Марк Хукер - Толкин русскими глазами
Лишь у двух переводчиков Entmoot и Shire-moot соответствуют друг другу. Эти переводчики — Грузберг и Немирова. Они оба повторили слово собрание. Грузберг написал, что Shire-moot был собранием Шира, что перекликается с его переводом объяснения Древобрадом слова Энтмут собрание энтов. Немирова превратила его в Хоббитское собрание, и затем подстраховалась, назвав его Вече подобно тому, как она поступила с Entmoot. Последовательность терминов очень важна при переводе Толкина, о чем Грузберг и Немирова, по-видимому, знали.
Большинство переводчиков, которые не выбросили слово Thain, как Бобырь и Яхнин, попросту транслитерировали его как Тан (в русском языке нет звука "Тh"). Это тот самый вариант, который использует Пастернак в переводе "Макбета"197 для названия Thane, титула знатного землевладельца в свите Короля. Макбет в пьесе Шекспира получает титул Кавдорского тана. Такое написание представляет шотландский вариант этого названия. OED выдвигает гипотезу, что если бы древнеанглийское слово с тем же значением (thegn) активно использовалось бы до нашего времени, то в результате стандартных орфографических изменений, оно приняло бы ту самую фирму, что используется у Толкина — *thain. Некоторые современные историки употребляют слово thegn, проводя различие между англосаксонскими и шотландскими танами.
Корень *thain можно найти в современных английских словах captain и chieftain, означающих глава, вождь. Эти слова — комбинация латинского слова голова — caput (capitis в родительном падеже), и французского chef [глава] с элементом thain. Ср. немецкое обозначение капитана, Hauptwann, что буквально означает глава.
Кистяковский предпринял попытку спасти Thain от смысловой каши, которая возникает при транслитерации у большинства русских читателей. Он переделал его в Хоббитан, что рифмуется с русским словом капитан. Это изящная реконструкция лингвистического процесса, который привел к появлению капитана, но с толкиновским начальным элементом. Точно такой же подход очень успешно использует ВАМ для своей версии Шира (см. главу "Shire"): Хоббитшир.
Уманский был единственным, кто перевел Thain. Он использовал слово правитель (У II.201, ГУ.842). Современному читателю этот вариант полностью понятен, но при этом теряются изящество и глубина толкиновского архаизма. Что еще хуже, Уманский пытается одним словом Правитель переводить и Thain, и The Chief (У IV. 836). Такой подход демонстрирует непозволительно поверхностное отношение к толкиновской терминологии с ее тщательно продуманными нюансами и подбором слов.
Немирова могла бы использовать свою удачную переводческую находку вече — с двойной выгодой, если бы продолжила ту же самую историческую, функциональную линию, и сделала бы Тана Посадником. Их функции, по существу, были одинаковыми.
Fallohide. Толкин обращает внимание, что с этим названием могут возникнуть особые сложности из-за первого элемента, fallow, который он использует с архаичным значением бледный, желтоватый. Он предлагает переводчику в первую очередь обратить внимание на смысл слова fallow и не пытаться обязательно передать архаичность формы, если невозможно подобрать подходящий вариант. Только К&К в своей версии названия сумели объединить два корня, соответствующие английским pale и hide, придумав слово Белоскоры. В то время как элемент бело- общеупотребительный, скор- является архаичным. В современном языке он присутствует в словах скорлупа и скорняк. А слово hide в современном языке переводится как шкура. Двуязычный читатель, который знаком с инструкциями Толкина в «Руководстве», сочтет такое решение этой трудной проблемы весьма успешным. Однако некоторые носители языка настроены более скептически, поскольку усматривают в корне скор связь со скоростью, и, соответственно, Белоскоры воспринимаются ими как "белые и скорые".
Г&Г пошли по совершенно иному пути. Они превращают. Fallowhides в Лесовиков, при этом используется суффикс — овик, который часто встречается в существительных, обычно обозначающих род занятии. Очевидно, такая трактовка взята из описания Толкином фэллоухайдов в «Прологе»: "им по душе были деревья и лесные просторы" (F.22). Замена их отличительного признака с цвета кожи на любимое занятие могла бы восприниматься как уступка современной политкорректности, но она немногим более уместна, чем любое другое политическое искажение, введенное в тексте.
