Kniga-Online.club

Владимир Лорченков - Последний роман

Читать бесплатно Владимир Лорченков - Последний роман. Жанр: Биографии и Мемуары издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Совсем не то Бабушка Четвертая. Та шлет посылки, которые вызывают радостное оживление у всей семьи. Там будет бутылка хорошего вина для Папы Второго, доброе письмо и какое-нибудь простое, но изящное украшение для Мамы Второй, хорошая книжка для мальчишек, а то и удивительная игрушка. Радио, например. Брат Малыша, — под его восхищенным взглядом, — сам что-то паяет и клеит, и спустя месяц в доме появляется маленькое ручное радио. Сам собрал! Руки у брата не золотые, думает Малыш, внимательно глядя на тонкие братовы пальцы, и почему же взрослые так про них говорят? Бабушка Четвертая присылает корабли, Бабушка Четвертая шлет набор для работы по дереву, и Малыш выжигает на дощечке веселого зайца с морковкой и его дощечку дарят. Бабушке Третьей. Еще Бабушка Четвертая шлет дочери советы и утешения: доченька, пишет он, твой муж это теперь твои родители, так что не нужно спорить со своей судьбой, и думать забудь о разводе, ну что с того, что муж отдал тебя на растерзание свекрови. Такова твоя женская доля. Мы тебя не примем. Покорись мужу. К тому же, Папа Второй не то, чтобы злой, он просто никогда не видел, как надо. Так что Мама Вторая, — которой не оставлено выбора, — плачет ночами и учится жить на войне. Семья молодая. Стерпится, слюбится, они все сходятся потому, что между ног горит, и еще и понятия не имеют, что брак — это ответственность, обязанность, и еще много суровых и солидных «-стей». Об этом любит поговорить Дедушка Третий. Папе Второму до всего этого нет дела, он просто сбежал от родителей, и продолжает скитаться, — что начал делать еще в детстве, кочуя от одного гарнизона к другому. Мама Вторая находит утешение лишь в сыновьях, старший всюду таскает с собой младшего, разница небольшая. Малыш помнит ее на зубок. Год, два месяца и четыре дня, как-то сказал он, пробужденный от глухого сна на вечеринке в университете, где выпил разом пять литров пива, и уснул в комнате для слабаков. Такая забава. Но сейчас он ничего, кроме воды и чая, не пьет. Ромашкового чая.

Малыш ужасно боится, что кто-нибудь просверлит дыру из их песочницы на другую сторону Земли. Отец берет с собой на учения. В лесу солдаты разбивают палатки, а в поле стоит огромный стог, по которому брат и Малыш с восторгом лазают, и в небе над ними кружит какая-то хищная птица. В лесу фазаны. Одного отец подбивает просто палкой, и наполовину съеденную тушу птицы облепляют в домашней духовке муравьи. Придется выкинуть. Отец убивает косулю, животное лежит в прихожей, и в уголке ее глаза дети видят слезу, после чего ударяются в слезы сами, так что Папа Второй перестает охотиться на косуль. Идет на зайца. Одного подбирает живым, и приносит в дом: рыжеватый, тощий как кошка, заяц прячется ночами за стенкой и барабанит лапами. Назвали Ударник. Не выдержав ночных бдений, Папа Второй отвозит зайца в лес, выпускает, взамен приносит ежа, который остро пахнет и пьет молоко, осторожно высунув мокрый нос из колючек. Ударник похлеще зайца. Только еж не стучит, а топает, так что ночами стало еще хуже, — приходится отнести в лес и ежа. Малыш читает книжку про дерево с котом, про трех поросят, и «Будущий полководец» и «Будущий адмирал», ну-ну, говорит отец. Мама Вторая гордится. Ее сын необычайно развитый мальчик. Малыш делится на улице овсяным печеньем с каким-то вновь прибывшим сверстником — мы приехали аж из Москвы — и они вместе исследуют строительный вагончик. Мальчик делится пряником. Ничего вкуснее в своей жизни Малыш не ел, и не один год своей жизни он будет искать точно такие же пряники, но, конечно, не найдет их. Очень-очень вкусно. Главное, не говорить «аппетитно», думает Малыш, а еще — пытка. Его коробит от этих слов. Брат, когда они ссорятся — редко, но случается, — долдонит, когда они лежат, каждый на своем кресле-раскладушке: пытка-аппетит-аппетитная пытка — пыточный аппетит — аппетит-пыт… Мама, он дразнит! Вечером показывают новости, и Малышу кажется, что телевизионная будка это такой домик на ножках, где сидят мужчины и женщины в костюмах. Вечно говорят. Сегодня в результате подлого… Погибшая… Индира Ганди… Папа, спрашивает Малыш, а Индира Ганди это что, обезьяна какая-то, и родители насмешливо переглядываются. Папа Второй переключает.

