Леонид Млечин - Кремль-1953. Борьба за власть со смертельным исходом

Берия тем самым снимал с себя ответственность и намерен был призвать к ответственности других. Это напугало партийный аппарат. Хрущев и Маленков предпочли обвинить Берию во всех преступлениях.

Как же получилось, что такой опытный человек, такой умелый интриган, который выжил при Сталине, позволил себя арестовать? Расслабился, потерял бдительность, недооценил товарищей, в особенности Никиту Сергеевича Хрущева.

— Он считал нас простаками, — скажет потом на пленуме Маленков.

— Но мы не такие простаки оказались, — довольно отзовется Хрущев.

Судьбу Берии решил деятельный и напористый Хрущев. После свержения Берии он выдвинется на главные роли и будет избран первым секретарем ЦК КПСС. Другие члены партийного руководства не собирались расстреливать Берию. Маленков полагал достаточным передать пост министра внутренних дел кому-то другому, лишить Лаврентия Павловича должности первого заместителя председателя Совета министров, но назначить его министром нефтяной промышленности.

Генерал Николай Захаров 25 июня 1953 года около полуночи проверял посты на улице Грановского, где находилась комендатура управления охраны, поскольку там жили несколько членов президиума ЦК. К дому подъехали четыре правительственных лимузина ЗИС (два с охраной). Захаров спрятался за угол и стал наблюдать.

Из первой машины вылез Маленков, за ним появился Берия. Они несколько минут поговорили, потом расстались. Георгий Максимилианович поднялся в свою квартиру. Берия поехал к себе домой. Следующий день станет для него последним.

Арест Берии взял на себя министр обороны Булганин. Непосредственное руководство поручил своему новому первому заместителю маршалу Жукову. Работая над мемуарами, Георгий Константинович описал эти события. Но напечатать главу под названием «После смерти Сталина» ему не позволили. Лишь в 1974 году, когда Жукова не стало, текст принесли заведующему общим отделом ЦК Константину Устиновичу Черненко, он отдал рукопись на хранение в 6-й сектор. Ее опубликовал журнал «Исторический архив» (№ 3/1999).

В тот мартовский день Жуков, командовавший войсками Уральского военного округа, вернулся в Свердловск с учений. Его искал Булганин. Распорядился по телефону:

— Завтра утром вам нужно быть в Москве.

Жуков пытался узнать причину срочного вызова.

Ответ гласил:

— Прилетишь — увидишь.

«В последние годы меня редко вызывала Москва, чтобы порадовать чем-то приятным», — вспоминал Жуков, так что он мог ожидать все что угодно.

Прямо с аэродрома его повезли в Министерство обороны. Булганин уже был в шинели, он спешил:

— Сегодня состоится пленум ЦК. Вам надо быть. Я тороплюсь в Кремль.

Жуков пошел к начальнику Генерального штаба маршалу Василевскому. Тот тоже ничего не знал.

В тот же день Жуков был назначен первым заместителем министра обороны.

— В прошлом между нами не все было гладко, — сказал ему Булганин. — Но на прошлом надо поставить крест и работать на здоровых дружеских началах.

— Вы сделали много неприятного для меня, подставляя под удары Сталина, — ответил Жуков, — но, если искренне хотите дружной работы, давайте забудем о прошлом.

К подготовке ареста Берии его привлек Булганин, но поручение дал главный человек в стране — Маленков. Хрущев спросил:

— У вас нет сомнений на сей счет?

— Какие могут быть сомнения? Поручение будет выполнено.

— Имейте в виду, — заметил Хрущев, — что Берия ловкий и довольно физически сильный человек. К тому же он, видимо, вооружен.

— Я, конечно, не спец по арестам, — с присущей ему уверенностью ответил Жуков, — этим не довелось заниматься. Но у меня не дрогнет рука.

Жуков подбирал людей, которым верил и которые не испугались. Один военачальник упал в обморок, когда ему объяснили, что предстоит сделать. Маршал взял в помощь четверых: командующего Московским округом противовоздушной обороны генерал-полковника Кирилла Семеновича Москаленко, первого заместителя командующего округом генерал-лейтенанта Павла Федоровича Батицкого, начальника штаба Московского района ПВО генерал-майора Алексея Ивановича Баксова и начальника политуправления округа генерал-майора Ивана Григорьевича Зуба.

Жуков рассказывал, что подготовка к аресту Берии заняла около месяца. Во избежание утечки информации под предлогом командировки участники операции были изолированы даже от семей. В тот день всех собрали с оружием у министра. Булганин и Жуков в своих машинах, не подлежащих проверке, привезли офицеров в Кремль будто бы для доклада о ситуации в системе противовоздушной обороны Москвы. Захватили с собой карты, схемы и другие секретные материалы, чтобы часовые у входа в зал заседаний не могли изъять у офицеров личное оружие, как это полагалось.

Началось заседание президиума Совета министров. Маленков сказал:

— Раз собрались все члены президиума ЦК, давайте вначале обсудим партийные дела.

— Обсудим дело Берии, — предложил Хрущев.

Не ожидавший ничего подобного Берия изумленно слушал посыпавшиеся на него обвинения.

Георгий Максимилианович говорил о том, что органы госбезопасности нужно поставить под контроль партии, дабы исключить повторение прежних преступлений:

— Органы занимают такое место в системе государственного аппарата, где имеется наибольшая возможность злоупотребить властью. Получилось, что товарищ Берия с этого поста контролирует и партию, и правительство. Это чревато большими неприятностями, если сейчас же не поправить… А то возникла разобщенность, все делаем с оглядкой, настраиваемся друг против друга. А нужен монолитный коллектив!.. Управление охраны подчинить ЦК, а то и шагу не сделаешь без контроля… ЦК должен проверить организацию прослушивания, товарищи не уверены, кто и кого прослушивает.

Коротко выступил и Хрущев. После чего Берии объявили, что он арестован.

Вошли офицеры во главе с Жуковым и генералом Москаленко. Офицеры были с оружием в руках. Жукова выбрали еще и потому, что он был физически крепким. Кирилл Москаленко был тщедушным, боялись, что его Берия с ног собьет. Но применять силу не понадобилось. На Берию как столбняк нашел. Жуков резким движением отбросил лежавшую перед ним папку с бумагами, думая, что в ней оружие. Оружия не было.

Берию увели. Сказать он ничего не успел.

Лаврентий Павлович не предполагал, что его ждут суд и расстрел. На заседании президиума его обвинили в том, что он поставил Министерство внутренних дел над партией и правительством, что он высокомерен и груб с товарищами. За это не расстреливают, справедливо считал Берия. Он забыл, что сам расстреливал и за меньшее. Товарищи смертельно боялись даже арестованного Берию. Хотели себя обезопасить. Поэтому его не просто сняли с должности, а решили уничтожить.