В. Хамматова - История искусства XVII века
Прекрасным образцом зрелого творчества художника является натюрморт «Трубки на столе» (1636). Мотив этот, правда, весьма необычен для Класа, но сама манера исполнения достаточно характерна. Натюрморт решен строго и сдержанно, выдержан в единой цветовой гамме. Его скромность носит, можно сказать, программный характер. Эта особая камерность, соразмерность с живым, конкретным человеком – большое достоинство работ живописца.
Одно время художник по примеру некоторых голландских мастеров, увлеченных Караваджо, тоже стал экспериментировать с применением эффектов искусственного освещения. Писал, например, то, как неровное дрожащее пламя свечи отражается на гладкой поверхности бокала («Натюрморт со свечой», 1627), но в целом подобные натюрморты казались ему не только неестественными, но и слащавыми.
Обычно для своих композиций Питер Клас подбирает немного предметов. Красивый бокал или лимон, небрежно оставленные на углу стола, фрукты и устрицы. Создается впечатление, что между изображаемыми живописцем вещами ведется скрытый внутренний диалог, а их взаимоотношения строго определены. Художник высоко ценит красоту той или иной вещи или предмета, благородство их пропорций, необычность цвета, фактуры и т.д.
Питер Клас мастерски строит композицию своих натюрмортов. В большинстве случаев в его натюрмортах низкий горизонт, четко выявляется какой-либо вертикальный предмет, скажем, высокий стеклянный бокал, вокруг которого организуется композиция из других предметов (прил., рис. 26). Художник дает возможность ощутить неповторимость, плоть каждого из них. На всех предметах лежит незримая печать присутствия человека.
Одна из лучших его картин «Завтрак» (1642) представляет наиболее типичный для мастера сюжет. Ведь прежде всего Питер Клас вошел в историю искусства как мастер, писавший натюрморты, изображавшие набор продуктов и блюд для скромного завтрака небогатого бюргера. Предметы вроде бы случайно и в то же время очень продуманно расставлены на краю стола. Натюрморт строго выдержан в серо-коричневых насыщенных тонах и оставляет впечатление ясности, простоты и особого благородства. В этом и проявилось все незаурядное мастерство художника – создавая произведения на одну и ту же, строго ограниченную тему, он в каждое из них сумел привнести свое особое неповторимое настроение – всегда кажется, что кто-то касался изображенных на картине предметов, только что пользовался ими, всегда чувствуется незримое присутствие человека.
В натюрмортах Класа нельзя не ощутить того оптимистического, мажорного, поистине эпикурейского отношения к окружающей действительности, которое столь характерно для нидерландского бюргерства первой половины XVII столетия, и в то же время – его тягу к размеренной, упорядоченной частной жизни. Так в лучших произведениях голландских мастеров натюрморта тонкость восприятия и правдивость в воссоздании действительности сочетались с острым чувством красоты, открываемой ими в любом ее явлении, даже самом неприметном и будничном.
Якоб ван Рейсдаль (1628/29-1682). К середине XVII века достигает расцвета голландская пейзажная живопись, одним из наиболее выдающихся представителей которой был Якоб ван Рейсдаль.
В ранних своих работах Рейсдаль запечатлел живописные уголки в окрестностях родного Гарлема. Художник не стремился изобразить бескрайние просторы, бурные реки, большие города с многочисленными фигурками людей, занятых обыденными делами, как это делали многие его предшественники и современники. Рейсдаль фиксирует отдельные участки местности, по-особому впечатляющие зрителя, рождающие в его душе ответное чувство. При этом мастер практически не изображает самих людей. Редкие на его полотнах и обычно одинокие фигуры путников (так же, как и птицы, животные) написаны, как правило, не самим художником, а кем-либо из его друзей-живописцев (Берхем, Адриан ван дер Вельде).
Наиболее ранним среди датированных произведений Рейсдаля является пейзаж «Домик в роще» (1646). Это – типичный для него «пейзаж настроения». Затерявшаяся в лесной чаще хижина, отдыхающий у дороги человек, сгущающиеся сумерки создают атмосферу покоя, умиротворенности и одновременно – легкой грусти. Но со временем в произведениях живописца нарастает внутренний драматизм, начинают ощущаться взволнованные и тревожные ноты. Это ярко проявилось уже в 1650-е гг., например, в таких работах, как «Замок Бентхейм» (1653), и особенно в картине «Еврейское кладбище» (ок. 1655 – прил., рис. 27), которую Рейс-даль написал даже в нескольких вариантах. В ней глубоко впечатляет бурный и романтический образ природы. Грозовое небо с темными клубящимися облаками, полоса радуги, руины старинных зданий и стремительный поток воды, проносящийся мимо холодных надгробных каменных плит, напоминают о той тонкой незримой грани, которая отделяет жизнь и смерть.
