Родион Нахапетов - Влюбленный
Я знал одного художника, картины которого в «огромном количестве» сгорели в его картинной галерее. Застраховал он свои шедевры, как если бы то был Ван Гог. Картин не стало, но деньги появились приличные. Конечно, не так‑то легко выжимать из страховых компаний компенсацию, но все же много легче, чем находить ценителей прекрасного.
В дни суховея пожарная охрана бдительна, как никогда, ведь от незатушенной сигареты может случиться большая беда, особенно в лесу. Бывало и такое. Но помимо халатности и небрежности курящих и вспышек молнии, существуют и другие причины. Говорят, ветры Санта Анны возбуждают местных «геростратов». В различных концах обширных лесных массивов эти психи умышленно совершают поджоги. Ветер раздувает огонь, а Геростраты мчатся домой и включают телевизор. Преступники исполнены особой гордости и удовлетворения — оттого, что их усилиями нанесен ущерб в пятнадцать, тридцать, двести миллионов долларов. Бывает, что поджигателей обнаруживают, предают суду, но ряды их тем не менее не оскудевают, и несчастий от них — великое множество.
Впервые я столкнулся с большим пожаром в 1991 году.
Дело было так. Мы решили провести конец лета на даче у Наташиной двоюродной сестры. Эта дача располагалась среди живописных холмов, неподалеку от прославленного Йосемитского национального парка. Поселок назывался очень мило: Озеро Сосновых Гор. Мы никогда не бывали там, но, обзаведясь картой, смело тронулись в путь. Отъехав от Лос — Анджелеса километров на четыреста и свернув с основного шоссе на второстепенную дорогу, я заметил, что весь горизонт на нашем пути покрыт дымовой завесой.
— Лес горит, — сказал я.
— Где горит? — встрепенулась Наташа. — Не там ли, куда мы едем?
— Думаю, дальше, — ответил я и, съехав на обочину, развернул карту.
Катя (ей было тогда восемь лет) проснулась и стала кашлять.
— У меня в горле першит, — сказала она.
— И у меня, — Наташа тоже кашлянула.
— Какие вы обе чувствительные, — сказал я и… непроизвольно откашлялся тоже. — Странно, пожар километрах в пятидесяти, а горло уже щекочет.
— Да нет, горит где‑то близко, — сказала Наташа. — Может, поедем обратно.?
— Обратно? Четыреста километров? Да мы почти что приехали.
Мы продолжили путь. Лес горел ближе, чем я думал. Спустя десять минут дым клубами стал обволакивать машину, создавая впечатление полета в грозовых облаках. Навстречу с включенными фарами двигались легковые автомашины, фургоны, грузовики, наполненные всяческим скарбом. Шла эвакуация. Дорогу нам преградил пожарный кордон.
— Проезда дальше нет, — сказал пожарный, стараясь быть вежливым. — Возвращайтесь назад.
— Я еду к сестре, в поселок Озеро Сосновых Гор, — сказала Наташа. — Что там?
— Мэм, — сказал пожарный, — я вам сказал, жители района эвакуированы. Проезда дальше нет. Пожар охватил тысячи акров. Но не беспокойтесь, мэм, мы держим огонь под контролем.
В это время, натужно рыча моторами, подъехало несколько пожарных машин — на дозаправку водой. Обычно пожарные автомобили выглядят эффектно. Красный лак, хромированная отделка. Но сейчас… Грязные, побитые и как будто обессиленные. На вытоптанную лужайку из машин вывалилось полсотни измученных, небритых пожарных, тех самых, что держали «контроль» над огнем. Некоторые из них поплелись к походному столу перекусить и выпить кофе, другие точно подрубленные рухнули наземь, отбросив каски и закрыв глаза. В открытое окно нашей машины вместе с дымом ворвался горячий дух пожара. Над головой кружили вертолеты. Отовсюду слышались обрывки беспокойных радиопереговоров.
В окно заглянул пожарный. Он по — прежнему старался быть любезным. Но на этот раз это давалось ему с трудом.
— Еще раз повторяю: немедленно разворачивайтесь и уезжайте, — сказал он. — И поторопитесь, огонь в полумиле отсюда.
Разворачиваясь, я успел заметить, как «отдохнувшие» (не более пяти минут) пожарные вставали с земли и с новой энергией занимали места в своих грязно — красных машинах. В зеркале заднего вида я видел, как завертелись и засверкали пожарные мигалки, видел, как машины резко сорвались с места и — одна за другой — исчезли в дыму.
Удаляясь прочь, я тоже прибавил скорость, надеясь сдуть встречным ветром налипшие на капоте серые хлопья пепла.
Потом закрыл окно и включил кондиционер.
Через неделю лесной пожар под Йосемити был потушен.
Второй раз лесной пожар подобрался прямо к нашему дому в Малибу. Нам (и нашему хозяину Дэвиду Джену) было приказано складывать вещи и готовиться к эвакуации. Мы понимали, что количество вещей должно быть ограничено. В легковом автомобиле не так уж много места. Времени на сборы оставалось мало. Наташа стала упаковывать свои вещи, Катя — свои. Я тоже был поставлен перед необходимостью выбора: что представляет для меня наибольшую ценность? И странно: я обнаружил, что совсем не привязан к вещам. Фотографии дочек, несколько книг (среди них Стефан Цвейг с маминой дарственной надписью), смена одежды — вот, пожалуй, и все. Остальное мне было не нужно. Катя оказалась «упакованной» больше других, она не могла отказаться от своих любимых игрушек.
Наверное, с возрастом человек начинает понимать, что, обременяя свою жизнь вещами, уподобляется старому судну, дно которого обросло ракушками. Они — часть корабля, но ценность их ничтожна.
Мы загрузили автомобиль и приготовились к отъезду. Но ветер вдруг изменил направление и перекинулся на противоположную сторону Малибу. Мы взбежали на гору и оттуда наблюдали, как могучий океан огня быстро слизывал зеленые холмы Малибу — вместе с виллами знаменитых кинозвезд. На наших лицах играли красные отсветы солнца. Мы были возбуждены. От взвесей рыжих дымов, поднявшихся к небесам, солнце приобрело кроваво — беспокойный цвет.
Мне подумалось, что такое необычное освещение ждет нас в конце всех концов.
Лос — Анджелес славится не только Голливудом. Землетрясения — это еще одна достопримечательность города. Подземные толчки здесь — будничное явление.
Часто посреди ночи кровать уплывает в сторону и деревянная стена поскрипывает в «суставах».
— Что это? — просыпается Наташа. — Землетрясение?
— Да, — как можно спокойнее отвечаю я. — Маленькое. Три с половиной, не больше.
— Пять! — уверенно заявляет Наташа. — Включи «Новости».
В «Новостях» о землетрясении не говорят ни слова. Слишком незначительный был толчок. Конечно, если бы толкнуло на пять баллов, был бы другой разговор.
Иногда потряхивает днем, но при малых баллах это незамет-, но. Люди заняты делом. Кругом и без того все гудит, дребезжит, мелькает. Между тем лосанджелесцы готовы к серьезным потрясениям. На службе, в школе, в больнице, в любом общественном месте приготовлены специальные спасательные пакеты. Тебя постоянно обучают тому, как надо действовать во время землетрясения и после него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});