Алла Ястребицкая - Западная Европа XI—XIII веков. Эпоха, быт, костюм

Только с XII века входят в употребление пуговицы — из кожи, кости, металла. До этого времени отдельные элементы средневекового туалета скреплялись завязками и застежками, имевшими помимо функционального еще и декоративное назначение. Пуговицы нашли широкое применение в закрытом костюме XIII столетия: узкий ворот сюрко застегивался на несколько пуговиц или скреплялся застежкой-аграфом.

102. Котта, узкие шосс, обувь. Рельеф. 1096. Аббатство Клюни

103. Крестьянин, работающий в одной камизе. Скульптура (аллегорическое изображение июля). 1196 г. Баптистерий. Парма

104, 105. Камиза, перехваченная поясом, на косаре и крестьянине, несущем траву. Горельеф. XII в. Нотр-Дам. Париж

106. Камиза, шосс и накидка с капюшоном на пастухах. Горельеф. XII в. Собор в Шартре

Древние римляне стриглись коротко и брили лицо. Средневековая прическа постоянно колеблется между римской модой и старым германским обычаем, согласно которому длинные волосы — признак знатности. До середины XII века мужчины брили подбородок и щеки, иногда оставляя усы, волосы стригли коротко. С середины XII века начинают носить длинные волосы и отпускать бороду, что в какой-то мере отвечает длинным одеждам XII столетия. Но эта прическа не продержалась долго: развитие массивного горшковидного шлема заставило рыцарей отказаться от ношения бороды. В соответствии с укорочением и упрощением одежды и волосы стали носить короче — сзади завивая, а спереди выстригая челку.

Женщины отпускали длинные волосы, разделенные прямым пробором на две части и заплетенные в две косы. С XIII века длинные косы — редкость: девушки носят волосы, волной ниспадающие на плечи, замужние дамы, напротив, убирают волосы, скрывая их под платком или шляпой.

До XII века мужчины и женщины перевязывали волосы головной повязкой. С XIII века входят в употребление разные виды головных уборов: чепец, который иной раз надевали под шапку, шляпка с полями, мягкий берет, полусферический калотт. Капюшон, который до конца XII века был составной частью крестьянского плаща, в XIII столетии стал особой формой головного убора и сделался очень модным — ведь он удачно соответствовал общему типу "подвижного" костюма этой эпохи. Широко внедряется ношение драгоценных камней: знатные дамы украшали ими и прически и пояса. Украшением служили и кошельки из вышитого шелка, которые носили у пояса.

На изображениях, видимо больше, чем в жизни, костюм XIII века кажется строгим и унифицированным. Писатели той поры прекрасно знали, что мужчины и женщины полны забот о своих нарядах и внешности. В "Романе о Розе" Амур наставляет куртуазных любовников заботиться о своей внешности: иметь белые руки и чистые ногти, носить узкие рукава, изящно причесывать волосы и не жалеть денег на покупку шелкового кошелька, вышитого пояса, шляпы, — не говоря уже об искусстве ездить верхом, танцевать, петь. Парижские щеголи пудрили лицо и выщипывали брови, душились и держали руки в молоке для пущей белизны. Дамы носили накладные волосы из шелка и красились, открывали декольте. Недостатки рук скрывали перчатки, а большую грудь затягивали лентой, которую завязывали или сшивали на спине.

Но унификация была кажущейся и по другой причине. Человек средневековья придавал одежде, пожалуй, даже большее значение, чем его потомки. Вопрос о том, как одеваться, переплетался в его представлении с проблемами морали и социального статуса. Каждый должен был носить платье, соответствующее его положению и ни в коем случае не оскорбляющее общественную нравственность. Тема одежды — одна из постоянных тем средневековых моралистов и проповедников.

Жуанвиль, французский историк XIII века и сенешаль Людовика IX, передает один очень выразительный в этом отношении эпизод, наблюдателем и участником которого он был сам. Однажды на пятидесятницу король, выйдя из-за стола, беседовал с графом Бретани, а Жуанвиль прогуливался неподалеку. Подошел мэтр Роберт, один из советников короля, взял его за плащ и подвел к государю. Собралось много рыцарей, снедаемых любопытством. Роберт спросил Жуанвиля: "Если бы король сидел здесь, а вы захотели бы усесться на его скамье на более высоком месте, разве не нанесли бы вы ему оскорбления?" — "Без сомнения", — отвечал сенешаль. "Итак, — продолжал мэтр Роберт, — вы его оскорбляете, ибо вы одеты вельможнее короля: ваш костюм украшен отличным мехом, ваши сукна ярких цветов, а у короля этого нет". — "Мэтр Роберт, — возразил сенешаль, — простите, но я не нанес королю оскорбления, ибо я одет, как одевались мой отец и моя мать. Но кто оскорбляет государя, так это вы, ибо вы — сын виллана и вилланки, и вы оставили одежду ваших родителей и нарядились в платье из камлина — богаче королевского".

