ В РЕАКЦИОННОСТИ, ПОТОМУ ЧТО МЫ МАНИФЕСТОВ НЕ ПИШЕМ И ПОЛИТИКОЙ НЕ ЗАНИМАЕМСЯ.
- И даже с Макаровичем разговариваете!
- ВОТ БУТУСОВ ГОВОРИЛ, ЧТО ЕСЛИ РОК-МУЗЫКУ ВОСПРИНИМАТЬ КАК ИСКУССТВО, ТО ОНА ДОЛЖНА ЗАНИМАТЬСЯ ТЕМИ ЖЕ ПРОБЛЕМАМИ, ЧТО И ГОМЕР.
- Конечно. Абсолютно согласен. Мне кажется, что политизация рока сейчас быстро уйдет. По простой причине, что это перестанет быть запрещенным. Мне интересней прочитать статью в "Огоньке", чем послушать песню ТЕЛЕВИЗОРА. Там, в "Огоньке", информации больше. Раньше в этом был кайф, когда ты нигде, кроме концерта, не мог эту правду услышать, был героизм: человек выходит на зал, и не боится, я сам это чувствовал. А когда это становится модой, а это стало модой, долго это продержаться не может, потому что про все уже спели, мы уже знаем, что плохо живем, по радио об этом говорят, так что? Борька сказал правильную вещь: надо писать про любовь. А Борька всегда чувствует раньше других, что происходит.
Я идеалист по натуре. Я верю, что команды это продолжают делать по инерции, а не из-за конъюнктуры, потому что это действительно наболело. Ну, а если это делается на продажу, то кто здесь продался?
- ПОПОДРОБНЕЙ, ПОЖАЛУЙСТА, О НАШИХ ГРУППАХ?
- Я тут плохой собеседник, я плохо себе представляю картину того, что происходит в стране. В Свердловске для меня откровением стала АГАТА КРИСТИ. На мемориале Башлачева я впервые услышал КАЛИНОВ МОСТ. Они мне напомнили нас самих - по состоянию. Мы в таком состоянии находились году в 74-м. Такие длинные композиции, замешанные на раннем американском андеграунде.