80

Скованные одной целью, скованные одной целью, песенку эту Малыш впервые услышит на однокассетном магнитофоне «Десна», который сделали в Дагестане. Качественная техника. Это Дедушка Третий похвалил, который вообще все хвалит, и терпеть не может, когда ноют и жалуется, поэтому он Маму Вторую и недолюбливает. Все ей не то. Вечно жалуется на отсутствие каких-то условий, а разве у них с Бабушкой Третьей были условия, когда он в Корее исполнял свой интернациональный Долг, а жена с двумя детишками околачивалась на хуторе и коз доила? Так не жалуйся. Бабушка Третья подключается: тебе что-то не нравится в службе твоего мужа, дорогуша, сладка спрашивает она, и, пусто улыбаясь, добавляет — так зачем же ты пошла за него замуж? Мама Вторая улыбается. Это уже не испуганная забитая девчонка, которую свекровь и свекр третируют, как хотят, — она закаленный в этих битвах боец, она поджимает губы, она уже научилась выживать в этой атомной войне, и, — как и все, кто в ней выжил, — мутировала. Мама Вторая полна ненависти. Напоминает Бабушке Третьей, что, вообще-то, это ее сын очень хотел на ней жениться, а ей и не очень-то и надо было, и ей на минутку кажется, что так оно и было. Ненависть стирает память. В дрязгах и скандалах они как-то постепенно забывают, как на самом деле начиналась история семьи. Папа Второй на учениях. Мама Вторая присматривает за детьми, которые растут так быстро, что месяцы становятся днями, а года — месяцами. Старший вытянулся. Малыш уступает ему уже не полголовы, а целую голову, что не мешает ему становиться все бойчее и задирстие, а старший, напротив, стихает и становится задумчивее. Круглый отличник. Малышу не хватает терпения на это, и он ограничивается похвальными грамотами: такие листочки дают каждому, у кого есть всего одна-две четверки в годовых оценках. Не любит математику. Оба продолжают плавать. И это уже становится серьезным, потому что тренировки каждый день, и Мама Вторая проводит свою жизнь в ожидании сыновей в холлах бассейнов советских республик. Отдала себя детям. Бабушка Третья поджимает губы. Нет, в Белгороднестровск я не поеду, говорит угрюмо Мама Вторая, — там даже нет бассейна, где могут заниматься дети, так что мы переждем здесь, в Белоруссии. Смотри какая! Я за своим мужем и в огонь и в воду, говорит Бабушка Третья, и глядит на внуков пустыми глазами, Мама Вторая думает: неужели ей в голову не приходит, что мы живем для детей? Мама Вторая живет для детей. Ложится в госпиталь вместе со старшим сыном, у которого нарывает кожа головы, и врачи вовремя успевают сделать операцию, так что брат Малыша отделался лишь шрамами. Гуляет во дворике. Малыш приходит в гости с Папой Вторым, и завидует брату — в больнице дают вкусные йогурты, в больнице дают печенье, между половинками которого спрятан слой шоколада, одно печенье можно аккуратно скусать с одной стороны, другое — с другой, и тогда шоколад — весь твой, беспримесно. Во дворике бассейн. Братик, тебе больно, спрашивает Малыш. Брат важно кивает. Ух ты. В бассейне живут несколько черепах, и Малыш кормит их сырой морковкой, думая, чем бы таким заболеть, чтобы и его положили в эту больницу, к брату. Делится с отцом. Тот напоминает, что брата скоро выпишут, и говорит, что пора прощаться. Братья обнимаются. Малыш идет к гарнизон, держа за руку большого отца в парадной форме и больших сапогах — День Артиллериста, — и всю ночь лежит, свернувшись калачиком, и слушая веселые выкрики за окнами. Отец сопит. Кормит сына жареной картошкой, и яичницей, берет с собой на службу, так что Малыш возится по соседству с плацем, когда там идут занятия. Грохот сапог, команды. Брата выписывают. На радостях мальчишки устраивают потешное сражение в ванной, и Малыш нечаянно толкает брата, который сильнее и поэтому сдерживает себя, оба слышат глухой стук, и вода становится красной, а потом бурой, это кровь. Не повезло старшему. Его снова отправляют в больницу, и зашивают шрам на затылке, а Малыш не может уснуть, потому что в глазах, — если их закрыть, — у него все прыгает. Обожает брата. Мальчики неразлучны, и когда старший идет в школу, Малыш скучает дома две недели, а потом тоже просится в школу. Ну, пусть походит. Мама Вторая надеется, что ему это просто надоест, покупает малышу тетрадки и пеналы, на одном из