Николай Барсамов - Айвазовский в Крыму
«Какой-то французский путешественник посетил мастерскую художника и, увидав картину «Ночь», очень залюбовался в ней всплесками небольших волн. На это Воробьёв заметил, что мысль об этих небольших волнах подал ему Моцарт. Француз не понял этого. Тогда художник, взяв скрипку, тотчас же сыграл ему один мотив Моцарта. Француз, изумлённый, признался, что никогда не предполагал столь тесной связи музыки с живописью. Необычайно интересна здесь тонкость понимания Воробьёвым Моцарта, который, конечно, был отцом романтического ноктюрна, подлинной музыки ночи, сменившей ту «ночную музыку», какая в XVII–XVIII столетиях была столь распространена, и которой отдал дань тот же композитор. Романтика особенно охотно погружалась в музыкальную стихию».
Когда заходит разговор о характере дарования Айвазовского, мне вспоминается артист Ваграм Папазян, прославленный исполнитель роли Отелло. В натуре Айвазовского было что-то общее со сценическим дарованием Папазяна.
Лет десять тому назад он играл роль Отелло в Феодосии; конечно, пришёл в галерею и очень удивился, что в таком небольшом городе находится такая прекрасная галерея. На мой вопрос, бывал ли он раньше в этом доме, при жизни Айвазовского, Папазян сказал, что был здесь после смерти художника у его жены Анны Никитичны. Затем, оглядевшись вокруг, он добавил: «Какой счастливец был Иван Константинович!».
На моё замечание: «Не Вам бы говорить эти слова!» — он с явной горечью возразил: «Ну что Вы! Посмотрите, что он оставил после себя! А что останется от меня?»
В 1881 году Айвазовский написал одно из своих основных произведений, полное величия и силы, — картину «Чёрное море». Сам Айвазовский, конечно, прекрасно сознавал значение этого произведения, отсюда надо думать, и произошло необычайное наименование картины — «Чёрное море».
Первоначально картина называлась «На Чёрном море начинает разыгрываться буря». Но это название не удовлетворяло Айвазовского, так как подчёркивало только внешнее, кратковременное состояние природы. А художник чувствовал и понимал, что ему удалось написать нечто большее, чем обычную марину, — удалось создать синтетический образ Чёрного моря, включающий в себя многие отличительные его черты.
Море изображено в серый ветреный день. Небо покрыто облаками. Весь передний план заполнен идущими от горизонта волнами. Они движутся гряда за грядой и своим чередованием создают особый ритм и величавый строй всей картины.
Суровой простоте содержания картины полностью отвечает сдержанная красочная гамма её, построенная на сочетании тёплых серых тонов неба и глубокого, зелёно-синего цвета воды. Знание изображаемой природы и проникновенное понимание её, скупая расчётливость живописных приёмов — всё это определило появление глубоко правдивой, полнокровно-реалистической картины.
Переход Айвазовского к реалистической живописи свидетельствует о внутренней близости художника к передовому, прогрессивному реалистическому русскому искусству. Это важнейшее в развитии Айвазовского явление было завершением длительного процесса, развития его творческой индивидуальности, оно привело его к новым вершинам мастерства в картине «Чёрное море».
Содержание и исполнение этой картины говорит о том, что Айвазовский умел видеть красоту близкой ему стихии не только во внешних эффектных проявлениях, но и в строгом ритме её дыхания, в скрытой потенциальной её мощи.
В картине «Чёрное море» Айвазовский не только с особой изобразительной ясностью и художественной правдой передал внешний рисунок ритмического чередования волн, но, что важнее, — он сумел сообщить ему неотъемлемое от зрительного образа шумовое звучание, ассоциирующееся с музыкальным ритмом.
Картина «Чёрное море» в этом отношении настолько эмоционально насыщена, что она невольно вызывает в нашей памяти ритм мелодий из программных произведений музыканта-мариниста Римского-Корсакова — «Море», «Садко», «Шехерезада». И в этом особое очарование картины.
Художественная общественность того времени ясно почувствовала всё это, и, пожалуй, её отношение к картине вылилось в необычном для сдержанного Крамского отзыве, в котором он писал:
«…Между 3–4 тысячами номеров, выпущенных Айвазовским в свет, есть вещи феноменальные и навсегда такими останутся, например, «Море» у Третьякова, написанное 4 года назад (т. е. когда человеку было уже более 70 лет); все помнят эту картину, бывшую на последней его (Айвазовского) выставке в академии. На ней ничего нет, кроме неба и воды, но вода — это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный, а небо, если возможно, ещё бесконечнее. Это одна из самых грандиозных картин, какие я только знаю. В начале октября многие из художников были в Москве, и все мы пошли в галерею Третьякова, и вот здесь-то, в таком собрании, мы были поражены смыслом и высокой поэзией этой картины. Всё это, впрочем, только мимоходом, Айвазовский и кроме того имеет право на внимание к себе со стороны истории.»
