Коллектив авторов - Лесной: исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ЛЮДИ ВОРОНЦОВА ПЕРЕУЛКА
Среди многочисленных улиц старого Лесного был и короткий Воронцов переулок, проходивший между Старо-Парголовским проспектом (ныне пр. Мориса Тореза) и Ольгинской улицей (ныне – ул. Жака Дюкло). Впрочем, почему был? Он существует и сегодня. Упраздненный решением исполкома Ленсовета от 15 мая 1965 года, во время массовой жилищной застройки района, переулок восстановлен распоряжением Администрации Санкт-Петербурга от 7 июля 1999 года. Восстановление старинного названия стало результатом деятельности Топонимической комиссии.
По данным исследователей, название Воронцова переулка известно с 1896 года и связано с фамилией одного из местных домовладельцев. Очень важно, что наименование переулка должно звучать именно в своей исторической, притяжательной форме – «Воронцов». Ни в коем случае не «переулок Воронцова»!
По воспоминаниям лесновских старожилов, до начала реконструкции Лесного в середине 1960-х годов на Воронцовом переулке стояли красивые, украшенные затейливой резьбой деревянные дома, характерные для облика этого северного предместья Петербурга. Среди них особо выделялся дом № 5 по Воронцову переулку, который все старожилы связывали с именем знаменитой в начале XX века детской писательницы Клавдии Владимировны Лукашевич (1859–1937, настоящая фамилия Хмызникова)[56].
Печататься она начала в 80-х годах XIX века. Большой популярностью пользовались такие ее произведения, как выдержавшая множество изданий «Азбука – сеятель и первое чтение для школы и семьи» (1907), сборники рассказов «Босоногая команда» (1896 г.), «Зернышки» (1899 г.) и другие, автобиографические повести «Мое милое детство» (1914 г.) и «Жизнь пережить – не поле перейти» (1918 г.); повесть о В.А. Жуковском и другие.
В 1916 году в детском журнале «Незабудка» появилась статья Александра Осмоловского, посвященная 35-летию литературно-педагогической деятельности Клавдии Владимировны Лукашевич. В ней рассказывалось, что ее первым опубликованным литературным произведением было прочувствованное стихотворение «Памяти императора Александра II», опубликованное в журнале «Детское чтение» через неделю после убийства государя террористами-революционерами. Под строками стихов стояла скромная подпись: «Гимназистка».
«Наверное, многие читатели журнала, особенно из учащихся, полюбопытствовали личностью автора этого произведения и остались в полной уверенности, что имеют дело с первым, хотя и удачным, литературным опытом воспитанницы одной из столичных гимназий, – отмечал Александр Осмоловский. – Однако читатели несколько заблуждались. Подлинным автором патриотического стихотворения являлась, хотя еще и совсем молоденькая (20 лет), но уже замужняя особа, даже мамаша, впервые отважившаяся напечатать одно из своих многочисленных стихотворений, которыми дама „грешила“ со школьных лет».
За многие годы, прошедшие после первого опыта в печати, Клавдия Лукашевич стала заслуженной и желанной сотрудницей многих детских изданий. Ободренная своим первым успехом на страницах «Детского чтения», «гимназистка» перешла от стихов к прозе. В 1880-х годах из-под ее пера вышла серия рассказов, составившая впоследствии ее известный сборник «Что видит звездочка».
В 1899 году Фребелевское общество отметило премией один из наиболее удачных ее рассказов – «Макар». В 1890 году ею были собраны и обработаны для детей жемчужины народного творчества: увидели свет сборники «Малороссийские сказки» и «Сказки для самых маленьких детей». Кроме народных сказок Клавдия Владимировна подарила своим читателям «Сказки современных русских писателей», выпущенные в двух книгах – для младшего и среднего возраста.
«На протяжении 35 лет имя Лукашевич значится на детских книгах самого разнообразного содержания: сборниках стихотворений, сказках, рассказах, повестях, очерках, сборниках пьес для детского или школьного театра… вплоть до хрестоматий и руководств для устройства литературно-музыкальных праздников, – отмечал Александр Осмоловский. – И можно смело сказать, что при всем обилии этих пестрых книг, большая часть из них написана рукою подлинного мастера слова, задушевно и талантливо, и читается с немалым интересом и пользою.
Действительно, Клавдия Владимировна Лукашевич – незаурядная писательница, и недаром ее имя тесно сплелось с историей наших старейших и лучших детских журналов: „Детского чтения“, („Юной России“), „Задушевного слова“, „Игрушечки“, „Родника“, „Всходов“, „Юного читателя“ и др.