которых нарисованы человечки с бластерами и крылышками на сандалиях, в касках покорителей космоса из какого-то модного в то время на Западе сериала. Малыш заворожен. Эти человечки чудятся ему в вечернем небе Цегледа, когда он, сделав уроки, играет в футбол со старшими ребятами. Звезды пляшут. Это Малыш принял чересчур тяжелый мяч головой, и опустился на землю от неожиданного удара. Брат бросается на обидчика. Кто дерется с Малышом, дерется с его братом, и наоборот, — знают все. Учительница молодая. Ее фамилия такая же, как и автомат — а Малыш знает, как называется автомат, — и Елена Николаевна Калашникова, большая, статная, кажется им божеством. Было ей двадцать. Десять детей. Классы маленькие, потому что это гарнизонная школа, и Малыш знает всех своих соучеников по имени, больше всего ему нравится рыжая Света, которую он подумывает пригласить на свидание. Мать тревожится. Не слишком ли рано созрел наш мальчик, не слишком ли он чувственный, спрашивает она Папу Второго, когда Малыш, выпросив три конфеты — для себя, девушки и ее подруги, — выбегает из дома. Папа Второй раздумывает. По-моему, она просто ревнует, думает он, одевает спортивный костюм — в таком же фотографируется в ГДР молодой сотрудник КГБ Путин, — и отправляется на шашлыки с сослуживцами. Все фотографируются. Шашлыки держат в зубах, прямо на шампурах, это шик такой, дети сидят на покрывалах, волосы у женщин подняты, костюмы одноцветные, со стрелкой на штанах. Папа Второй бегает. Он очень поправился и весит сто тридцать килограммов, — Мама Вторая с грустью вспоминает тощего паренька, который бегал за троллейбусом, в котором она ехала, — возобновляет занятия штангой, но от этого поправляется еще больше. Приходится бегать. Малыш бежит рядом с папой, солнце бьет в глаза, роса блестит, вставать рано непривычно, но награда велика — увидеть просыпающий лес, услышать, как шумно дышит рядом отец, кувыркнуться, чтобы развить координацию и гибкость. Малыш радуется. Папа Второй постепенно приходит в норму, и удивляет весь гарнизон, заслужив благодарность командования. Это происшествие. Ночью в гарнизон приезжает машина с офицерами из какой-то другой части, пьют, веселятся, и один из гостей тонет в бассейне, остальные, испугавшись, бросаются в машину, чтобы уехать. Газуют. Мастер спорта Папа Второй совершает рывок, и заскакивает в автомобиль, останавливает. Ай да герой. Малыш боксирует с отцом шутя, и тот, случайно махнув рукой, задевает нос сына, больно страшно, и Малыш пытается не заплакать, очень долго — и ему удается. Отец утешает. Он появляется дома редко — словно бог из машины, с горечью думает Малыш, глядя на попытки отца побыть своим в доску парнем десятилетия спустя, — так что дети предоставлены Матери. Та чересчур заботлива. Начинает чересчур давить на них, любовь и опека чрезмерны, но она чувствует себя униженной, так что ей нужны гипертрофированные доказательства верности. Дети стараются. Папа Второй получает назначение. Дети, мы переезжаем, говорит Мама Вторая, и дети, которые еще ни разу не переезжали в сознательном возрасте, радуются. Мама Вторая опечалена. Она знает, что лучше, чем в Венгрии, не будет, что переезд это разбитая мебель, — которой и так нет, — скитания, новые дыры Советского Союза, по которым принято рассылать офицеров. Конечно, не ошибается. Назначено в Бобруйск. Папа Второй едет к новому месту службы, а Мама Вторая с грустью прощается с Венгрией и ведет мальчишек в парк аттракционов, который приехал из Словакии. Дают жвачки. Сладкие, и очень мягкие, в форме сигареты, — можно сунуть ее в рот и с солидным видом разгуливать вдоль механических лошадок и комнат страха и смеха. Машины светятся. Огромный столб торчит посреди площадки, и с него свисают на цепях светящиеся сидения, — столб начинает вращаться, кресла разлетаются, посетительницы визжат, посетители мужественными голосами просят их не паниковать, это же всего лишь карусель, дети радуются, шумит машинка для производства сахарной ваты, которая теплым облаком окутывает лицо, если в нее вгрызться. Тает во рту. Малыш двадцать четыре года проживет без сахарной ваты, а когда решит попробовать, что же все таки за вкуснятину продавали в парках его детства, будет страшно разочарован. Да это же просто сахар! А ты как думал, дорогой, спросит