Все характерно в этом рассказе: и отражение в одежде социального статуса, и традиционность костюма (тот же, что носили родители), и свойственное Людовику IX приписывание платью нравственных ценностей. Платье не только грело и украшало человека средневековья, но и показывало его место на социальной лестнице. Отсюда стремление выразить себя через костюм, показать себя, — не считаясь с затратами. Богатые горожане старались не отстать в своей роскоши от сеньоров, а феодальная власть с конца XIII века почувствовала опасность этого соперничества и пыталась оградить привилегии своего класса. Так французский король Филипп Красивый (1285— 1314) ордонансом 1294 года запретил горожанам носить горностай, белку и некоторые иные сорта меха или украшать платье золотом и драгоценными камнями (он запретил также горожанам пользоваться восковыми свечами и даже установил максимальное количество блюд, которое они могли подавать у себя дома).

107. Блио, приписываемое императору Генриху II (ум. 1024)

108. Кожаный ботинок с заостренным носком. Первая половина XIV в.

Костюм — один из важнейших символов социального статуса на протяжении всего средневековья. Он определял принадлежность человека не только к классу или сословию, но и к социальной группе. Свои особенности в одежде имели университетские и цеховые корпорации, городской патрициат, представители свободных профессий (врачи, например, носили замшевые перчатки и береты).

Лишение права облачаться в костюм, соответствующий статусу, даже в позднее средневековье рассматривалось как тяжелое наказание. В 1462 году городской совет Аугсбурга запретил патрицию и купцу Ульриху Дендриху, растратившему городские деньги, надевать соболя, куницу, бархат, драгоценные камни, золотые и серебряные украшения — наиболее выразительные символы городского высшего слоя. В первой половине XIV столетия городские советы северогерманских городов строго следили за тем, чтобы костюм и украшения бюргерш соответствовали величине имущества их супругов, официально зафиксированной списками налогового обложения. Вместе с тем женам ремесленников так называемых неблагородных профессий (к ним в разных городах причислялись различные ремесла, нередко льноткачи, кожевники, цирюльники и др.) запрещалось надевать коралловые бусы и "иные украшения, которые носят обычно почтенные женщины". Подмастерьям цеха портных четырнадцати рейнских городов запрещено было носить серебряные цепи на шее и какие-либо украшения на платье. Ограничениями и запретами подобного рода изобилует городское законодательство XIII—XIV веков.

Своей одеждой, как мы увидим далее, отличались монашеские ордена: нищенствующие монахи облачались в грубошерстные ткани серого цвета, цистерцианцы щеголяли в белых рясах, бенедиктинцы — в черных.

Аксессуаром исключительно рыцарства были шпоры.

Еще отчетливее, чем костюм, определяли социальный статус лиц гербы, которые входят в употребление в это же время. Они возникли, по-видимому, из чисто военной потребности — облегчить узнавание своих в ходе битвы, но приобрели затем гораздо более широкое назначение, став важнейшим детерминативом человека, определителем его места в обществе, его отличительным знаком.

109. Навивание основы. С миниатюры 1210 г.

110. Ткацкий станок для двух рабочих. С миниатюры начала XIV в.

111. Ткацкий станок. С миниатюры XIII в.

112. Ручная прялка. С миниатюры 1028 г.

113. Прядильное колесо, прочесывание шерсти. С миниатюры 1338 г.

114. Ткач. Миниатюра.

Приглядимся к средневековому быту, каким он встает перед нами: глухой, плотно закрытый дом, куда с трудом проникает солнечный свет; одежда (во всяком случае, в XII веке), предназначенная для пребывания в доме; жизнь, обособленная в пространстве, замкнутая в узком кругу, — человек всем строем своего существования был обращен не вовне, не к общественному бытию (как гражданин античного муниципия), но внутрь, к своему домашнему очагу. Естественно, что в этих условиях семейные связи приобретали особенное значение. Если римлянин был (в идеале) прежде всего гражданином, а потом уже семьянином, то человек средневековья исходил из интересов и потребностей своего дома и своей домашней общины. Поэтому римский брак был непрочным, неформально заключаемым и легко расторжимым, тогда как христианство объявило институт брака священным, а на развод смотрело как на исключительное явление. Дом, а не форум, был средоточием средневековой жизни, а семья являлась ее основной общественной ячейкой.