Kniga-Online.club
» » » » Анатолий Луначарский - Том 2. Советская литература

Анатолий Луначарский - Том 2. Советская литература

Читать бесплатно Анатолий Луначарский - Том 2. Советская литература. Жанр: Критика издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Урок нам — быть нежными и заботливыми к своим художникам.

Ильич умел быть бесконечно суровым, когда надо, но старые товарищи знают, каким он мог быть заботливым, снисходительным, любящим.

Наш пролетарский лагерь вообще суров. Но к своим певцам он должен быть нежен. Пусть вспомнят тот удивительный такт, ту удивительную осторожность, которую Маркс проявлял и к Гёте, и к Гейне, и к Фрейлиграту11.

Чтобы быть поэтом, надо быть чувствительным.

Поэт на грубость, холод, на насмешку отвечает — быть может, незаметно для толпы, перед которой он гордо сохраняет независимый вид, — роковым подчас сжиманием и трепетом сердца.

Да, Маяковскому было горько, что в ответ на его дар, на то, что он все силы поэтические отдал пролетариату, часто отвечали подозрительным взглядом, уклончивым отзывом, холодным консерватизмом.

Конечно, это не то, о чем злобно перешептываются между собой людишки, которые хотят сделать из смерти Маяковского клевету на то великое, что великим оставалось всегда для него.

Только кое-что мелкое вокруг великого, мелкие временные неполадки, каких у нас еще много, могли огорчать Маяковского, ни в коем случае, разумеется, не являясь причиной его трагического решения.

Но в том же своеобразном признании Маяковского в вечер его юбилея-отчета, как называл его сам Маяковский (признании сдержанном, но очень продуманном), мы читаем еще и такие строки:

«Я сегодня пришел к вам совершенно больной, я не знаю, что делается с моим горлом, может быть, мне придется надолго перестать читать. Может быть, сегодня один из последних вечеров. Но все-таки я думаю, что было бы правильнее прочесть несколько вещей для товарищей], которые их не слышали»12.

Мы не знаем ничего о болезни Маяковского. Тут, конечно, большая причина несчастия. Внешне он казался редко здоровым; внутри его грыз недуг. Трудно судить об этой стороне события. Трудно сказать, в какой мере недуг этот мог побуждать сознание Маяковского окончить жизнь.

Стойкий Лафарг и его жена, родная дочь Маркса, покончили самоубийством на пороге глубокой старости, не желая дряхлеть.

Трудно сказать, не мог ли, с другой стороны, этот недуг бессознательно для Маяковского вести подкоп под его жизненные силы и ослабить его жизненную энергию.

Однако ясно, что для самого Маяковского основная причина его крушения лежала не в этом.

Маяковский решительно подчеркивает эту основную причину в оставленном им письме13: «Любовная лодка разбилась о быт». Лирический, интимный Маяковский сдал позиции! Как мы уже сказали, здесь сама сила его чувства превращалась в слабость.

Интимный Маяковский прорывался часто неожиданными умиленными строфами, неожиданными сентиментальными обертонами.

Именно отсюда напал на него враг.

Владимир Владимирович! Почему вы сходили с вашего броненосца, на котором вы победоносно командовали в войне за культуру? Зачем плавали вы на «любовной лодке», на этом утлом суденышке? Разве вы не предчувствовали так ясно, что оно может жалко разбиться о подводные скалы еще не взорванного быта?

Мы знаем, что в такой книге, как «Про это», где любовь ваша наполняла вас, вы с особенной ненавистью ополчились на этого гада — на быт. Вы понимали, что именно отсюда, именно через вашу нежность и страсть, может проползти змея, чтобы ужалить вас в сердце.

Не осилили тебя сильные.

Не дорезала осень черная, а ударил тебя в спину иррациональный и абсурдный быт, который носит на своей пошлой физиономии следы от разящих когтей твоей львиной лапы.

Маяковский разбился о быт как частная личность. Наша общественность колоссально переросла наш быт. Он — наше слабое место, и нередко отдельные люди из нашего лагеря оказываются безоружными перед ним, будучи превосходно вооруженными как общественники.

Легко упрекать, легко говорить поэту: зачерпни побольше металла на общественном культурном заводе и выкуй себе броню против укуса быта, но не так легко последовать этому совету!

Поэт чуток. Сила его чувства — его слабость. Как легендарный Зигфрид, он имеет уязвимое место в своей роговой коже. У него есть ахиллесова пята. Быт ужалил великого поэта-революционера в пяту, и поэт умер. Но общественность скажет быту старыми словами, вкладывая в них новый смысл: «Ты будешь жалить меня в пяту, а я буду разить тебя в голову, пока не раздавлю ее».

