Александр Брагинский - Жерар Депардье. Чрезмерный человек
Актера режиссер просил играть самого себя… Депардье. «Как человек, с его самоуверенностью и хрупкостью, он очень меня интересует», – сказал он. А Жерар дал такую характеристику Феррери: «Феррери не любит актеров. Он любит людей. Однажды он мне сказал: „Не снимайся слишком много, иначе станешь актером“. И, развивая мысль режиссера, говорил интервьюеру газеты „Монд“: „Я считаю, что „актером“ становишься, когда не принадлежишь сам себе. В данный момент я слишком много работаю и слегка запутался. Мне кажется, что я живу излишне сильно, слишком быстрыми впечатлениями“. И еще в том же интервью добавлял: „Фильмы Феррери – концентрат жизни, в которой происходят важные вещи. Если в „Последней женщине“ налицо был контакт с ребенком, то в „Сне обезьяны“ налицо – контакт с животным… Наша встреча с Феррери была чем-то большим, чем обыденностью, она отвечала нашему взаимному желанию“. А в журнале „Синематограф“ он дал Марко Феррери и такую характеристику: „… Это – поэт, большой гениальный ребенок. Я называю поэтами тех, кто изъясняется образами: их речь не слышишь, а видишь. Феррери всегда заходит очень далеко, и это завораживает. С ним надо быть таким же, какой он сам. По ходу съемок возникали странные вещи, но взаимопонимание было полным“. В интервью „Сине-ревю“ Депардье справедливо отмечал, что „после картины типа „Полицейский или негодяй“ (в нашем прокате «Кто есть кто?“. – А. Б.) чувствуешь себя легче, чем после «Сна обезьяны». Я – актер, и Жан-Поль Бельмондо тоже, но мы вкладываем в игру совершенно разное. После «Полицейского или негодяя» актер чувствует себя более умиротворенно, чем после «Сна обезьяны».
На кинофестивале в Канне в тот 1978 год фильм произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Хотя, как пошутил тогда Марко Феррери, в год лошади фестиваль проходил под знаком обезьяны – он имел в виду также картину Барбета Шредера «Коко-горилла, которая говорит». Жюри оценило фильм Феррери, присудив ему свой Большой специальный приз. Несмотря на то, что Жерар рассчитывал на премию и себе, но не получил ничего, актер все равно радовался за режиссера.
Быть может, он решил прислушаться к совету Феррери и сделать некоторую кино паузу, чтобы подумать о новых ролях, а также для того, чтобы вернуться на сцену, по которой соскучился. Так, он сыграет в новой пьесе Петера Хандке «Неблагоразумным людям грозит уничтожение», в постановке бывшего учителя Клода Режи.
70-е годы были ознаменованы, помимо названных, еще рядом интересных картин, а также возвращением под крыло Бертрана Блие.
Глава 5
Мужание таланта
Уже сыграв ряд важных для него ролей, Жерар Депардье стремится расширить диапазон своего таланта, работая с новыми для него режиссерами и актерами.
Так, в 1976 году его знакомят с режиссером Андре Тешине. Тот всего на пять лет старше Жерара и уже поставил интересный фильм «Воспоминание о Франции», в котором главную роль сыграла знакомая Жерару Жанна Моро. Та не скупится на похвалы молодому режиссеру и пророчит ему большое будущее. Однако то, что Тешине ему предлагает – главную роль (а по сути дела, две роли двойников) в фильме «Барокко», поначалу пугает его. Речь идет о роли Самсона, не шибко талантливого боксера, которым без особого труда манипулируют бесчестные политики. Так, он получает крупную сумму за дискредитацию в газете кандидата на местных выборах. В этом он находит поддержку со стороны невесты Лор (Изабель Аджани). Став теперь весьма опасным человеком, он попадает под пулю наемного убийцы, который странным образом похож на него. А так как деньги, полученные Самсоном, находятся у Лор, тот отправляется на розыски девушки, которая прячется у своей подруги, проститутки Нелли. Пораженная его сходством с убитым, Лор еще более усиливает это сходство, перекрашивая волосы убийцы. Она как бы моделирует нового Самсона, подавляя с его стороны всякий протест. Лор убеждает лже-Самсона покинуть город на большом корабле, где они сталкиваются с виновником смерти Самсона – хозяином газеты Вальтом (Жан-Клод Бриали). Тот погибает на их глазах от руки людей, принявших его за Самсона, а Лор со своим спутником благополучно покидают неуютный Амстердам.
