Мариэтта Чудакова - Новые работы 2003—2006

Подробнее об этом рассказе П. Романова см. Литература советского прошлого, с. 402–405.

285

Литература советского прошлого, с. 29.

286

Флакер А. Предпосылки социалистического реализма // Вопросы литературы. 1992. Вып. 1. С. 68–69.

287

На уровень новых задач // Правда. 9 мая 1932.

288

М. Малиа в одном из лучших, на наш взгляд, изложений «истории социализма в России» показывает, как нагромождавшиеся проблемы «решались» (слово «решение» он недаром заключает в кавычки) «одним махом путем тотального подчинения общества партии-государству» – при том, что нельзя говорить о полной осознанности этих действий их инициаторами. «Один шаг неотвратимо вел за собой следующий, и так, шаг за шагом, был пройден весь путь к созданию нового тоталитарного строя. В российской истории не было высшей логики, подводящей к такому результату; но в большевизме такая логика присутствовала, причем вполне реализуемая ‹…› условия, сложившиеся в 1929–1933 гг., – наличие окрепшей партии и относительно здоровой (по крайней мере в начале) экономики – позволили большевизму реализовать марксистскую логику до конца. Все сказанное отнюдь не означает, что партия сознательно стремилась к тому, что в действительности получилось ‹…›. Советский социализм был построен не по какому-то особому плану, а как бы по воле гегелевской “хитрости разума”, где результат наступления определялся логикой самой системы – логикой, которая вела партию путями, не вполне понятными для ее руководителей» (Малиа М. Советская трагедия: История социализма в России: 1917–1991. М., 2002. С. 246).

289

Это явление власть датировала 1930-м годом – «…После поворота большинства интеллигенции к советской власти, поворота, наметившегося уже примерно полтора-два года тому назад…» (Субоцкий Л. О ходе перестройки литературных организаций // Советская литература на новом этапе: Стенограмма первого пленума Оргкомитета Союза советских писателей (29 октября – 3 ноября 1932). М., 1933. С. 37). Имелся в виду главным образом ХVI съезд ВКП(б), заявивший в 1930 г., что страна вступила в период социализма: «…Мы уже вступили в СССР в период социализма» (Заключительное слово Сталина по политическому отчету ЦК ХVI съезду ВКП(б) 2 июля 1930 г. // Сталин И. Сочинения. Т. 13. М., 1951. С. 5).

290

Там же. С. 69.

291

Там же. С. 70–72.

292

Советская литература на новом этапе… С. 106.

293

Романов П. Повести и рассказы. М., 1990. С. 171.

294

Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы. М., 2001. С. 146–149

295

«Счастье литературы»: Государство и писатели. 1925–1938. Документы. М., 1997. С. 130–131.

296

Т. А. Аксакова-Сиверс рассказывает в своих воспоминаниях, как осенью 1923 г. она получала заграничный паспорт: «Мама выслала мне въездную визу, и я без особых трудов получила в калужском губисполкоме 6-месячный заграничный паспорт. ‹…› Паспорт стоил только 10 рублей. Для покрытия дорожных расходов я имела право, по предъявлении заграничного паспорта, обменять в Московском отделении государственного банка 450 рублей…» (Аксакова Т. А. Семейная хроника. Кн. 2. Paris, 1988. С. 7).

297

Та самая ловушка, в которую попал Булгаков, отказавшись 17 апреля 1930 года во время телефонного разговора со Сталиным от просьбы об отъезде. Осознание этого факта ввергло Булгакова в глубокую депрессию, а затем породило изменение замысла «романа о дьяволе» – появление творческой личности в ее отношениях с Князем Тьмы.

298

Вступительная речь И. Гронского // Советская литература на новом этапе: Стенограмма первого пленума Оргкомитета Союза советских писателей (29 октября – 3 ноября 1932). М., 1933. С. 5.

299

Речь секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Жданова // Первый Всесоюзный съезд советских писателей. 1934: Стенографический отчет. М., 1934. С. 3.

300

Романов П. Указ. соч. С. 169.

301

Как и на тех, кто занимается изучением литературы, – см. нашу статью «Социальная практика, филологическая рефлексия и литература в научной биографии Эйхенбаума и Тынянова» (Литература советского прошлого, с. 433–454).

302

Цит. по: Жизнеописание Михаила Булгакова. С. 346–347.

303

Богомолов Н. А. Несколько размышлений по поводу двух дат в истории русской литературы советского периода // Богомолов Н. А. От Пушкина до Кибирова: Статьи о русской литературе, преимущественно о поэзии. М., 2004. С. 262.

