Т. Каптерева - Сады Испании
Буэн Ретиро (букв. «Прекрасное Уединение») предназначался для отдыха и развлечений королевской семьи и придворной знати. Вместе с тем ансамбль в целом, система его убранства были призваны прославить испанскую монархию, ее богатство, военные успехи, как бы сам стиль жизни, проходившей в бесчисленных торжествах и пышных зрелищах. Кажется, не было в Испании той поры ни одного сочинения, в котором не восхвалялись бы дворец Буэн Ретиро, его роскошный парк, театр и происходившие здесь празднества.
Ансамбль Буэн Ретиро. Гравюра. XVII век
Изображение Буэн Ретиро на плане Тешейры, на гравюрах и картинах, описания современников и исследования ученых помогли восстановить его утраченный облик, в создании которого участвовали флорентинец Косме Лотти, Хуан Гомес де Мора, Алонсо Карбонель. Вопреки своей славе ансамбль оказался не столь совершенным. Сам дворец представлял собой скопление вытянутых по горизонтали невысоких построек, не связанных единством замысла. Язык его архитектурных форм следовал габсбургской традиции. Обширные внутренние дворы и площади служили для празднеств и зрелищ, для коррид, сражений на тростниковых копьях и игр в пелоту (разновидность русской лапты). От дворца сохранились два строения. В одном, более крупном, находился длинный Зал королевств, украшенный на сводах фресками с изображением гротесков и гербов, а на продольных стенах — большими картинами, посвященными победам испанского оружия. К их исполнению были привлечены как придворные, так и приглашенные из других городов живописцы — В. Кардуччо, Э. Касес, Х.Б. Майно, Д. Веласкес, Ф. Сурбаран, А. Переда, Х. Леонардо. Для этого же зала предназначались написанные Веласкесом конные портреты Филиппа IV, его родителей, супруги и сына, наследного принца. Над ложными окнами были размещены меньшие по размерам картины Ф. Сурбарана, изображавшие подвиги Геракла. В настоящее время перестроенное здание занято Военным музеем. Другая часть дворца с залом для танцев, называемая Касон, перешла к музею Прадо. Перед ней на площади стояла конная статуя Филиппа IV работы Пьетро Такка, перенесенная в XIX веке на вновь созданную Восточную площадь (Пласа де Орьенте). Искусно возделанный парк украшали водоемы, фонтаны, статуи, экзотические растения и вольеры с птицами. Особое восхищение вызывали королевские цветники, которые не столько отличались разнообразием своих прямоугольных или квадратных форм, сколько свежестью и красотой цветов, привозимых из южных областей страны, культивируемых опытными садоводами Валенсии и Италии. В парке на лоне природы происходили красочные представления. В центре большого прямоугольного пруда, сохранившегося и поныне, находился остров, где разыгрывались увлекательные театрализованные зрелища; зрители сидели по берегам или в нарядных лодках.
В тени деревьев прятались так называемые эрмитажи, в Испании называемые эрмитами — идущее еще от средневековья обиталище монаха-отшельника, позже место уединенного размышления светского посетителя парка. Шесть небольших скромных построек из кирпича с черепичными крышами посвящались почитаемым в испанском обществе святым и украшались их алтарями. Для одной из эрмит Веласкес написал картину «Святой Антоний Аббат и Святой Павел Отшельник» (ныне — в музее Прадо). Типичное для Испании сочетание сакрального и светского начал проявлялось здесь в форме условной игры.
Как сам дворец, так и большое пространство затейливого парка не выстраивались в целостную композицию. В отличие от совершенной гармонии французского паркового искусства парк Буэн Ретиро с его монотонной организацией древесных посадок и цветников больше напоминал сельскую усадьбу.
Особой известностью пользовался бесследно исчезнувший театр. Называемый Колизеем, он был построен в традиции итальянских театральных зданий. Придворные спектакли отличались неистощимой выдумкой, яркими эффектами всевозможных сценических превращений и напоминали красочные феерии. К их оформлению привлекались опытные итальянские декораторы и инженеры. На подмостках Колизея ставились пьесы замечательных испанских драматургов, играли блистательные испанские актеры и актрисы. Спектакли в Буэн Ретиро переносят нас в атмосферу художественной жизни Мадрида XVII века, после того как гонения на светские представления при Филиппе II сменились эпохой расцвета великого испанского театра.
