Виктор Петелин - Алексей Толстой

Чем больше вникал Толстой во все обстоятельства Петровской эпохи, чем больше узнавал фактов, деталей, тем глубже проникался он симпатией к этому гениальному венценосцу. Нет, он ни на минуту не забывал о тех ужасах и страхах, которые испытали его современники от реформаторской деятельности. Первая книга романа даже завершалась словами: «…Ужасом была охвачена вся страна. Старое забилось по темным углам. Кончалась византийская Русь. В мартовском ветре чудились за балтийскими побережьями призраки торговых кораблей».

В первой главе второй книги тоже много говорится об этом. Не приемлет народ новые порядки и по-своему борется против них, уходя в леса разбойничать, отказываясь везти в Москву продукты своего труда, «…нет, Москва сейчас — место погиблое», говорит один из крестьян, и всему виной, по их представлениям, Петр, который вконец «оскоромился» с немцами и немками. Повсюду раскольники чуть ли не открыто говорят о Петре как об антихристе, пришедшем в мир, чтобы нарушить благолепное течение устоявшейся жизни. Нет, Толстой ни на минуту не забывал, что Петр — крепостник, жестокий и сильный властелин, без жалости и сострадания ломающий вековые человеческие привычки, обычаи, установления. Но он и понимал Петра, который, вернувшись из-за границы, невольно сравнивал свою страну с западными странами и ужасался от этого сравнения: по всем статьям Россия отставала — ив политическом, и в экономическом, и в социальном, и в военном, и в государственном отношениях; за что бы он ни брался, все обветшало, изжило себя, все нужно было менять. Всякое сопротивление раздражало его, особенно челобитные против немцев, против немецких обычаев, против Лефорта. В протестах он видел неприятие своих нововведений, которые следовали одно за другим. В первые дни он сам ласково подзывал к себе приближенных бояр и ножницами укорачивал их бороды, потом этим занимались его шуты и помощники. Так началась борьба со стариной. Казнь стрельцов он тоже рассматривал как богоугодное дело, как исполнение своей обязанности по защите государства и народа от злодеев. Эти мрачные, печальные, кровавые страницы из истории Петра Великого хорошо знал Толстой и не мог обойти их молчанием: без них картина была бы неполна, неправдива. Петр вспыльчив, раздражителен, скор на руку, неразборчив с женщинами, жесток, беспощаден. И Толстой далек от того, чтобы идеализировать своего героя. На страницах романа Петр нет-нет да дернет в ярости головой, округлит свои пылающие гневом глаза. Но все больше и больше задумывается он над сложнейшими государственными вопросами, проявляя при этом глубину мудрости, терпеливость в их решении. Толстой прекрасно понимает, что Петр — человек своего времени. Ни в чем он не знает удержу: ни в забавах, ни в самозабвенном труде, ни в средствах к достижению поставленной цели. Он непоседлив, готов в любую минуту мчаться хоть на край света ради задуманного дела, резок, правдив, суров и справедлив, насмешлив, добр, тверд, прост в обращении.

Да, Петр — фигура противоречивая. Никуда от этого не денешься. Еще Пушкин удивлялся двойственности Петра, замечая разницу между государственными учреждениями Петра Великого и временными его указами? «Первые суть плоды ума обширного, исполненного доброжелательства и мудрости, вторые нередко жестки, свое-1 нравны, и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности, или по крайней мере для будущего, — вторые вырвались у нетерпеливого, самовластного помещика».

Непомерны страдания народа. Естественно и правдиво Толстой раскрывает истоки зреющего протеста против реформ Петра. И народ прав в своем протесте против Петра и тех, кто по его указанию сдирал три шкуры q крестьянина.

Белинский, говоря о тяготах народа и его протесте против неслыханных притеснений, писал: «Народ тогдашний по-своему был прав. Скажем же ему от всего сердца! «Вечная память и царство небесное!» Своими страданиями и тяжким терпением искупил он наше счастье и наше величие». Одна Полтавская битва исторически оправдывает его. Именно после Полтавской битвы Петр произносит слова, которые в истинном свете освещают все его деяния: «За людей и отечество, не щадя своей особы, поступал, как доброму приводцу надлежит».

Трудно постигнуть дух той суровой эпохи, еще труднее правдиво передать его в художественных образах, через судьбы сталкивающихся между собой людей. Прав Белинский, думал в эти дни Толстой, реформы Петра были серьезным испытанием для народа, но когда же и где же великие перевороты совершались тихо и без отягощения современников?.. Осина ломится и сокрушается ветром, дуб мужает и крепнет в бурях. Вот и окрепла Русь. Так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат. Великий Октябрьский переворот тоже трагически отозвался на судьбах многих людей, но сейчас миллионы строят новую жизнь. Молот истории, крушащий старое, беспощаден…

Почему на сталкивающихся с Петром так неотразимо действовало обаяние его личности? Все поражались его знаниям, быстроте усвоения, любознательности, предвидению в политической игре, естественности и непринужденности поведения, где бы и с кем бы он ни встречался. В первой книге Толстой показал, как Петр стронул Россию на путь преобразования, поехал сам и послал самых смышленых дворянских сыновей учиться у Запада жить по-современному, по-новому. Грубо, решительно, по-варварски покончил он с теми, кто стоял на пути его преобразований. Борьба за власть завершилась полной его победой. Настала пора подумать о государственном устройстве, где тоже, как и повсюду, надлежало все менять и налаживать. Не могла же старая боярская дума по-прежнему решать сложные государственные вопросы.

Неспокойно было в то время в Русском государстве. Стрелецкие розыски и казни прекратились, но на юге России каждую минуту мог вновь поднять голову давнишний и грозный враг — турки, с которыми все еще не был заключен мирный договор. Внутри государства не было проходу и проезду от разбойников. Воеводы в своих воеводствах стремились только к тому, чтобы быстрее разбогатеть, и больше думали о своем кармане, чем о соблюдении порядка и законности в стране. Отовсюду поступали жалкие крохи, а Петру нужны были большие деньги: его грандиозные замыслы нуждались в материальном обеспечении. В Воронеже полным ходом шло строительство флота для Азовского моря, возводились новые крепости, в частности Таганрог, набирались новые полки, нужны были новые люди, а следовательно, уже сейчас нужны школы, книги, а поэтому необходимо повысить государственные доходы. Для этого требовалось поднять жизненный уровень народа, укрепить его уверенность в завтрашнем дне, восстановить законность и порядок.