Яна Франк - Муза, где твои крылья?
— Гуляйте, смотрите по сторонам, путешествуйте, пытайтесь обратить внимание на что-нибудь, что вас заворожит.
— Пытайтесь вспомнить, чего вам когда-то очень хотелось. Чего вам хотелось в детстве? О чем вы мечтали? Может быть, вам чего-то не разрешили, а вы хотели? Может быть, вы сами себе не разрешили, потому что это казалось нелепым? Постарайтесь захотеть чего-нибудь! А если не можете — постарайтесь вспомнить что-то, чего хотели раньше, и захотеть снова.
— Посмотрите, чего хотят другие. Обращайте внимание на нелепые и странные, смешные желания. Вам не хочется того же?
— Вспоминайте, что доставляло вам удовольствие. Наблюдайте за собой — что вам доставляет удовольствие сейчас? Годится что угодно! Каким бы нелепым оно ни казалось. Если оно доставляет вам удовольствие — делайте это!
— Радуйте себя! Вспоминайте, чему вы радовались.
— Радуйте других. Вам нравится радовать других?
Куда подталкивают человека всеми этими советами? Порадуй себя хоть чем-нибудь, съешь вкусного, помаши руками, вдруг захочется движения, почувствуй себя хорошо, испытай положительную эмоцию. Человека учат искать то, что вызовет в нем выброс эндорфинов. Вызовет чувство радости. Какой-то отголосок вдохновения. Человека учат, что надо искать и вернуть себе радость бытия.
* * *Иной раз мне это кажется забавным. Пока мы крутимся, вертимся и живем как можем, нам говорят одни и те же поучительные фразы: «Ты взрослый человек. Ты должен приносить пользу. Пора становиться взрослым, брать на себя ответственность. Отвечать за свои слова и поступки. Делать то, что полезно и важно, а не то, что доставляет удовольствие. Мы уже не дети. Это дети могут быть беспечными, порхать и веселиться. Взрослый человек не может только гоняться за удовольствиями».
Радость бытия — не то, за чем стоит охотиться. Это считается инфантильным, эгоистичным и непродуктивным. Нехорошо вечно искать удовольствий. Нас призывают хотеть других вещей.
А когда радость от жизни вдруг пропадает, вместе с желанием гулять и веселиться и вместе со всеми желаниями вообще, тогда начинаются годы психотерапии. Годы испытаний для всех родных и близких. Годы, в которые разрушаются семьи, здоровье и бизнесы. Но тут уже не до денег и прочих потерь, тут нужно бросать все и класть все силы на то, чтобы к человеку вернулось желание жить. Потому что иначе он просто повесится.
Почему человека начинают поощрять в том, чтобы он учился хорошо и весело жить себе на радость, только когда он перестает хотеть жить вообще?
А в «мирные времена» очень мало кто признает важность таких непонятных вещей, как вдохновение, страсть, одержимость идеями и планами, огонь в груди и блеск в глазах. Даже тем, кто осознает необходимость таких вещей, чувствует, что для него важно творчество и вдохновение, часто очень трудно отвоевать свою точку зрения. Добиться серьезного отношения к себе и своим чувствам и мыслям. И найти силы и время, чтобы заниматься приятными мелочами, хоть иногда. Что же говорить о людях, которые, покопавшись в себе, понимают, что мечта у них гораздо более смелая и масштабная?
А у меня все гораздо серьезнее!
Очень хорошо, когда, покопавшись в проблемах, все приходят к выводу, что для счастья достаточно простых и небольших изменений в жизни: немножко заняться собой, делать для себя какие-то мелочи, время от времени рисовать, путешествовать и посещать выставки. А что делать, если выясняется, что человек грезит творческой профессией? Не приятным редким развлечением в статусе хобби, а большой и серьезной мечтой?
Казалось бы, если это так серьезно — в чем проблема? В конце концов, творческая профессия — такая же, как все остальные. Испокон веков существуют пути становления для профессиональных художников, музыкантов, писателей. Для них есть училища, вузы и частные академии. Среди них есть признанные мастера и гуру. Рынок и профессиональные круги. И что мешало окунуться во все это и жить этим? Но почему-то для многих именно творчество никак не ассоциируется с работой. Скорее — с неуправляемыми процессами и состояниями или с удовольствием и развлечениями. Равно как и с ответственностью, деньгами, бизнесом, уверенностью в завтрашнем дне. Подходящим путем для главы семьи или серьезного человека. Чем-то, на что можно рискнуть потратить полжизни.
