Том 4. Стиховедение - Михаил Леонович Гаспаров
В третью группу вошли ритмические формы, звучащие как дольник II формы (интервалы 1–2), III формы (интервалы 2–1) и V формы (с пропуском ударения на среднем икте, то есть с интервалом 4). В каждой из этих форм, в свою очередь, отдельно учитывались строки «цезурованные» и «бесцезурные». Цезурованными считались строки со словоразделом через два слога после первого икта; в обычном стихе с двусложной анакрусой и двусложным окончанием этот словораздел разделяет стих на два пятисложных полустишия — для истории стиха такие строки важны тем, что от них пошел ритм так называемого кольцовского пятисложника: «Что, дремучий лес, Призадумался…».
В четвертую группу вошли ритмические формы со специфическим для тактовика сочетанием двух- и трехсложного интервала, причем трехсложный интервал может выступать как в чистом виде — 3 (—∪∪∪—), так и в отягченном — 3 (—∪—∪—); это дает 4 формы: 2–3, 2–3, 3–2 и 3–2. Сюда же относятся очень редкие стихи с пропуском ударения на среднем икте, то есть с интервалом 6.
Наконец, вне групп, в разряде «прочие формы», остаются строки, не укладывающиеся в метрическую схему тактовика: стихи с нестандартными интервалами (4–3, 2–4, 3–5 и проч.), стихи укороченные, двухиктные (чаще всего они звучат двухстопным анапестом или трехстопным хореем), стихи удлиненные, четырехиктные и даже более длинные.
Вот примеры звучания всех перечисленных выше ритмических форм трехиктного тактовика. Примеры с дактилическими (и гипердактилическими) окончаниями взяты из былин, примеры с женскими — из стиха «Об Алексее, божьем человеке» и песен. Сокращенные обозначения ясны после вышесказанного.
«Хореи»
Х4 В стольном городе во Киеве…
Божьим светом человеком…
Я3 Да солнышко Владимир-князь…
Великий Ефимьян-князь…
Х5 У того ли города Чернигова…
А младенцу имя нарекали…
Я4 Его дружинушка хоробрая…
Звонили звоны колокольны…
Х6 Прямоезжая дорожка заколодела…
Поизволил его батюшка женити…
Я5 Неровные мосты да все сосновые…
Жениться Алексей не помышляет…
Я6 Как укатается из глаз да красно солнышко…
Всходили в дом они ко князю к Ефимьяну…
«Анапесты»
Ан св. Да выходил на крылечко перёное…
Не допусти до греха до большого…
Ан Хорошо государь распотешился…
Обрученна моя мне по нраву…
Ам Да все мужики огородники…
Великого царского рода…
Д Ай же Вольга Святославгович…
Стал же святой во чертоги…
«5» Да кланяется, поклоняется…
Со праведными со трудами…
«Дольники»
1–2 Из ручки в ручку подфатывает…
Услыши нашу молитву…
1–2ц Да лук-чеснок весь повырвали…
Во шестом часу было ночи…
2–1 Чтобы конь с-под седла не выскочил…
Ты нищий, ты нищий брате…
2–1ц Илья Муромец сын Иванович…
Всемирное всем веселье…
«4» Как ты ездишь да забавляешься…
Набрал он по всему Рыму…
«4ц» Как простилася-воротилася…
До тяжкого прегрешенья…
«Тактовики»
2–3 У ласкова князя у Владимира…
Священника в дом свой призывает…
2–3 Молодой ты боярской Дюк Степанович…
О боже, владыка, царь небесный…
3–2 Где-ка складены товары заморские…
Подходили под Казанское царство…
3–2 Подороже ходит злата и серебра…
Построил князь убогому келью…
«6» Не спрашивал бы у тя ни имени…
Божественному рукописанью…
Разумеется, не все строки поддаются недвусмысленной интерпретации. Как к «хореям», так и к «анапестам» может быть отнесен стих «Говорит Илья князю Владимиру…» или уже упоминавшийся «Да кланяется, поклоняется…»; дольник «Да украл-унес платье цветное…» может быть отнесен и к вариации 1–2ц и к вариации 2–1ц; многие стихи меняют звучание в зависимости от того, будем ли мы читать «мо́лодец» или «молоде́ц», «де́вица» или «деви́ца», «чи́сто по́ле» или «чисто́-поле» (в конце стиха вариант «чисто́-поле» господствует, но в середине стиха возможны сомнения). Мотивировка каждого отдельного случая заняла бы непомерно много места. Поэтому мы ограничимся тем, что приведем результаты наших подсчетов полностью, в абсолютных цифрах. От будущих исследователей народного стиха они непременно потребуют пересчета, и результаты этих пересчетов почти заведомо разойдутся с нашими, но сами эти расхождения могут оказаться интересны. Однако можно надеяться, что общую картину состава народного тактовика они изменят все же не очень существенно.
Таблица 2
Таблица 2 (продолжение)
Таблица 2 (продолжение)
Таблица 2 (окончание)
Примечание: Г — Гильфердинг; КД — Кирша Данилов; Ч — Чулков
3.3. Выпишем в процентах основные показатели состава трехиктного народного тактовика: долю внесхемных «прочих форм» (от всего количества стихов) и долю каждой из четырех групп тактовиковых ритмов (от всего количества схемных стихов, т. е. без учета «прочих форм»). Сделаем это сперва отдельно для всех 50 былин сборника Гильфердинга, являющихся нашим основным материалом, а потом — по всем группам наших текстов (таблица 3).
Рассмотрим сперва состав 50 былин нашего основного материала: во-первых, долю в них внесхемных строк и, во-вторых, соотношение четырех групп в их схемных строках.
В среднем внесхемные строки в 50 гильфердинговских былинах составляют 18,5 %. В 13 былинах этот процент выше среднего уровня, в 37 былинах — ниже. Из 13 былин, особенно обильных внесхемными стихами, 10 принадлежат трем сказителям: А. Сорокину, В. Щеголенку и Ф. Никитину; причем все 4 былины, занимающие первое место в этом ряду, — былины А. Сорокина. Творчество этих мастеров ощутимо выделяется из массы былинного стиха, образуя в ней как бы особую метрическую манеру. Если бы мы рассматривали этот стих, на 28–50 % состоящий из внесхемных строк, в отрыве от общего фона былинной стиховой традиции, мы должны были бы прямо сказать, что это не тактовик, а акцентный стих. Остальные сказители в своем отношении к внесхемным строкам ведут себя более или менее одинаково и индивидуальных тенденций не обнаруживают. Наименьшую долю занимают внесхемные формы в стихе Т. Рябинина, П. Калинина и А. Чукова: минимум дает былина П. Калинина № 8 — «Смерть Чурилы». У этих авторов, таким образом, чистота метрической схемы тактовика соблюдается строже всего.
Из четырех групп ритмических форм на первом месте твердо стоят хореи,