Клавдия Лукашевич принадлежит к числу тех писателей, которые с любовью всматриваются в жизнь и изображают эту жизнь в своих произведениях. Такие правдивые рассказы, выхваченные прямо из жизни, написанные „с натуры“ – называются бытовыми: читая их, мы словно сами непосредственно наблюдаем за героями рассказа, ясно видим их самих и то, как они живут, как радуются и как, отчего страдают. Этот-то окружающий нас быт – и главным образом родной, русский быт – и составляет содержание громадного большинства многочисленных рассказов, повестей и очерков К.В. Лукашевич. Кроме того, эти рассказы – не просто холодная, хотя и точная фотография; нет, картины русской жизни, русского быта написаны тепло, задушевно, с явным сочувствием автора к своим героям. А герои ее – многочисленны и разнообразны: и дети, и взрослые, и горожане, и крестьяне, и богатые, и бедные, и злые, и добрые, и счастливые, и несчастные, и сильные, и слабые…
Вот почему и самые рассказы, смотря по их содержанию, способны заинтересовать разных читателей: и малюток, и школьников-подростков, и мальчиков, и девочек, и баловней семьи, и бедных сироток, и жалостливых к другим, и равнодушных… И кто из русских детей не читал сам или не слыхал от сверстников таких, например, книг, как: „Гнездышко“, „Зернышки“, „Любимые друзья“, „Что видит звездочка“, „Детские годы“; кто не вычитывал из этих сборников для младшего возраста таких рассказов (они много раз переиздавались отдельными выпусками), как: „Аксютка-нянька“ (6 изд.), „Ванька-нянька“ (5 изд.), „Первые сапоги“ (4 изд.), „Рыбка колюшка“ (3 изд.), „Птичница Агафья“ и др. Не менее хороших книг бытового содержания написала К.В. и для среднего возраста читателей: из них наиболее популярно „Ясное Солнышко“, затем „Труженики“, повести „Искра Божия“, „Бедный родственник“, „Новая жиличка“, „Дядюшка-флейтист“, „Сиротская доля“ и др.
Вообще наша писательница умеет своим пером-свечечкой затепливать и передавать другим живые „огоньки“, умеет будить в душе читателей веру в добро, правду, в силу любви…
Книги Клавдии Владимировны хорошо удовлетворяют этой потребности „оглянуться назад“, на других и на себя… Вот ее сборник „Из недавнего прошлого“, вот „давнее“ – „Оборона Севастополя“. А между ними – задушевные листки личных воспоминаний, повесть „Мое милое детство“. Наравне с этим живой отклик на „злобу дня“ составляет заметную черту нашей писательницы. Редкий общественной юбилей, имеющий отношение равно к большим и малым, не находит себе места в ее книгах. Отсюда – целая серия хрестоматий, предназначенных для школьных праздников, как-то: литературное утро в честь
Л.Н. Толстого (1908 г., при жизни писателя); в память Гоголя (1909 г.), в столетнюю годовщину рождения Лермонтова (1914 г.). Затем идут такие юбилейные праздники, как 50-летие со дня освобождения крестьян („Школьный праздник в честь 19 февраля“ – 1911 г.); следующий 1912 г. – память Отечественной войны; в 1913 г. празднование 300-летие дома Романовых. Памятный 1914 г. – год начала великой Европейской войны – точно так же не мог остаться без отклика; из четырех книг, посвященных переживаемым нами событиям, можно назвать как более удачные: „Великая война“, „Подвиги родных героев“.
Клавдия Владимировна ревностно работает, не покладая рук, на облюбованном ею поприще, щедро рассеивая вокруг себя зерна „прекрасного, доброго, вечного“… „Много томов, – говорит сама К.В., – написала я для дорогих моих друзей. Я не выпускаю пера из рук и не выпушу его до тех пор, пока оно само не выпадет из моих слабеющих, старых рук“».
В годы Первой мировой войны писательница содержала на свои средства палату для раненых в лазарете им. Л.Н. Толстого, устроила приют для детей воинов, ушедших на фронт. В 1917 году она выехала на лечение в Геленджик, а в 1921 году вернулась в Петроград по приглашению А.В. Луначарского «для работы в области детской литературы».
Ничего удивительного, что в новой, советской, действительности творчество Клавдии Лукашевич пришлось совсем не ко двору. В 1918 году, как бы по инерции, еще вышло несколько переизданий ее дореволюционных книг для младшего возраста, в том числе сборники «Детские годы», «Зернышки», «Кузовок», «Один из многих» и другие рассказы. Затем Лукашевич просто перестали печатать. Едва ли не чудом в середине 1920-х годов вышли две ее книжки. В 1924 году в Петрограде напечатали «Митрофашку. Из Новых сказок для маленьких детей» (в Российской Национальной библиотеке хранится экземпляр с автографом автора), а в 1927 году в Москве – рассказ «Сын стрелочника». По-видимому, эта книжка стала последней… Произведения Клавдии Лукашевич вернулись к читателям только в начале 1990-х годов. Переиздаются они и сегодня.
