Роман Арбитман - Поединок крысы с мечтой
Прежде чем назвать последнее, пятое, правило, напомним один анекдот. Не в меру любознательный профессор литературы спрашивает на экзамене у замороченного студента: «Если бы у вас была возможность, с каким бы великим писателем, живым или мертвым, вы бы хотели встретиться?» Вздрогнув, студент отвечает: «Лучше бы, конечно, с живым». В отличие от героя анекдота, современные тандемщики скорее предпочтут себе в соавторы маститых покойников – благо усопший не спросит и не накажет... Итак. В тех случаях, когда на титульном листе книги соседствуют фантасты живой и мертвый (будь то Роберт Говард или Эдмунд Гамильтон), российским читателям, совершив крестное знамение, следует поскорее бежать от подобной чичиковщины. Читателям таких откровенных «новоделов» не позавидуешь. Хотя, если загробный мир все-таки существует, то соавторам и их издателям не позавидуешь тем более: рано или поздно с них обязательно спросится строго.
2003—2006
Поединок крысы с мечтой
Происхождение русских фамилий, в основе которых оказываются слова с отрицательно-оценочными значениями (Дураков, Золотухин, Поганкин и т. п.), этимологи объясняют, по большей части, древними языческими верованиями, согласно которым даже всесильных богов можно обмануть: если назвать свое чадо какой-нибудь уничижительной кличкой, то силы добра, глядишь, и помогут убогонькому, а злые силы не станут связываться с этакой дрянью и оставят младенца в покое. Напротив же, если родитель занесется в гордыне своей в гибельные выси и даст ребенку имя с большими претензиями, то каверзам ревнивых богов не будет конца. Этим, кстати, и объясняется гибель «Титаника»: силы небесные, углядев в красивом имени опасный намек на пересмотр итогов незапамятных битв богов с титанами, от души жахнули по кораблю огрызком айсберга... Так о чем это я? Ах да: о названиях фантастических книжных серий, сочинителям которых (и серий, и названий) уроки далекого языческого прошлого явно не пошли впрок.
Для начала, однако, – краткий экскурс в прошлое недавнее. Подобно тому, как в повседневной советской покупательской практике сортов, за ненадобностью, никто не различал (имели место просто «сыр», просто «колбаса», просто «пиво»), в названиях книжных серий царил редкий аскетизм: в «Молодой гвардии» наличествовала «Библиотека советской фантастики», в «Мире» – «Зарубежная фантастика» (сознательно не упоминаю тут смешанные серии и нумерованные подписные собрания, которые, впрочем, именовались так же безыскусно – типа детлитовской «Библиотеки приключений и научной фантастики»). В те времена читателя можно было не обманывать и не заманивать, благо проблем с распространением тиражей не было никаких. Мудрые редакторы понимали, что для нашего потребителя содержимое книг куда важнее их упаковки, а безликость и неброскость – основа крепкого здоровья и долголетия.
И верно! Первая из вышеназванных серий, как известно, просуществовала четверть века, вторая – и того дольше. Обе тихо угасли, лишь когда слово «советский» перестало быть нейтрально-географическим термином (сделавшись понятием сугубо идеологическим) и когда совсем по-иному начало восприниматься слово «зарубежный»: с распадом Союза Нерушимого минчанин Николай Чадович или, допустим, рижанин Сергей Иванов юридически угодили в один ряд с краковчанином Станиславом Лемом и бангорцем Стивеном Кингом; автомобиль «Запорожец» приобрел высокое звание иномарки, а фантаст Сергей Лукьяненко, перебравшийся из Алма-Аты в Москву и поменявший тенге на рубли, – солидный статус писателя-политэмигранта...
Отмена цензуры и наступление рынка вызвали к жизни, помимо ярких кислотных обложек и нагло-зазывных аннотаций («С вами играет гроссмейстер фабулы, повелитель метафор, любимый ученик Эдгара Райса Берроуза и Уильяма Гибсона – Иван Петрович Пупкин!»), еще и великое множество новых фантастических серий. На наше счастье, Гомеостатическое Мироздание, покровительствующее Стругацким, сурово пресекало любые попытки примазаться к славе этих наших мэтров: серия «Сталкер» в Саратове просуществовала меньше года, «Далекая Радуга» в АСТ довольно скоро зависла и была секвестирована, а идеи двух межиздательских серий – «Гадкие лебеди» (фантастика молодых) и «Пикник на обочине» (фантастика провинции) – и вовсе коллапсировали еще на стадии прикидочного бизнес-проекта.