С одинаковой глубиной, проникновенностью и мастерством изображал художник заболоченные равнины своей родины и морские виды, тяготея к передаче неспокойных состояний природы, насыщенных движением и драматизмом. Гёте справедливо называл Якоба Рейсдаля художником-мыслителем. В период наивысшего расцвета своего таланта, в 1660-е гг., он изображает жизнь природы в диалектическом развитии, в борьбе сил становления, роста и процветания со всем тем старым и отжившим, что обречено на гибель и постепенно уступает дорогу новому.
Но по-настоящему оценены достижения Якоба Рейсдаля были лишь в XIX веке. Необычайно одаренный и многогранный художник, он намного опередил развитие пейзажа в других странах.
ЖИВОПИСЬ ФРАНЦИИ
Особое место среди передовых в области художественного творчества стран Европы занимала в XVII веке Франция. В разделении труда среди национальных школ европейской живописи при решении жанровых, тематических, духовных и формальных задач на долю Франции выпало создание нового стиля – классицизма. Это не только вывело ее живопись со второстепенных позиций, которые она занимала ранее, но и обеспечило ей в Европе ведущее место, которое французская школа сохранила вплоть до начала ХХ века.
В начале XVII столетия окончательно завершилось формирование единого французского государства, французской нации. Прекратились разрушительные междоусобицы и кровавые религиозные конфликты. Итоги победоносной для Франции Тридцатилетней войны также способствовали превращению ее в самое могущественное государство Европы. Абсолютная монархия, заинтересованная в преодолении феодальной раздробленности и объединении страны, играла в то время прогрессивную историческую роль.
Практицизм, развитие естественных наук, вера в силу человеческого разума оплодотворяли всю культуру Франции. Декарт, Паскаль, Гассенди – в науке и философии, Корнель, Расин, Мольер, Лафонтен – в литературе и театре, Перро, Мансар, Пуссен, Лоррен – в архитектуре и живописи – таким было XVII столетие во Франции.
Шарль Лебрён (1619-1690) был одним из наиболее характерных представителей французского классицизма.
Лебрён работал главным образом в области исторической живописи. Получив звание первого живописца короля, он участвовал во всех официальных проектах того времени, прежде всего в оформлении Большого дворца в Версале. Его росписи прославляли мощь французской монархии и божественное величие Людовика XIV – Короля-Солнца. Конечно, нельзя отказать художнику в довольно высоком уровне техники, но это только сильнее подчёркивает надуманность замысла, который сводится к заурядной придворной лести.
С 1662 г. Лебрён контролировал все художественные заказы двора. Так, он лично расписывал залы Аполлоновой галереи в Лувре, интерьеры замка Сен-Жермен и Версаля (Военный Зал и Зал Мира). В то же время он много лет руководил королевской «Мануфактурой гобеленов», изготовлявшей ковры, мебель, ювелирные изделия (все в едином стиле) для строящихся дворцовых ансамблей. За свою жизнь Лебрён создал и множество портретов. Его заказчиками были в основном высшие чиновники и придворная аристократия. Живописец во всём потакал их примитивным вкусам, зачастую превращая свои картины в стандартное парадное театрализованное действо. Таково, например, изображение канцлера Франции Пьера Сегье. Этот политический деятель недаром получил свое прозвище «Собака в большом ошейнике». Но в его портрете не ощущается даже намёка на жестокость характера данного вельможи – с благородной осанкой и улыбкой на приятном лице, исполненный мудрого достоинства, он чинно восседает на коне в окружении свиты (прил., рис. 28).
Написанная по заказу короля серия полотен из жизни Александра Македонского («История Александра», 1662-1668) принесла Лебрёну дворянство и титул «Первого королевского живописца», а также пожизненную пенсию. Разумеется, в этих картинах живописец проводит понятную всем окружающим параллель между деяниями прославленного полководца древности и нынешнего французского монарха.