его язвительно первая жена, страшно недовольная тем, что Малыш затащил ее в этот несчастный парк для детей. Намекает, что ли? Она была девушка яркая, резкая, порывистая, и считала, что ей нужно делать карьеру, поэтому Малыш, — подававший большие надежды на первых порах университетского образования, но к концу его запивший, — вызывал у нее естественное раздражение. Ошибочка вышла. Так что спустя год после окончания университета они развелись, и Малыш каждый раз, когда видел жену ведущей выпуска новостей на местном канале, прибавлял громкости. Тренировал волю. Аттракционы светились. С тех пор Малыш заболел манией аттракционов, он не пропускал ни одного лунапарка, ни одного игрального автомата — азартные игры не в счет, он знал, что ему не везет, так что даже не пробовал, — ни одной карусели, детской площадки. Прописался на аттракционах. Довольно странное увлечение с учетом боязни высоты, которую Малыш стал испытывать в Венгрии, напугав мать. Таскала по специалистам. Он просто ребенок и просто боится высоты, это пройдет, раздраженно сказал врач, и Мама Вторая успокоилась. А Малыш нет. Так что высоты он боялся всю сознательную жизнь, а началось это в Цегледе, на балконе пятого этажа, куда Малыш вышел, чтобы взять мяч, а потом побледнел, прислонился к стене и у него отнялись ноги. Балкон ведь упадет! Матери пришлось выносить его в квартиру на руках. Ночью наступило полнолуние и Малыш глядел на невероятно большую Луну, нависшую над гарнизоном, — не спал никто в городе, такое случается раз в двести лет, — а потом глядел, как она тает в синем мадьярском утре. Прощай, Луна. Прощай Венгрия. Мы уезжаем, и Мама Вторая уже без слез глядит за тем, как все ее богатство, накопленное за восемь лет брака, в очередной раз гибнет — бьют неполный сервиз солдаты, ломают шкаф, не лезущий в дверной проем грузчики, все ломается, падает, бьется, как это свекрови удавалось при стольких переездах копить? Бабушка Третья улыбается. Мама Вторая покупает три больших ковра — ценность в Советском Союзе, — и сворачивает их в тяжеленные трубы, зашивает в простыни, и тащит все это на себе. Сыновья рядом. Тащить все на себе нормально, Папа Второй тут не подмога, будь он даже рядом — если на офицере форма, он никогда не возьмет в руки хозяйственную сумку. Престиж военного. Мама Вторая тащит, задыхаясь, старший брат ведет за руку Малыша, и глядит на венгров с подозрением. Все они фашисты. Мама Вторая ставит ковры на перрон, разгибается, чтобы передохнуть, и тут Малыш видит, как на них несется на всех парах поезд, — он не понимает, что машина движется по рельсам, и не свернет, — и прирастает к перрону, страшно напуганный. Брат держит за плечи. Поезд, пронесясь мимо, задевает неловко поставленные ковры, и один из них попадает под колеса, плакали сто тридцать рублей, и Мама Вторая бегает, кричит и плачет. Вечные неудачи. Малыш стоит, прижавшись к брату, и вспоминает учительницу, которая перед отъездом пригласила их в гости. Пельменей наварила. Когда в Ленинграде был страшный голод из-за фашистов, окруживших город, — рассказывала она притихшим детям, — люди собирали крошки и кушали их как первое и второе. А вы выкидываете хлеб! Малыш никогда в жизни больше не выкинет ни одного кусочка хлеба, что будет выводить из себя его вторую жену, какого дьявола ты скаредничаешь, кричала она ему во время одного из ста тысяч их семейных скандалов, сейчас же нет войны, сейчас МИР. Извини, дорогая. Люди в Ленинграде, вспоминая хлеб, плакали и ели крошки, которые могли найти, так что Малыш никогда больше не выбросит ни одной горбушки. Учительница прощается. Малыш покидает рай. Выходит к ромашковому полю в последний раз, но оно сейчас просто зеленое, ромашки ведь не цветут круглый год, сынок. Не имеет значения. Для малыша поле все равно покрыто белыми и оранжевыми точками, а деревянный ППШ он дарит какому-то мальчишке на год младше его. Не жадный. Брат свой АКМ аккуратно упаковывает, игрушку приходится бросить в контейнер с вещами, сунув в коробку с пылесосом, но это лишняя предосторожность, на железной дороге контейнер, как обычно бывает, вскрыли, и вытащили оттуда все, что показалось сотрудникам железной дороги интересным. АКМ, например. Вот поэтому-то Мама Вторая и не доверила ковры грузовой пересылке, и потащила