Полководцы Петра Великого - Алексей Васильевич Шишов
Верный и талантливый соратник Петра Великого, который доверил ему флот и морское дело, ушел из жизни в Москве, в своем родном городе, в возрасте 67 лет 10 ноября 1728 года. Был похоронен в московском Златоустовском монастыре, под Благовещенской церковью, рядом с отцом и братьями. В 30-е годы храм XX века был разрушен, и от могилы первого российского генерал-адмирала, человека прославленного в отечественной истории, не осталось и следов.
…Царствование Петра Великого дало отечественной истории много великих людей. В их числе и Ф.М. Апраксин, один из ближайших сотрудников, сподвижников государя-реформатора. Об их близости свидетельствуют личная переписка того и другого, документы самого разного характера, сообщения современников. Считается, что Апраксин не был человеком выдающихся способностей, но он верно и хорошо исполнял то, что ему поручалось самодержцем, в чем тот убеждался почти всегда.
Федор Матвеевич слыл человеком добросердечным, он сумел до последних дней жизни Петра I сохранить с ним доверительные отношения, равно как и хорошие отношения с царским окружением, с императрицей Екатериной I. Истории известен такой показательный пример из биографии Петра Великого.
Однажды царь, проезжая по Северной столице, увидел такую сцену: на Мойке забивают сваи дворянские недоросли! Петр I тут же наказал их за то, что они на службу не идут, уклоняются от нее. И вдруг он заметил рядом с недорослями работающего генерал-адмирала. Тот снял свой адмиральский сюртук и повесил его на стоящее неподалеку дерево. Так вельможа Апраксин молча выразил своего рода протест против царского распоряжения, и государь тут же его отменил, оценив поступок своего соратника.
Известно, что Апраксина несколько раз привлекали к следствию по его морскому ведомству. Однако в отличие от царского фаворита светлейшего князя А.Д. Меншикова, известного казнокрада, современники считали графа Федора Матвеевича человеком порядочным, к тому же добрым и хлебосольным. Но все же разного рода комиссии какой-то непорядок в Адмиралтействе сыскивали и тогда его главу царским словом призывали к ответу.
Однажды, а это случилось после победы при Гангуте, его приговорили к уплате денежного штрафа. И он заплатил. Пораженный таким шагом генерал-адмирала Петр I тут же пожаловал ему все поместья, оставшиеся после смерти родной сестры братьев Апраксиных – царицы Марфы Матвеевны. Тогда ее брат Федор и стал действительно лично богатым человеком.
Флотоводец и государственник Федор Матвеевич Апраксин был избалован высочайшими пожалованиями. И орден Святого апостола Андрея Первозванного, и золотая шпага, «осыпанная» бриллиантами, давались ему не за близость к особе царя-самодержца, а за действительно большие ратные заслуги в ходе Великой Северной войны.
Как говорится, генерал-адмирал граф Ф.М. Апраксин «звезд с неба не хватал» и они на него не сыпались как из рога изобилия. В этом он был очень похож на другого соратника Петра Великого генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева, тоже одаренного графским титулом и Андреевским орденом.
День Гангутского морского сражения в современной Российской Федерации объявлен викториальным днем – Днем воинской славы. Наряду с Полтавской битой и Бородинским сражением. Эта победа в отечественной истории связана с именами двух великих славой людей России – самодержца Петра I Великого и генерал-адмирала Федора Матвеевича Апраксина. За то им честь и слава в отечественной истории.
Государственник-реформатор Петр Великий до последних дней своей бурной жизни держал Ф.М. Апраксина в своем ближайшем окружении, продолжая нагружать его разного рода непростыми поручениями. Известен такой факт. Незадолго до своей смерти, будучи уже больным, император спешно написал инструкцию Камчатской экспедиции Витуса Беринга. Ей поручалось расследовать, не соединяется ли Азия на северо-востоке с Америкой. Передавая составленный своей рукой документ, Петр I сказал генерал-адмиралу:
«Нездоровье заставило меня сидеть дома; на днях я вспомнил, о чем думал давно, но чему другие дела мешали, – о дороге в Китай и Индию. В последнюю поездку мою за границу ученые люди там говорили мне, что найти эту дорогу возможно. Но будем ли мы счастливее англичан и голландцев? Распорядись за меня, Федор Матвеевич, все исполнить по пунктам, как написано в этой инструкции».
Федор Матвеевич ушел из жизни бездетным. Его младший брат Андрей Матвеевич был пожалован императором Петром I графским титулом в 1722 году в силу больших заслуг старших братьев. От него и продолжился, умножаясь, род Апраксиных.
Из носителей графских титулов Апраксиных в отечественной истории, в том числе военной, известные следующие лица. Ф.А. Апраксин, сын младшего брата, дослужился до чина генерал-поручика. Его правнук С.Ф. Апраксин, генерал-адъютант императора Николая I, получивший производство в генералы от кавалерии в 1840 году, во время восстания декабристов на Сенатской площади в Санкт-Петербурге командовал элитным Кавалергардским полком, а во время царствования Александра II был председателем Александровского комитета о раненых. Его сын генерал-лейтенант А.С. Апраксин являлся одним из первых военных журналистов и практиком по вопросам воздухоплавания. Его троюродный брат А.Д. Апраксин, писатель-прозаик в 1886 году был лишен графского титула за подделку векселей.
Существовала и другая ветвь Апраксиных, но не графская, а дворянская, которая шла от второго внука Андрея Апраксы – Ивана Матвеевича Темного. В этом роду наиболее известен С.С. Апраксин, дослужившийся в 1798 году до чина генерала от кавалерии. После него примечательных лиц для истории государства Российского в роду Апраксиных больше не находилось.
Родословная Апраксиных, графов и дворян, была связана с теми губерниями Российской империи, где они имели свои имения: Орловской, Курской, Владимирской, Симбирской и Санкт-Петербургской. Все они гордились своими родословными связями с генерал-адмиралом Петра Великого, что делало им немалую честь.
Приложения
Реляция о Полтавском сражении
Из «Дневника Петра Великого, мудрого преобразователя России». Часть XII. Москва, 1789 год
Обстоятельная реляция о счастливой главной баталии меж войск его царского величества и королевского величества свейского, учинившейся неподалеку от Полтавы.
Сего месяца 20 дня перешли через Ворсклу и по ту сторону оной с малую милю от неприятельской армии встали. Потом же 24 числа пошли мы далее со всею армиею и стали в четверть мили от неприятеля; и дабы оной на нас нечаянно не напал, учинили около обозу транжемент; наша же кавалерия на правой руке между лесом поставлена была, и между оною несколько редут сделано с людьми и пушками осажены.
И позволил его царское величество всякое предуготовление чинить к нападению и на неприятеля; однакож оной, по своей обыкновенной запальчивой отваге, в тот нас упредил, и 27 числа поутру весьма рано, почитай при бывшей еще темноте,