Кистяковский использовал в своем переводе лишь один из этих двух элементов, что для него абсолютно не характерно. Его название — Беляки. Однако его выбор такого названия определялся иными соображениями. Во предисловии ко второму, несокращенному изданию первого тома эпопеи, опровергая утверждение самого Толкина (L.158n; L.406–407), Муравьев определяет этимологию слова hobbit как: "ho(mo) [лат. ], «человек», + (ra)bbit [англ. ], "кролик"" (М&К Х1988.20). Кистяковский, придумывая свои имена и названия, следовал этимологии Муравьева, а не Толкина. Все его назван" для трех племен хоббитов ассоциируются с зайцами и кроликами:
Fallohides — Беляки: русское название зайца-беляка;
Stoors — Струсы: это название получено от глагола струсить: характеристика столь типичная для кроликов, что даже является частью их латинского названия (Lepus Timidus), так же, как эпитет, прилагаемый к зайцу в списке Живых Существ Фангорна (Т.84); и
Harfoots — Лапитупы: это название расшифровывается как "тупая лапа". Лапитуп — имя одного из героев сказки Юрия Олеши (1899–1960) "Три Толстяка"198, в которой Олеша использует образы животных для описания персонажей. "Испанец походил на крысу, прыгающую на задних лапках, а директор хромал, как подстреленная ворона"199. Лапитуп был цирковым силачом, и когда он выходил на подмостки, "мускулы у него ходили под кожей, точно кролики, проглоченные удавом"200.
Эта история, являющаяся аллегорией революции 1917 года, написана в форме детской сказки, где Три Толстяка играют роль буржуазии. Лапитуп один из сторонников Трех Толстяков, служащий им ради денег201. В свете описания, даваемого К&К Бильбо как "типичного современного сельского "буржуа"" (Км Х.313), это делает Лапитупа любопытным прообразом харфутов. С другой стороны, учитывая отношение Толкина к золоту (см. главу "Хоббит"), сам Толкин, конечно, не одобрил бы такое сравнение.
"Три Толстяка" были написаны в 1924 году, но не издавались вплоть до 1928 года. Это была первая революционная сказка в советской литературе. Критика приняла ее неоднозначно, но А. В. Луначарский (1875–1933), ведущий советский литературный критик того времени, расценил ее как свидетельство принятия революции творческой интеллигенцией. По мотивам этого произведения были написаны пьеса, опера, балет, снят кинофильм и создана радиопостановка. Имя Лапитуп было знакомо старшему поколению советских читателей. Однако у более молодых русских читателей с этим названием не возникает никаких ассоциаций.
Но акцент Кистяковского на «кроличьем» элементе в хоббитах этим не ограничился. Он выстраивает целую систему имен и названий, основанных на зайцах и кроликах. Bandobras Took становится Брандобрасом Кролом, Tookland — Укрольем; a Tuckborough — Укрольными Низинами. Crickhollow, куда отправился Фродо перед началом своей миссии, превращается в Кроличью Балку.
Buckland становится Заячьими Холмами; Buckelbury — Зайгородом; a Brandybucks — Брендизайками. Этот акцент еще больше усиливается при помощи слова нора, как составной части некоторых имен и названий. Hobbiton это Норгород, a Smallburrow — Норочкинс. Для большей слащавости Longbottom, источник лучшего в Шире табака, переведен как Длиннохвостье. Длиннохвост имя героя русской сказки о бесстрашном кролике.
Все это создаст совершенно иное видение хоббитов для русских читателей, нежели то, которое Толкин рисует для англоговорящего читателя. В своем письме к Роджеру Ланселину Грину Толкин утверждает, что "единственное англ. слово, на него [название "хоббит"] повлиявшее, это «hole» [нора], (…) слово «rabbit» [кролик] в устах троллей — это просто-напросто самоочевидное оскорбление и с точки зрения этимологической значит ничуть не больше, нежели оскорбительная реплика Торина: "крысиное отродье!"" (L.406). Вне всякого сомнения, Толкин был бы недоволен этимологией Муравьева или заячье-кроличьим циклом имен Кистяковского. Тем не менее, хоббитские имена у Кистяковского — проявление лингвистической изобретательности, свидетельствующей о его мастерстве и воображении.
В версиях Грузберг-А и Б для перевода Fallohide использовано существующее прилагательное светлоликий. Редакторы попросту опустили окончание прилагательного, получив в результате название Светлолики. В версии Грузберг-Б для трех ветвей хоббитов неизвестные редакторы использовали те же самые названия, что и в версии А, однако, когда они встречаются в первый раз, каждое из них сопровождается названием Кистяковского, помещенным в круглые скобки [например: Светлолики (Беляки)] так, чтобы читатели, уже знакомые с этими названиями, могли следить за ходом повествования. В версии Грузберг-В, полученной непосредственно от автора и не менявшейся бесчисленное количество раз в процессе подготовки к публикации в Интернете, Fallohide транслитерированы обычным для Грузберга способом — феллоухайды, так же, как Harfoots — харфуты и Stoors — стуры. Книжная и изданная на CD-ROM версии унаследовали эти же названия. Уманский употребляет такую же транслитерацию: харфуты и стуры, но выбирает другое написание для Fallohide — фэллоухиды. Вариант Грузберга точнее соответствует английскому произношению.