их ручной кладью. Один потерян. Каким-то чудом запихнув оставшиеся два под полки, Мама Вторая хлопочет, устраивает сыновей, кормит, и глядит в окно. Венгрия убегает. Советский Союз приближается. Такая любимая Родина. Малыш со старшим братом идут в конец вагона за водой, и проводник, — бегущий мимо, — хлопает дверью по руке брата. Прищемил пальцы мальчишке. Малыш в ярости врывается в купе проводников и кричит, чтобы немедленно извинились перед братом, иначе он их тут всех. Проводники извиняются. Смеются, приносят чаю, самые чистые покрывала, теребят Малыша и брата, пожилые женщины в синей форме тащат Маму Вторую выпить чаю в проводницкой. Чудесные мальчишки. Брат с Малышом играют в купе, ждут, когда покажется Советский Союз, рисуют в альбоме фигурки — кружочек с ручками и ножками — каждый на своем листе, произвольно. Накладывают листы. Это что-то вроде электронного морского боя, — объяснял позже Малыш одной из своих жен увлеченно, — только не морской, и не электронный. Бедный мальчик. Глупые женщины. Как объяснить им, что у меня, несмотря ни на что, было хорошее детство. Малыш с братом играют, засыпают, просыпаются, чистят зубы, бегают друг за другом по вагону, стоят на спор, — ни за что не держась, — на красном коврике, постеленном на полу в коридоре. Лезут на третью полку. Пьют чай, читают книжки. Мама Вторая глядит на мальчиков с гордостью, и постепенно перестает вспоминать неудачу с ковром, хотя свекровь, без сомнений, напомнит. Прочь мысли о ней. Мама Вторая гладит головы сыновей, и желает им спокойной ночи. Завтра ночью будем в Союзе, говорит она, и Малыш сладко засыпает, чтобы через несколько минут — как ему показалось, — подняться из-за резкого света. Приехали, дети. Голос матери доносится откуда-то из коридора, Малыш, сопя, одевается скорее на ощупь, и, взяв брата за руку, выходит из купе. Прощаются с проводниками. Станция Барановичи. Ночь, холодно, и дети дрожат, так вот что такое переезды, — с неприязнью думает Малыш, — это когда тебе не дают поспать, как следует, и даже вагон не успевает стать твоим домом. Мальчик оглядывается. Небо беззвездное. Мама Вторая вытаскивает из вагона сумки и ковры, обнимает детей и все трое застывают на перроне молчаливым памятником ожиданию, первый раз из многих десятков. Чего мы ждем. Должна приехать машина с папой, и мы поедем в Бобруйск, говорит Мама Вторая, тоже подавленная переездом, а вернее тем, что его испытали на себе дети, совсем скоро приедет. Скрипит рама. Это одинокий велосипедист с фонариком катит мимо путей, и, молча блеснув им в лицо, проезжает дальше, и мать с детьми слышат бормотание. Цыгане приехали… Мама Вторая шокирована, она в негодовании, она говорит Малышу — пойди и скажи этому несчастному ублюдку, что мы не цыгане, а молдаване. Братья с удивлением переглядываются, они и не знали. Национальная гордость просыпается в униженных, запомнит с тех пор Малыш. Он идет. Ему страшно, но не хочет, чтобы туда пошел брат, — он боится за брата больше, чем за себя, и ему не хочется разочаровывать Маму Вторую, которая ищет защитника хотя бы в нем, это-то Малыш уже прекрасно понял, так что он идет к велосипедисту, замершему метрах в ста впереди. Мать с братом все дальше. Набирает воздуху. Эй, послушайте, вы, говорит семилетний Малыш, и угрюмый белорус поворачивает к нему с удивлением свое вислоусое — Малыш будет ненавидеть такую форму усов всю жизнь, — мы не цыгане, а молдаване, ясно?! Мы молдаване! Малыш глядит на мужчину на велосипеде, раздув ноздри и выпятив глаза, и чувствует, что одержал маленькую победу, но ровно до тех пор, пока мужчина, искренне удивившись, не отвечает. Да какая разница? Малыш чувствует, что у него отобрали победу, так что возвращается к Матери уже бегом. Велосипед скрывается в ночи. Я сказал, мама, говорит он печально, но гордо, ты молодец, говорит она удовлетворенно, и яркий свет заставляет их всех прикрыть лица руками. Это такси и Папа Второй.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
Перейти на страницу:

Владимир Лорченков читать все книги автора по порядку

Владимир Лорченков - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Последний роман отзывы

Отзывы читателей о книге Последний роман, автор: Владимир Лорченков. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*