Таким образом Жерар играл два разных мужских характера – слабовольного неудачника и зловещего убийцу, которому с помощью парика и грима придает демоническую внешность. Но постепенно разница между ними как бы стирается, и перед нами предстает нечто третье, воплощение безумной женской мечты. Такая романтическая история не могла не привлечь к себе Жерара, который только что отснялся в «Последней женщине» и был до некоторой степени травмирован характером своего героя. На съемочной площадке он знакомится со своей совсем юной партнершей – Изабель Аджани, уже снявшейся в нескольких фильмах, засвидетельствовавших ее огромный драматический талант. Молодость актрисы нисколько не смущает Жерара, он очень скоро понимает, что Изабель выкладывается до конца в каждой сцене, в каждом плане, и это невольно заставляет и его подтянуться, чтобы вполне ей соответствовать. В результате их дуэт получился в высшей степени гармоничным. Недаром критик Робер Шазаль в «Франс-Суар» писал, что «кинематографическое приключение героев превосходно обогащает галерею великих любовных историй в кино». Сам Ж. Депардье говорил: «Барокко» – это картина, в которой существенные вещи как бы проявляются бессознательно. Отсюда следует отстраненная, отнюдь не натуралистическая игра в двух ролях (вначале режиссер собирался использовать двух актеров на роли боксера и убийцы, потом мы решили, что я сыграю обе роли). Не менее интересны размышления о власти, деньгах, мечтах, о жертвах, которые могут оказаться такими же чудовищами, как и те, что находятся у власти. Мне особенно понравилось сыграть двуликий образ – Франкенштейна и Пиноккио». Во втором номере тогда только что вышедшего журнала «Премьер» один из его главных редакторов Марк Эспозито писал, что во Франции 1976 года трудно себе представить более привлекательную афишу, на которой значатся два необыкновенных актера, олицетворяющих красавицу и чудовище, звезду и подонка. Оба, мол, «находят в картине самые необычные роли, способные сделать их волнующими символами поколения, ищущего менее земные перспективы существования».
Зрительская оценка картины и, в частности, той роли, которая в ней досталась Жерару Депардье, была противоречивой. Некоторые поклонники таланта актера находились в недоумении. Они оказались равнодушны к эстетической изощренности режиссерского языка, к превосходной работе оператора шведа Бруно Ньюттена, к созданной их усилиями атмосфере города, с кишащими толпами людей, к низменным страстям, взрывающимся то здесь, то там, среди которых потерялись две человеческие души, две судьбы. Те же, кто оказывался втянут в эту интригу, кто начинал сочувствовать не только Лор, но и убийце Самсона, те уже не могли оторваться от экрана. Перед ними разыгрывалась античная трагедия со счастливым концом. «Барокко» можно с полным основанием считать этапным фильмом в карьере Депардье в эти 70-е годы. Он позволил многим справедливо говорить о многогранности таланта молодого актера. Однако его эти разговоры не очень волнуют. Он много снимается, выбирая те сценарии, которые позволили бы ему сказать еще что-то новое, ну хоть «чуть-чуть».
Вот два фильма, вышедшие в том же 1976 году и лишенные тех амбициозных целей, которые актер преследовал, снимаясь, скажем, у Бертолуччи или Феррери в Италии и у Тешине во Франции: картина нового для него режиссера Жака Руффио «Семь смертей по одному рецепту», в свое время выпущенная у нас в стране в прокат под обличительным названием «В сетях мафии». Речь идет, впрочем, действительно о мафии, но мафии специфической – врачебной, в которую главный герой, доктор Берг (Жерар Депардье), никак не вписывается. Все попытки старого профессора Брезе (Шарль Ванель) сломить его, сделать послушным орудием своей злой воли ни к чему не приводят. Тогда его ставят в такие обстоятельства, что бедному Жан-Пьеру Бергу ничего не остается, как взять ружье и уложить всех членов своей семьи, а потом и покончить с собой. Спустя десять лет точно такая же история происходит с другим бунтарем – превосходным хирургом Пьером Лассереем (Мишель Пикколи). Тщедушный старик Брезе сохранит свою монополию в больнице небольшого провинциального городка. Зло продолжает торжествовать. Жерар Депардье с большим темпераментом проводит эту роль, которая, по всей видимости, отвечала его гражданской позиции. Одну из самых гуманных профессий в мире – профессию врача некоторые члены этой «корпорации» марают своими неэтичными действиями. Чистый белый халат носят недостойные люди. Честные врачи Берг или Лассерей не имеют достаточно сил, чтобы справиться с «мафией» Брезе. Они оказываются слабаками. Именно эту слабость перед лицом организованной подлости и играл Жерар Депардье. Ведь как часто в жизни такие люди пасуют, предпочитая смерть отступлению от клятвы Гиппократа…