Айвазовский написал эту картину в таком возрасте, когда для подавляющего большинства художников творческие искания, творческие удачи и подъём мастерства уже были позади, когда у них наступало медленное угасание сил.
В картине с небывалой до того полнотой раскрылись реалистические стороны искусства Айвазовского. Он создал обобщённый образ грозной морской стихии, не прибегая для этого ни к патетической драматизации сюжета, ни к световым или красочным эффектам.
Картина была тогда же приобретена П. М. Третьяковым и глубоко взволновала художественные круги. Стареющему художнику удалось создать произведение, ставшее очередной вехой на пути нового, неожиданного для многих подъёма его дарования, на пути развития русской реалистической живописи.
Картину «Чёрное море» Айвазовский написал в своей феодосийской мастерской.
Природа России многообразна. Её изображали самые выдающиеся русские поэты, писатели и художники. Особенно широкое и яркое отражение в русском искусстве нашла природа среднерусской полосы. Крым же многие годы оставался малоизвестной окраиной России, знакомство с которой затруднялось её удалённостью. Творчество Айвазовского познакомило русское общество с этим полуденным краем. Чёрное море и природа Крыма нашли в Айвазовском своего певца и пропагандиста.
На заседании Академии художеств, посвящённом 50-летию творческой деятельности И. К. Айвазовского, известный русский исследователь и путешественник, вице-председатель Русского географического общества П. П. Семёнов-Тян-Шанский в своей речи сказал, обращаясь к Айвазовскому: «Русское географическое общество давно признало Вас выдающимся географическим деятелем, первого русского самобытного художника того моря, которое в русских летописях носит название «Русского моря»».
Имя И. К. Айвазовского отмечено на карте мира. На острове Шикотан, в южной части Курильских островов, среди географических наименований три раза упоминается имя Айвазовского, а один из маленьких островков, лежащий в проливе Айвазовского, назван «Девятый вал». В Крыму имя художника носят посёлок и железнодорожная станция близ Феодосии.
Помимо огромного художественного значения, картины Айвазовского представляют большую познавательную ценность.
Если бы можно было расположить крымские картины Айвазовского в определённой географической последовательности, то, не выходя из выставочных залов, можно бы совершить своеобразное и очень поучительное путешествие вдоль берегов Крыма.
Значимость многих произведений Айвазовского возрастает также благодаря тому, что на них изображены события, связанные с историей Крыма и Черноморского флота. Недаром русский военно-морской флот считал Айвазовского своим художником — летописцем его побед и певцом близкой морякам стихии.
Под влиянием крымской природы Айвазовский впервые почувствовал влечение к искусству, и, где бы он ни находился, как бы заманчивы ни были перспективы жизни в столице, он всегда и неуклонно стремился в Крым.
В Феодосии Айвазовский написал основную массу своих картин, создал самые выдающиеся свои произведения. Он был коренным жителем Феодосии. В одном из писем Третьякову он так и пишет: «Мой адрес всегда в Феодосии».
Когда в 1873 году Айвазовский устроил во Флоренции большую выставку своих картин, изображающих виды многих приморских европейских стран, художественный критик в обширной хвалебной статье, посвящённой выставке, отметил, что среди всех марин, показанных Айвазовским, самыми лучшими являются те, на которых изображено Чёрное море.
О том, как работал Айвазовский в последние годы жизни, хорошо рассказал художник И. С. Остроухов:
«С манерой выполнения художественных работ покойным знаменитым художником-маринистом Айвазовским мне пришлось случайно ознакомиться в 1889 году во время одной из моих заграничных поездок, в Биаррице. Приблизительно в одно и то же время, в какое я прибыл в Биарриц, приехал туда и остановился в одном и том же отеле, в каком проживал и я, художник Айвазовский. Почтенному художнику было уже тогда, как помнится, лет этак за семьдесят. Я и раньше был знаком с Айвазовским, и, вероятно, поэтому встреча знакомого соотечественника очень обрадовала старика. Айвазовский, как оказалось, приехал в Биарриц в первый раз, и, узнав, что я хорошо знаком с топографией местности, тотчас же потянул меня на прогулку по океанскому берегу. День был бурный, и Айвазовский, очарованный видом океанского прибоя волн, остановился на пляже.
