Муссолини: ненаписанный дневник. От первого дня до последнего (29 июля 1883 года – 28 апреля 1945 года) - Петр Павлович Васюков
Таким образом, происходит трансформация взглядов Муссолини, и начинается его поиск компромиссов и связей с Ватиканом. 11 февраля 1929 года состоялось подписание договора с Папой Римским. Ровно в 12 часов в Латеранском дворце Ватикана дуче и кардинал Пьетро Гаспарри скрепляют подписями исторические соглашения, которые кладут конец разногласиям между итальянским государством и католической церковью. Папа Пий XI признает законность государства и все права Савойской династии на Италию, включая Рим. Он отказывается от притязаний на прежнее Папское государство. Католицизм провозглашается официальной религией Италии. 12 февраля 1931 года начало работать «Радио Ватикана». Радиостанцию открыл лично Папа Римский Пий XI, а передатчик сконструировал инженер Г. Маркони. Так протекал период взаимных симпатий фашистов и церкви.
И хотя периодически между Ватиканом и Муссолини возникали различные осложнения во взаимоотношениях, католическая церковь потворствовала преступлениям фашизма и высоко оценивала деятельность Дуче на посту главы государства. Папа Римский Пий XI считал его «человеком Провидения». Пий XII сказал о нём: «величайший из людей, которых я знаю, и один из наиболее добродетельных»[229]. А Муссолини мог играть на религиозных чувствах простых итальянцев. Так, на выступление Папы Пия XI 21 августа 1938 года Муссолини реагирует фразой: «Если Папа будет продолжать свои выступления, я потяну за хвост итальянцев и в одно мгновение заставлю их сделаться антиклерикалами». Муссолини впоследствии всегда отрицал, что использовал своё влияние на Пап в свою пользу. Пий XI часто хвалил Муссолини, особенно его вмешательство в гражданскую войну в Испании против «красных». Однако он публично осудил расовые законы против евреев. Пий XII, настроенный ещё более антикоммунистически, чем его предшественник, никогда публично не критиковал расовые законы.
В конце своего жизненного пути, чувствуя приближение часа расплаты за все свои прегрешения и преступления, атеист Муссолини неуверенно ищет дорогу к Богу. 13 января 1944 года, после казни своего зятя Г. Чиано, во время беседы со священником тюрьмы в Вероне дуче сказал: «Я не получил ни одного прошения о помиловании. Всю ночь перед казнью слезы душили меня, и я оплакивал участь приговоренных, свою судьбу и судьбу всех нас. Бог велик! Его благодать распространяется даже на наше безумие. <…> Я хотел бы умереть христианином. Как я могу просить об отпущении грехов, я – прикованный к колеснице власти, я – вынужденный до конца жизни разрываться между слезами сочувствия и кровью преступлений? <…> Мы все идем ко дну в этом кораблекрушении. Мой час скоро настанет, и моя единственная любовь – это Создатель». 15 апреля 1945 года Муссолини долго беседовал с армейским капелланом доном Эусебио. Тот ушел от дуче, так и не поняв, зачем призывал его «глава режима». На следующий день Муссолини принял священника – иезуита дона Панчино. И низко склонив голову, Муссолини сказал: «Давайте попрощаемся, падре. Благодарю за ваше заступничество перед Богом. Прошу вас не оставлять меня в своих молитвах. Я в этом очень нуждаюсь. Я знаю, что буду убит».
В это же время Муссолини встретился со старым другом Динале. Дуче признался ему: «Я во власти горьких и мрачных предчувствий. Ими наполнен воздух. Я словно распят на кресте. Я много раз испытывал судьбу, и вот, наконец, она повернулась ко мне спиной. Перед смертью все верующие надеются на милость Божью. Как я им сейчас завидую! У меня все позади». Так, казавшийся до этого великим, диктатор признавал крах всех своих жизненных и духовных устремлений, испытывая растерянность и опустошение.
Семь приведенных отрицательных характеристик Муссолини могут ассоциироваться у читателей с семью смертными грехами. Но, как по христианскому канону, смертных (главных) грехов намного больше, так и в жизни Бенито Муссолини прегрешений, проступков и преступлений гораздо больше добрых дел, которые он успел сделать. Личность Муссолини представляла и представляет интерес для многих исследователей. Историки, политологи, философы тщетно пытаются определить его место в истории.
Не претендуя на полноту характеристики такой сложной исторической личности как Муссолини, авторы хотят обратить внимание читателей на её внешние проявления и глубоко внутренние особенности психологии лидера фашистской Италии. По его поступкам и словам можно судить, что перед нами предстаёт публичный человек – артист и позёр. И он же видится несчастным героем-одиночкой. Он стремился к тому, чтобы его считали непохожим на других людей из-за отсутствия у него чувства эгоизма и личного тщеславия. Но это также было неправдой. Близкие к нему люди знали обратное – его тщеславие и почти болезненная потребность в льстецах не знали границ.
Одни видели в Муссолини артиста, другие – притворщика, актера, беспрестанно меняющего роль в зависимости от ситуации. Официальные пропагандисты, конечно, отрицали всё это, поскольку здесь просматривались намёки на шарлатанство или, по крайней мере, лицемерие; тем не менее это был один из аспектов, в котором многие видели разгадку его личности. Один разочарованный последователь дуче с горечью признавался впоследствии, что в действительности Муссолини оказался ближе к самозванцу восемнадцатого века Калиостро, нежели к Гарибальди. Драматург Пиранделло, Чезаре Росси также описывали его как человека, обладавшего «удивительной способностью играть одну за другой совершенно разные и противоречивые роли… Сегодня он говорит, что это белое, а завтра – что это черное». Росси приводил примеры того, как быстро Муссолини переходил от цинизма к идеализму, от импульсивности к осторожности, от великодушия к жестокости, от решительности к колебаниям, от сдержанности к непреклонности. Похоже было, будто он сам не знал себя и находился во власти своих притворных перевоплощений[230]. В беседе с Кларой Петаччи 20 ноября 1937 года сам Муссолини сказал: «Вначале я хотел быть Наполеоном, теперь хочу быть Цезарем и это не предел. Пройдет время – я стану Нероном». «Театральность не была его второй натурой, она была его сутью»[231], – указывает Д.М. Смит, английский исследователь его биографии.
Он играл всю жизнь, его амплуа было широким: ярый революционер и упрямый консерватор, великий дуче и свойский «рубаха-парень», необузданный любовник и благочестивый семьянин. Как человек эмоциональный, он остро переживал свои взлеты и падения, полосы отчаяния и триумфа. Его настроение часто менялось, а импульсивность приводила к поступкам, нередко удивлявшим даже хорошо знавших его людей. В 1920-е годы Муссолини глубоко уверовал в свою мессианскую роль: пули при покушениях летели мимо, противники отступали, многие начинания удавались. И
