Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

Подумав, Покрышкин решил устроить засаду. План сводился к тому, чтобы, используя немецкую педантичность, встретить немецких разведчиков где-то вдали от аэродрома. Исаев с предложенным планом согласился.

И вот утром, в строго определенное время, Покрышкин и Голубев, оба в кислородных масках, поднялись в воздух. Обычно «Ю-88» ходил на больших высотах, так что с земли иной раз его можно было заметить только по следу инверсии, белой полосой возникавшей в небе.

Планируя перехват, Покрышкин, против обычая, решил держаться не выше, а метров на тысячу ниже немецкого разведчика. Так удобнее было наблюдать.

Они ходили в намеченном районе довольно долго, но немца все не было. Покрышкин даже забеспокился: пропустили! Но вот зоркий Голубев со своей обычной точностью доложил:

– Идет. По курсу, выше…

Они не стали сразу бросаться на разведчика, решили – пусть немцы, если они даже и заметили «аэрокобры», думают, что русские их не видят и летят куда-то по своим делам. Получалось, что советские истребители как бы расходились с немецким разведчиком на встречных курсах, а плавный набор высоты, который наши начали производить, вряд ли был заметен для немецкого экипажа.

Так обе стороны двигались секунд сорок. За это время, по расчетам Покрышкина, немцы должны были успокоиться и считать, что русские их не преследуют. И вот, когда «Ю-88», продолжая лететь на восток, стал почти теряться из глаз в синеве неба, «аэрокобры» резко развернулись и отсекли ему путь отхода.

Сближение длилось довольно долго. Но Покрышкин не волновался: он был уверен в успехе. Так оно и случилось. Заметив за собой погоню, пилот «юнкерса» попытался ускользнуть от атаки «аэрокобр» резким снижением. Истребители устремились за ним и стали пикировать с высоты восемь с половиной тысяч метров.

С дистанции в сто метров Покрышкин открыл огонь: сначала хладнокровно расстрелял стрелка, а потом перенес огонь на правый мотор. Не выходя из пикирования, немецкий самолет развалился на куски.

С того дня вражеские разведчики перестали летать над аэродромом.

6

В октябре бои под Мелитополем разгорелись с новой силой. Особенно упорными они по-прежнему были в районе Большого Токмака. 16-й полк часто менял в это время свою дислокацию, прикрывая то войска, штурмующие Мелитополь, то своих старых друзей – конников Кириченко, наступающих в направлении станции Пришиб. 23 октября Мелитополь был взят, фронт прорван.

Во время очередного перебазирования полка Исаев, самостоятельно пилотируя «Ут-2», при посадке дал такого «козла», что самолет после удара колесами об землю подскочил в очередной раз и перевернулся. Летевший с ним инженер полка Копылов отделался легкими ушибами, а самого командира врачи увезли в госпиталь. Таковы были на фронте последствия боязни летать и потери летных навыков.

На место происшествия очень быстро прибыл комдив Дзусов. Выслушав доклад Покрышкина, он подумал и сказал:

– Значит, Исаев в госпитале. И, видимо, надолго туда попал. Что ж, давай принимай полк и командуй!

Узнав о приказе комдива, все летчики дружно потянулись к штабной землянке. Крепким рукопожатием и простыми, сказанными от чистого сердца словами, они выражали свою радость и готовность во всем поддержать «своего Сашу».

Новая должность – исполняющий обязанности командира полка – возлагала на Александра большую ответственность, и он это прекрасно понимал. Но размышлять особенно было некогда, надо было действовать. Наши войска, преодолев оборонительные рубежи противника в районе Большого Токмака, возобновили наступление, и штаб дивизии потребовал обеспечить прикрытие с воздуха наступающих войск. Боевые группы одна за другой подымались в воздух.

Зато вечерами, как в старые «ивановские времена», каждая эскадрилья садилась в столовой за свой стол. Ужин начинался с краткого слова исполняющего обязанности командира полка, в котором, отметив, как прошел очередной рабочий день, он хвалил лучших, называл имена героев. Бессменный Масленников обеспечивал музыку. Все понимали, что они собирались, чтобы после напряженной боевой работы укрепить свой дух, поднять настроение, поддержать раненых, поздравить тех, кто завоевал боевую славу.

Освободив почти всю Северную Таврию, Южный фронт, переименованный в 4-й Украинский, с 20 октября, блокировал противника в Крыму с суши.

Герой Советского Союза генерал-лейтенант Тимофей Хрюкин, один из самых молодых и талантливых командующих воздушной армией в Военно-воздушных силах страны, стремительно вышел из кабинета командующего фронтом Толбухина и энергичным шагом направился к выходу из штаба.

Этот невысокий, плотно сбитый любимец Сталина делал все так быстро, что даже его адъютант, молодой, крепкий лейтенант, не всегда за ним поспевал.

Вот и сейчас, «проспав» выход своего начальника из кабинета командующего фронтом, он бросился за ним бегом и вскочил на заднее сиденье «Виллиса», что называется, в последнее мгновение.

– На аэродром! – коротко бросил Хрюкин шоферу и, повернувшись к адъютанту, приказал: – Позвонишь в 16-й. Он только что перебазировался в Асканию-Нова. Сообщишь, что я вылетаю. Сам останешься на аэродроме и будешь ждать моего возвращения.

– Есть позвонить и ждать вашего возвращения.

К концу октября советские войска, очистив от немцев Таврию, устремились к Крыму. Конный корпус генерала Кириченко во взаимодействии с другими частями вышел к Перекопу. Встречными ударами немцы на некоторое время задержали продвижение конников, но части генерала Крейзера, сломив сопротивление гитлеровцев, форсировали Сиваш и захватили большой плацдарм в северной части полуострова.

Конники и пехотинцы повторяли путь героев Гражданской войны. Как их отцы и деды, шагая по грудь в холодной сивашской воде, таская на своих плечах ящики со снарядами и патронами, они бесстрашно продвигались вперед. По ним била немецкая артиллерия, их бомбили тяжелыми фугасами «юнкерсы», но они, шаг за шагом, упорно продвигались к плацдарму.

Генерал армии Толбухин потребовал от авиаторов во что бы то ни стало прикрыть Сиваш с воздуха и оказать помощь штурмовиками наступающим войскам.

Сидя в задней кабине легкого «По-2», рассеянно наблюдая за барражирующей вверху четверкой «Яков» сопровождения, Хрюкин размышлял о предстоящем разговоре. Он летел в полк, которым временно командовал известный летчик, настоящий ас, дважды Герой Советского Союза, более того, любимец командующего ВВС Новикова.

Но как он проявит себя в новом качестве, сможет ли справится со столь ответственным заданием – вот что беспокоило генерала. Он хотел сам познакомиться с полком и его командиром, посмотреть, как там налажены дела, и, если понадобится, оказать помощь на месте.