Но так как Маяковский не был побежден по линии своей общественной жизни, то и умер только Маяковский как частная личность. Беда в том, что Маяковский частный смог вместе с собой убить песни, еще не спетые Маяковским общественным.

Однако убить общественного Маяковского, поскольку он уже воплотился в своих песнях, никак нельзя. Пушкин писал:

Нет, весь я не умру — душа в заветной лиреМой прах переживет и тленья убежит…14

И Маяковский в песне, спетой незадолго до катастрофы, гордо заявлял:

Мой стихтрудомгромаду лет прорвети явитсявесомо,грубо,зримо,как в наши днивошел водопровод,сработанныйеще рабами Рима.В курганах книг,похоронивших стих,железки строк случайно обнаруживая, выс уважениемощупывайте их,как старое,но грозное оружие15.

Это грозное оружие для нас еще далеко не старо. Мы даже еще не научились владеть им как следует и должны этому учиться: Мы еще часто будем пускать его в ход.

И прежде всего не позволим использовать крушение Маяковского индивидуального для того, чтобы бросить тень на великого общественного Маяковского и на дело, которому он служил.

Поэт революции*

Время идет, и, как всегда это бывает по отношению к явлениям и людям очень и очень крупным, а в особенности великим, все случайное забывается, теряется и на первый план выступают самые главные контуры, в которых запечатлено все значительнейшее.

Маяковский дал русской поэзии новую форму, которая, конечно, не обнимет никогда всей нашей поэзии, но которая тем не менее является одной из самых сильных струй пролетарской поэзии.

Маяковский ушел от стихотворной формы, заимствованной из искусственной сферы — музыки. Музыка, конечно, великая сфера, но одна из самых искусственных, какую можно себе вообразить. Сама музыка старается, не теряя особенностей своего основного языка (чистых тонов, ладов), приспособиться к жизни и более точно отражать ее подлинные звучания.

Насколько это законно в области музыки — оставим в стороне, но это, конечно, более чем законно в области поэзии.

Маяковский дал стихотворную форму, в которой отразилась наша действительная речь — дискуссионная, разговорная, в особенности ораторская.

В ритмах, созвучиях его стихов слышен грохот большого города, величественный гам интенсивного производства.

В сущности, ритм стихотворений Маяковского величествен. Особенно величественны были его стихи в его устах. Метр отбивал как будто бы исполинский паровой молот, слова шли боевым маршем, они были построены в стальные батальоны.

А образы Маяковского?

Не боясь от времени до времени употреблять образы фантастические и возвышенные, Маяковский гораздо больше любил черпать их из обыденного, но как? Его образы всегда высоко оригинальны, неожиданны.

Он их долго, упорно искал, всегда хотел, чтобы образ дал читателю что-то новое, чего он раньше не встречал, и стоял бы как раз на своем месте в цепи других образов.

Вот почему картины Маяковского разительны своей жизненностью, прозаические как будто и вместе с тем представляют мир в таком неожиданном виде, как мы сами, конечно, никогда не увидели бы.

Но важнее всего идейно-эмоциональное содержание поэзии Маяковского. Об этом, конечно, нельзя написать в нескольких строках небольшой статьи. Это действительно целый мир.

Но совершенно ясно, что от бунтарского индивидуализма, от гордой личности, начавшей презрительно отгораживаться от мутной среды мелких и больших мещан, Маяковский гигантскими шагами шел навстречу революции.

Маяковский был влюблен в революцию, он как бы каждой новой своей песней о ней хотел доказать свое право быть в самой ближайшей ее свите.

Мы не знаем элементов мрачной драмы Маяковского, унесшей его так рано в могилу. Догадываться мы не хотим и никому не советуем. Но мы со всей энергией протестуем против клеветников, которые хотят из этой могилы сделать аргумент против революции.

В среде этих шипящих клеветников, в хоре шакалов, подвывающих вокруг тела поэта, оказался и Троцкий. Он тоже захотел воспользоваться нашим несчастьем, нашей потерей, чтобы получить небольшую прибыль для своей прогорающей лавочки.

Перейти на страницу:

Анатолий Луначарский читать все книги автора по порядку

Анатолий Луначарский - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Том 2. Советская литература отзывы

Отзывы читателей о книге Том 2. Советская литература, автор: Анатолий Луначарский. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*