Руслан Хасбулатов - Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву

Я. Анатолий Иванович! Ни в коем случае не считаю вас лично причастным к действиям ГКЧП. Но вы — Председатель Верховного Совета СССР. Вы — законная власть. Ничего они не сделают с вами, мы полагаем, что «они» не могут не считаться с вами, от вашей позиции многое зависит…

Силаев. Анатолий Иванович, вам надо переговорить с Янаевым решительно. Начнет работать Верховный Совет России, а затем и СССР, они потребуют объяснений. Представьте себе, придет на это заседание наш председатель, Руслан Имранович, расскажет о нашей беседе. Вы хорошо себе представляете все, что дальше произойдет? Давайте говорить прямо — «план по перевороту» не удался, во всяком случае так, как он был задуман. Теперь нам всем надо «выкручиваться», «выходить из ситуации» с наименьшими издержками. Мы предлагаем выход из создавшейся ситуации.

Силаев был убедителен, он произвел впечатление.

«Но с такими требованиями «они» не согласятся. О роспуске «госкомитета» не стоит и говорить», — отрезал Лукьянов. Он был основательно потрясен, видимо, не ожидал от нас таких требований, которые фактически были действительно ультиматумом.

Я. Анатолий Иванович, — вот документ, перед вами, прочитайте его еще раз внимательно, потом обсудим, — сказал я в ответ на его реакцию.

Лукьянов стал еще раз внимательно читать. Руцкой мешал ему сосредоточиться, все время затевая какие-то споры, мы с Силаевым пытались каким-то образом заставить его замолчать. Это нам удалось, хотя и с трудом.

— Это ультиматум! — повторил Лукьянов с какой-то горечью, дочитав документ и выслушав мои пояснения.

— Нет, разумеется, — заметил я, — это определенная база для переговоров. Нам хотелось бы, чтобы вы, Анатолий Иванович, представили всю ситуацию в реальности А она требует решения этих вопросов, изложенных в «Документе, — так пытался я сгладить наше ультимативное требование.

Я напомнил, что в своем телевизионном выступлении 19 августа вечером он, Лукьянов, сказал, что якобы «Горбачев в курсе всех событий и даже одобрительно к ним относится», — и задал вопрос: «Так ли это? У нас большие сомнения в правдивости такого толкования позиции Горбачева

Лукьянов настаивал на правдивости своей версии. Уверял, что «Горбачев — в курсе событий».

Интересно и то, что Лукьянов вскользь заметил, что виновны в государственном перевороте сами российские власти, якобы создавшие ситуацию, которую, как представили высшие чины КГБ, МВД и Армии, можно решить лишь с помощью режима «чрезвычайного положения— «Так говорят люди ГКЧП», — поспешно добавил он. И даже обвинил Ельцина в болезни Горбачева — будто бы после резкого разговора, который навязал Ельцин Горбачеву накануне отпуска, последнему стало плохо. Это было неправдой — Ельцин никакого скандала Горбачеву не мог «закатить» по одной простой причине — он побаивался Горбачева, предпочитал не встречаться с ним (по возможности) и избегал серьезных разговоров по ответственным вопросам политики.

— Когда это было? — изумился я. — Я ничего не знаю о их встрече.

— Перед самым летним отпуском, — пояснил Лукьянов, — речь шла о Союзном договоре — Ельцин отказался его подписать, и Горбачев очень расстроился, и это повлияло на его болезнь. Говорю это с горечью, потому что я дружу с Горбачевым 30 лет, — сказал Лукьянов, к полному моему изумлению. Это уже была неправда — мы с Ельциным, после длительного обсуждения проекта договора, решили поддержать этот проект Горбачева, хотя и с оговорками. И это наше решение мы оформили через постановление Верховного Совета по Союзному договору, — о чем указывал в начале предыдущей главы книги.

Но я решил не заострять внимания на этом аспекте и постарался перевести тему в плоскость нашей конкретной ситуации, задав собеседнику вопрос:

«Анатолий Иванович, как вы намерены влиять на Янаева, Язова, Крючкова — чтобы выполнить то, о чем мы с вами договорились?» — и показал рукой на папку с нашими требованиями.

Лукьянов. Сделаю все, что смогу. Но и вам следует поубавить свои аппетиты. Я имею в виду вопрос относительно того, чтобы сохранить на какое-то время статус ГКЧП. Они не согласятся на немедленную капитуляцию.

Лукьянов упорно называл ГКЧП — «они», «их», с «ними»…Важно было не сорвать переговоры, начав с требований «распустить ГКЧП». Я постарался перенести обсуждение на другие вопросы.

Я. Вам, Анатолий Иванович, известно о том, что закрыт российский, недавно открывшийся телеканал, наши газеты; действуют лишь центральные партийные газеты. Поэтому просим отменить это распоряжение по цензуре. Нам также стало известно, что власти препятствуют нашим депутатам прибыть в Москву на Чрезвычайную сессию Верховного Совета…

Лукьянов. Это справедливо. Никто не может препятствовать прибытию депутатов в Москву. Но, Руслан Имранович, некоторые из ваших требований просто нереальны, в том числе о немедленной отмене запрета на издание российских СМИ и т. д., — сказал Председатель Верховного Совета СССР, успокаиваясь. — Возможно, для их обсуждения нам надо будет встретиться егце раз.

Это уже было хорошо, наш диалог-то как раз соответствовал нашей тактике — он давал нам время, а оно работало на нас.

Я. Согласен. Но хочу еще раз напомнить, Анатолий Иванович, — применение силы против нас, конечно, приведет к гибели людей, возможно, к гибели или аресту российского руководства. #о вы должны совершенно четко, определенно и ясно знать: с этой минуты за любую человеческую кровь, пролитую в ходе столкновений вокруг Парламентского дворца либо где-нибудь на территории РСФСР; в первую очередь будут нести ответственность все члены ГКЧП и все должностные лица, выполняющие их преступные приказы, или прямо и косвенно содействующие их деятельности. От имени Верховного Совета России это я вам заявляю.

Лукьянов побледнел. «#о почему я должен нести ответственность за них? Пусть сами отвечают!» — взволнованно воскликнул Анатолий Иванович. Он был потрясен этими моими жестокими словами.

Я. Они ответят, ив сомневайтесь, — а вас я предупредил, Анатолий Иванович, постарайтесь убедить руководителей путча поскорее увести войска из центра Москвы, снять с нас осаду. Не ровен час, какой-нибудь «генерал Грачев» или «майор Евдокимов» начнет штурмовать здание Верховного Совета — в такой обстановке это вполне возможно: кто будет нести ответственность?

Я, конечно, знал, что все сказанное нами внимательно слушали и записывали люди Крючкова.

Лукьянов. Руслан Имранович, Иван Степанович! Даю слово, что никакого штурма не будет. Я прошу вас, Руслан Имранович, поддерживать со мной телефонную связь постоянно. Бас будут соединять со мной в любое время. Согласен — всю эту ситуацию надо «разрулить» в мирном направлении, крови не должно быть — в этом я полностью согласен с вами.