Мадридцы гордились дворцово-парковым ансамблем Буэн Ретиро и охотно показывали его приезжим иностранцам. Среди них летом 1668 года был русский боярин Петр Иванович Потемкин, который возглавил первое русское посольство царя Алексея Михайловича в Испанию. Увлекательная и длительная история этого посольства, в силу обстоятельств превратившегося в долгое путешествие через страну с юга на север, скупо увековечена в «Постатейном списке», своего рода дипломатическом отчете Потемкина, и является темой специального рассказа. Памятники испанского искусства здесь упомянуты редко и кратко. Но «первая посылка», носившая в основном ознакомительный характер, сопровождалась разнообразными незабываемыми впечатлениями. Прежде всего поразило впервые увиденная природа: море, оставившее жуткое впечатление во время долгого пути из Архангельска до Кадиса в осеннюю штормовую погоду («лютое мучение»), трудный перевал через Сьерру Гвадарраму, где горы «безмерно высоки и облака трутся о тех горах» и снег на них «беспрестанно лежит». Восхитила благодатность земли, на которой «всю зиму цветут лимоны и аранцы и овощи и трава в полях зеленеет», а сам «воздух в испанском государстве здоров и весел». Понравились сами испанцы, «домостройные люди, наипаче свой домашний покой любят», «… во нравах своеобытны, высоки… Неупьянчивы, хмельного питья пьют мало и едят помалу ж. В Испанской земле будучи посланники и все посольские люди в шесть месяцев не видели пьяных людей, чтоб по улицам валялись, или идучи по улице, напився пьяны, кричали».
Русские посланники осматривали в Испании знаменитые храмы, дворцы, королевские резиденции в Севилье, Эскориале, Вальядолиде, Мадриде. Для отчета Потемкина обычно скупое описание архитектурных сооружений и сравнительно подробное упоминание каких-либо деталей их интерьера, в храмах — это драгоценные предметы литургии, во дворцах — дорогие изделия ремесла. Но повсюду основное внимание посланников было уделено чудесам дворцовых садов, тщательно перечислены фруктовые посадки, отмечены водяные устройства, фонтаны. Интерес к созданию садов для русских путешественников был закономерен, в России в ту пору начался подъем садового искусства.
Но вот 9 апреля 1668 года русское посольство прибыло в Буэн Ретиро, который Потемкин не без основания называет потешным двором: «… палаты строены с их обычаев вверх о трех жильях. В палатах на стенах ковры наборные золотом и серебром и шелковые браные разные образцы; столы в палатах аспидные. Около всех палат сады и воды взводные и травы узорами устроены разные, потому что зимы у них и больших морозов никогда не бывает. Промеж сада столп каменные, на нем персона Филиппа IV, короля Испании вылита из меди, на лошади медной ж». Здесь боярин ошибся: конная статуя — из бронзы. В королевском саду: «яблони, груши, дули, вишни, миндаль, винные ягоды, лимоны, померанцы, орехи, финики». Гости посетили монастырь Сан Херонимо, где «паникадилы, лампады, подвески, решетки серебряны»(Древняя Российская Вифлиофика. Изд. 2. Ч. IV. М., 1790. С. 457–546.).
В саду всех потчевали «разными сахарами, испанским вином, водой коричной и лимонной, присланными от королевского двора. Примечательны модные в европейском обществе того времени «сахара» и угощение подсахаренной водой. В одном из более ранних испанских документов XVII века описывается роскошный обед, устроенный на Пасху кардиналом Борха, главой Совета Арагона, когда обилие бесчисленных блюд завершали огромные, выполненные по старому арабскому обычаю изделия из сахара, марципана и масла в виде замков, лодок, повозок, фигур людей и животных, птиц и рыб. Всеобщее восхищение вызвала группа Поклонение волхвов с портретно достоверными изображениями из сахара царствующего монарха Филиппа IV и наследного принца.
После смерти Филиппа IV испанский престол наследовал его сын от второго брака, психически неполноценный Карл II. Власть находилась в руках регентши, вдовствующей королевы Марианны, опасной интриганки, которую поддерживала родственная австрийская партия и придворная камарилья. Страна переживала тяжелейший упадок, задыхалась в нищете. Больной король всему предпочитал охоту и искал одиночества в пустынных просторах около Мадрида и Эскориала. Празднества и развлечения в Буэн Ретиро отошли в прошлое. Двор, духовная и светская знать предпочитали зрелища иного плана. Бесценный документ истории — огромная картина в музее Прадо, изображающая церемонию аутодафе 30 июня 1680 года на Пласа Майор в Мадриде в присутствии Карла II и его семьи. Картина — исключение в творчестве придворного художника Франсиско Риси (1614–1685), который работал в основном в области религиозной и декоративной живописи.
