Сергей Батурин - Драйзер

Издательство «Саймон энд Шустер», получившее в свое время права на выпуск книг Драйзера, по его мнению, плохо выполняло свои обязательства, и осенью 1941 года он сам приобретает все права на издание своих книг и начинает искать нового издателя. У. Ленджел по его поручению ведет переговоры с издательством «Дж. П. Путнам’з Санз».

В ноябре 1941 года Драйзера приглашают выступить с лекцией в Индианаполисе, столице его родного штата Индиана. Несмотря на предпринятые «Американским легионом» попытки сорвать лекцию, Драйзер без помех выступил перед многочисленной аудиторией, которую он призвал оказать необходимую помощь народам Советской России.

После нападения милитаристской Японии на Пирл-Харбор Драйзер надеялся, что помощь советскому народу со стороны Соединенных Штатов увеличится и что совместными усилиями союзников фашизм и милитаризм будут окончательно сметены с лица земли.

В Нью-Йорке Драйзер подписывает договор со своим новым издателем, обязавшись к 1 июня 1942 года закончить роман «Оплот». Так в начале 1942 года Драйзер возобновил работу над романом, замысел которого возник у него еще тридцать лет тому назад. Он полностью отверг написанные два варианта романа и начал все сначала. В марте 1942 года первые четыре главы были отправлены издателю. «Верьте или не верьте, — писал он 2 апреля Менкену, — я работаю над «Оплотом» и работаю, как мне думается, весьма успешно. В этом труде я нахожу наслаждение».

И все же дело продвигалось не так быстро, как того хотелось бы писателю. «Вы понимаете, конечно, что это длинный роман и нелегкий для написания, что-то похожее на «Финансиста» и «Гения», — сообщал он своему издателю в мае.

Трудность заключалась уже в самой теме романа, в том жизненном материале, на базе которого он создавался. «Книга пока еще не закончена и не будет закончена еще какое-то время, — писал Драйзер Ленджелу в июле. — И дело не в том, что я не работаю над ней и не продвигаюсь вперед, но в том, что она касается сугубо индивидуальной и очень чувствительной проблемы — отношения к религии в семье, и, так же как это имело место с «Американской трагедией», я нахожу это трудным».

Помимо упорной работы над «Оплотом», Драйзер пишет статьи и комментарии, однако американские газеты и журналы их не печатают. Получив очередной гонорар из Москвы, Драйзер писал 20 мая 1942 года в редакцию журнала «Иностранная литература»: «Я хотел бы, чтобы вы знали, что я получил чек — гонорар за мою книгу, и я поражен, что вы, принимая во внимание всю напряженность обстановки в России, вообще готовы платить в такое время».

На экраны наконец вышел фильм о Поле Дрессере, в создании которого принимала участие Элен. Драйзер смотрел фильм в одном из лос-анджелесских кинотеатров и вспоминал те далекие дни, когда он вместе с Полем занимался рекламой его песен.

В сентябре Драйзера пригласили выступить с лекцией в городском лекционном зале Торонто. Еще до лекции журналисты из местных газет взяли интервью у писателя. В своих сообщениях корреспонденты приписали ему «якобы высказанное» им «желание, чтобы Гитлер победил Англию и стал управлять английским народом». Основываясь на этом сообщении, канадские власти издали приказ о высылке Драйзера из страны. Инсинуации буржуазных журналистов были подхвачены самыми реакционными кругами, некоторые торонтские органы печати требовали ни больше ни меньше как… расстрела писателя. Так называемая Военная комиссия американских писателей поспешила объявить Драйзера… союзником гитлеровцев.

В поддержку Драйзера в Лондоне выступил Бернард Шоу. Сам Драйзер опубликовал гневное опровержение в газете «Индианаполис стар». Ему было не привыкать к озлобленным выпадам продажной печати, поэтому он постарался поскорее забыть об этом инциденте и с головой ушел в работу над «Оплотом». «К черту все, — сказал он, — я буду работать над романом, и хотел бы я видеть того, кто сможет оторвать меня от этой работы!»

Тем временем ознакомившийся с первым вариантом начала книги, которое сам автор отнюдь не считал окончательным, издатель заявил о том, что роман ему не нравится. Хотя Драйзер к этому времени уже написал заново сорок глав (впоследствии они были сокращены до двадцати четырех и составили первую часть романа), он вернул издателю полученный аванс и снова прервал работу над книгой. Он пишет статьи для радиопрограмм, направленных на Германию, киносценарии, эссе «Мой созидатель», ведет обширную переписку.

Обращает на себя внимание письмо Драйзера Менкену от 27 марта 1943 года. Менкен за несколько дней до этого в письме обратился к Драйзеру с вопросом: «Каковы в точности Ваши идеи о современном движении во имя спасения человечества?» Драйзер ответил обстоятельным письмом, которое не только проливало свет на некоторые факты его биографии, но и в котором он еще раз отчетливо высказал свое отношение к различным социальным системам.

«Видите ли, Менкен, в отличие от Вас я пристрастен. Я родился бедняком. Бывали времена, когда однажды и в ноябре и в декабре я ходил без ботинок. Я видел, как моя любимая мать терзалась от нужды — в беспомощном страдании она ломала себе руки. И, вероятно, по этой причине — будь что будет — я независимо ни от кого и ни от чего за такую социальную систему, которая будет лучше для своих граждан — тех, кто старается, хотя и незаметно, больше того, кто хочет понять, как можно помочь самим себе, но тем не менее терпят поражение от обманов банды тщеславных остолопов, возомнивших, что деньги, — каким бы путем они ни были приобретены, — возможность купить и одно, и другое возносит их над всеми остальными в той социальной системе, которая позволяет им существовать и выманивать у остальных те самые деньги, которые и делают их такими важными… Что же касается коммунистической системы, как я наблюдал ее в России в 1927 и 1928 годах, я за нее — целиком и полностью… Коротко говоря, я проникся глубочайшим уважением к этому великому народу — и я по-прежнему сохраняю его — к народу, который, насколько я понимаю, желает человечеству выжить и продолжает свое существование на более высоком уровне, чем любой из тех, которые оно знало раньше…»

Денежные затруднения давали себя знать все ощутимее. Снова и снова вставал вопрос о продаже «Ироки». «Для нас абсолютно необходимо продать участок как можно быстрее… — писала Элен в марте 1943 года. — Т. отнюдь не становится моложе. Ему крайне необходимы деньги… Его книга «Оплот» сама по себе требует от него колоссальных усилий, да к тому же он еще и нуждается в средствах…» Здоровье писателя ухудшилось, зимой он постоянно страдал от простуды, стал хуже видеть.