Силы небесные перво-наперво стирали в порошок серии с амбициозными наименованиями: после второй книжки сгинула «Фантастическая проза» в столичном «Тексте» (издателей сгубило заносчивое словцо «проза»!), серия «Элитарная фантастика» у их коллег схлопнулась, едва раскрывшись. Посягнувшие на какую-то особую новизну «Новая фантастика» (Рига: Латвийский детский фонд) и «Новая русская фантастика» (Харьков: Фолио) вскорости накрылись медным тазом – им не помогла даже удаленность от суровых ветров метрополии. Попытки же приватизировать пространство и время тоже вышли боком. Исчезло «Четвертое измерение» («Терра»), оставив нераспроданные залежи книг в обложках. Улетучились «Космические приключения» (Москва: Армада). Потерялось на картах «Иноземье» (Екатеринбург: Тезис). За претензии же к глобальному, не по чину, охвату пострадали от богов кировоградская «Отечественная фантастика» (изд-во «Онул») и московская «Современная российская фантастика», изделие «Локида» (вторая из серий умирала долго, мучительно; после «Тени Сатаны» Зеленского-Рясного раненого пришлось пристрелить, чтоб не мучился).
Кстати говоря, игры в поддавки с Темной Стороной успеха не имели: тоскливо мяуча, улепетнул в никуда московский «Black Cat» (изд-во «Джокер» – и даже Глеба Жеглова вместе с Шараповым и Полиграф-Полиграфычем Шариковым на подмогу звать не понадобилось!). Всяческая мистика-эзотерика на титулах и переплетах обернулась для самих серий черным траурным крепом. Нижегородская «Галерея мистики» (изд-во «Деком») не пережила зимы; разбился вдребезги нижегородский же «Хрустальный шар», вытерлись «Числа и руны» (питерская «Лань»), улетело со среднего пальца заветное «Кольцо Мариколя» (питерская «Terra Fantastica»), пропали питерско-саратовские «Меч и посох» (изд-во «Тролль»), потерял силу киевский «МАГ» (фирма «А. С. К. Ltd»). Впрочем, наивные попытки взять в аренду звездное небо или заслужить покровительство богов и мифологических героев пресекались еще более жестко. Погасли «Млечный путь» (Минск: Арт Дизайн) и питерский «Орион». Истекли мгновения московского «Хроноса» (изд-во «Аргус»). Закатился тульский «Гелиос». Погиб в пасти крокодила столичный «Осирис» (изд-во «Центрполиграф»). Питерский «SFинкс» (фирма «Мир и Семья») через десяток-другой выпущенных книг холодно рассмеялся, и серия моментально прекратилась...
Боги-наблюдатели не были снисходительны и к тем, кто намеревался превратить книжную серию в музей или ювелирную лавку: блеск «Сокровищницы боевой фантастики и приключений» (Смоленск: Русич) ослеплял читателя ненамного дольше, чем блеск «Жемчужины авантюрного романа» (Москва: Змей Горыныч). Новосибирские «Шедевры фантастики» (изд-во «Тимур») и другие «Шедевры фантастики» (Москва: Селена) быстро уценились. «Зал славы Всемирной фантастики» (Киев: Альтерпресс) был закрыт на вечный переучет гениев.
Недолго прожили и те серии, которые вводили в заблуждение слишком явно. К примеру, «армадовская» серия «Замок Чудес» рассыпалась потому, что в замке этом, кроме легкого мордобития, не нашлось никаких чудес. А на один «Волшебный фонарь» («Текст») претендовало так много Диогенов, что светильник разума просто затоптали в кооперативной давке...
Ладно, все это – в прошлом. А что в будущем? Нетрудно предположить скорый закат серий, в чьих названиях – чересчур много золота. Издательству «АСТ», выпускающее ныне «Золотую библиотеку фантастики» и «Золотую серию фэнтази», следует помнить о незавидных судьбах «Золотой библиотеки fantasy» (Москва: Культура), «Золотой полки фантастики» (нижегородский «Флокс») и «Клуба “Золотое перо”» (М.: Ретенс ЛТД).
Зато другие серии «АСТ» не пропадут. Будет и впредь зиять черными провалами окон «Темный город», никуда не денутся «Заклятые миры», будут вечно кашлять «Хроники Вселенной»...
Ну и, разумеется, «Стальная крыса» («Эксмо») благополучно переживет всех – в отличие от канувшей «центрполиграфовской» серии «Стальная мечта». Потому что в битве крысы с мечтой всегда побеждает крыса.
2003
Гамлетовский призыв sciece fiction
В 1606 году Гамлет, принц Датский, впервые встретил призрака во время ночного дозора и даже побеседовал с ним. Наличие этого эпизода в начале шекспировской пьесы дает нам сегодня основание причислить упомянутый текст к жанру фантастики. Но дело, собственно, не в жанре.
Дело в том, что главный сюжетный ход произведения (ученый притворяется безумцем) предопределил вектор направления литературной фантастики. Позднее одержимыми были и Виктор Франкенштейн у Мэри Шелли, и Гриффин в «Человеке-невидимке» Герберта Уэллса, и его же Кейвор из «Первых людей на Луне», и его же доктор Моро, и еще один печально знаменитый ученый, доктор Джекил. Компания предтеч подбирается солидная.