И что делать, если не хватило смелости и целеустремленности, чтобы пойти этим путем «вовремя»? В то время как некоторые таки пошли в эти самые училища, университеты искусств и галереи, другие пытались закрывать глаза на правду, выполняли пожелания родителей и тратили годы на совсем другие вещи. Теперь кажется, что все уже поздно, и мысли об упущенных возможностях нагоняют мрак и тоску. От некоторых мыслей становится очень страшно: «Неужели все потеряно? Неужели я предал свою мечту, когда нужно было ее отстаивать, и теперь все поздно? Годы не вернуть, на этот рынок — не попасть. Учиться — поздно. Без образования — не выдержу конкуренции».
Эта книга для людей с очень сложной мечтой. Для тех, кто с самого начала чувствовал или со временем понял, что хотел бы жить творчеством. Для тех, кому мало «небольшого хобби». Кто понял, что его любимое дело — это творчество. И это любимое дело не хочется задвигать в какие-то дальние уголки, а хочется называть своей профессией, своим призванием, самым важным делом в жизни. Отдавать ему лучшее время дня. Не темные усталые вечера, а деловое утро, рабочий день, все силы и мотивацию. Для тех, кто давно мечтает просыпаться по утрам, собираться и отправляться на работу — заниматься творчеством. Продолжать важные творческие проекты, начинать новые, получать за это зарплату. И чтобы все к этому относились как к серьезному делу, к профессии, а не к капризу, глупому увлечению, виду активного отдыха.
Возможно, кто-то из читателей всегда хотел быть настоящим художником, писателем или модельером, но в свое время не решился. Поддался давлению и приобрел «понятную профессию». А кто-то стоит на распутье прямо сейчас. Родственники почти дотолкали несчастного до края пропасти, и он уже готов прыгнуть в страшную пучину (отдавшись на долгие годы делу, которым на самом деле совсем не хочется заниматься). Но все еще поигрывает с мыслью развернуться и пойти в другую сторону. Делать то, чего на самом деле хочется более всего, несмотря на сомнительные перспективы (как описывают их те самые родственники).
А некоторые — сбились с пути. Они знали, кем хотят быть, и твердили это с ранних лет. В то время как другие дети хотели быть пожарными, капитанами и космонавтами, они всегда с уверенностью отвечали, что хотят быть художниками. Но даже их каким-то загадочным образом умудрились перенаправить в другое русло. Сами того не заметив, они согласились стать не совсем художниками. Почти. Совсем немножечко кем-то другим. Верстальщиками. Или дизайнерами. В конце концов, дизайнер — он художник и есть. Получил хорошее, крепкое художественное образование. А человек хотел рисовать картины. Он рисует их по вечерам, а днями ходит в офис, вот уже десятый год. В первые годы он еще мечтал, что картины перевесят и дизайн «отвалится» сам собой. Но картины остались в загашнике, их становилось меньше и меньше, а офиса становилось больше, и с годами прибавлялось аргументов, почему офис нельзя бросать: дети, ипотека, уверенность в завтрашнем дне.
Другие даже уже занялись именно тем, чем хотели. Они упрямо поступили именно в тот вуз, который считали нужным, пробовали силы именно в том деле, которое вдохновляло и казалось своим, даже начали добиваться определенных успехов. Кто-то из них даже давно зарабатывает этим. Может быть, часть доходов, а может быть, и все деньги на жизнь. Но все равно не получается объяснить родным и близким, что это серьезно. Хотя оно уже обладает всеми признаками работающего бизнеса или самой обычной работы, окружающие все еще смотрят на «рисующую девочку» и ждут, когда у нее пройдет эта фаза и она «займется делом». Многие свято верят, что «это не профессия» (и профессией быть не может), другие считают, что успешных художников — десять человек на весь мир, а остальные просто всю жизнь безуспешно пробуют. И что между статусом Энди Уорхола и «никем» не существует никаких промежуточных стадий, никаких средних, но стабильных доходов, никаких небольших, но достойных аудиторий, почитателей и ценителей, возможностей быть успешным и состояться. Таким образом, эти люди уже получили творческую профессию и работают в ней, но страдают от ощущения нереализованности. Потому что никто не принимает это всерьез.
Хотя мои самые близкие люди — мои родители — всегда поддерживали меня в моих творческих порывах, мне пришлось немало бороться за возможность бросаться во все пучины моей мечты и заниматься тем, что для меня важно, без компромиссов и угрызений совести. Позже многие читатели спрашивали у меня совета, когда им казалось, что весь мир ополчился против них, никто их не понимает и не поддерживает. Одним мешали активно и открыто. Другим объясняли, что готовы поддержать в чем угодно, но на деле — обрывали Музе крылья. Когда мы выставили несколько драм на всеобщее обозрение в моем блоге, собирались сотни читателей, переживших очень похожие истории. Стало видно, как трудно иногда отвоевать у общества простейшие вещи. Такие, как понимание, открытость по отношению к смелым мечтам и немного иным картинам мира.