304

Подробнее – в статье «Язык распавшейся цивилизации» в данном сборнике.

305

Окутюрье М. Поэт и философия: Борис Пастернак // «Литературоведение как литература»: Сб. в честь С. Г. Бочарова. М., 2004. С. 261–262, 264.

306

Федотов Г. Пушкин и освобождение России (1937) // Федотов Г. Полное собрание статей в 6 томах. IV. Защита России: Статьи 1936–1940 из «Новой России». Paris, 1988. С. 87.

307

Чудакова М. Эффенди Капиев. М., 1970. С. 119.

308

Рыкачев Я. Новогодние размышления // Литературная газета. 31 декабря 1939 г. № 72. Курсив в цитатах наш.

309

Там же.

310

Осеева В. Рыжий кот. М., 1940. См. о ней: Чудакова М. Про милосердие // Семья и школа. 2007. № 2. С. 22–23.

311

Рыкачев Я. Указ. соч.

312

О нюансах установления в эти годы «обновленного идеологического баланса» см. в работе Е. А. Тоддеса «Б. М. Эйхенбаум в 30-50-е годы (К истории советского литературоведения и советской гуманитарной интеллигенции)» // Тыняновский сборник: Девятые Тыняновские чтения. Исследования. Материалы. Вып. 11. М., 2002. С. 610–615 и др.).

313

Работа над ней начата почти буквально в эти дни: 1 декабря 1940 года Гайдар запишет в дневнике: «Прошлый год в это время после поездки в Рязань я взялся за работу над Тимуром» (цит. по фото страницы из дневника в кн.: Камов Б. Обыкновенная биография (Аркадий Гайдар). М., 1971). В то время героя его звали по фамилии – Дункан, а не по имени (Володя), и повесть называлась «Дункан и его команда». Повесть под названием «Тимур и его команда», судя по дневнику, Гайдар начал 14 июня 1940 года, а закончил 27 августа; 5 сентября 1940 года «Пионерская правда» начала ее печатать (Камов Б. Указ. соч. С. 329–330).

314

Чудакова М. Гайдар и время [Рец. ] // Новый мир. 1962. № 5. С. 262.

315

Мы вводим понятие регламента для обозначения совокупности требований цензурного характера (Чудакова М. Русская литература ХХ века: проблема границ предмета изучения // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia. VI. Проблемы границ в культуре. Тartu, 1998. С. 202–204).

316

Чудакова М. Творчество Эффенди Капиева: Автореф. дисс. на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1964. С. 12.

317

По удачной формулировке С. О. Хан-Магомедова во время нашего с ним обсуждения этой темы, «Схватились было обвинять – где роль школы, пионерской организации?… А их там вообще нету – они в городе остались!».

318

Подробнее об этой многослойной повести Гайдара см. в наших работах 1990 и 1998 гг. («Сквозь звезды к терниям» и «Заметки о поколениях в советской России» // Чудакова М. Избранные работы. Т. 1. Литература советского прошлого. М., 2001).

319

Чудаков А. О поэтике пушкинской прозы // Чудаков А. Слово – вещь – мир: От Пушкина до Толстого. М., 1992. С. 8–11.

320

Дункан – имя многих шотландских королей, для русского культурного контекста в первую очередь – имя героя трагедии Шекспира «Макбет»; за ним – историческое лицо, король Дункан I, снискавший, по легенде, любовь подданных своей энергией и справедливостью; у Шекспира он добросердечен, уважителен к чужим заслугам; важно, что это имя спроецировано на наличие серьезного противника у его носителя. Но это – и название яхты, на которой герои романа Жюль Верна «Дети капитана Гранта» отправляются на поиски потерпевшей крушение шхуны и ее капитана. В обоих случаях имя ведет к благородным коннотациям, одновременно уводя и от советского контекста, и от русской литературной традиции.

321

В Комитете по кинематографии выразили недоумение, верно учуяв авторский порыв за пределы выгороженного советского пространства: «Хороший советский мальчик. Пионер. Придумал такую полезную игру и вдруг – “Дункан”. Мы посоветовались тут с товарищами – имя вам нужно поменять» (цит. по: Камов Б. С. Обыкновенная биография: Аркадий Гайдар. М., 1971. С. 325).

322

В повести осталась, например, связь с сюжетом «Приключений Гекльберри Финна» (как известно, Хемингуэй считал ее источником всей американской литературы) – реальные добрые дела совершаются в игровой, ритуализованной форме, к которой явно отсылает описание системы сигнализации, ночных тайных работ и проч. в «Тимуре и его команде» (за своевременное напоминание благодарю Я. Астафьева).