Тамара Катаева - Анти-Ахматова

Она не дала какое-то великое стихотворение в последний сборник. Почему?

«Вы будете смеяться, господин учитель. Не дала потому, что, начав переписывать, не знала, как расставить знаки».

А те, кто ночами для нее правит корректуру, на что?

(Со знаками [препинания] у нее такая же мания, как с переходом через улицу; она их расставить МОЖЕТ очень хорошо, но почему-то не верит себе и боится).

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 147

Анна Андреевна через год сама объяснит: «Это из зловредства!»

Вчера я сильно устала днем и, вернувшись из библиотеки, легла. Звонок. Говорит Владимир Георгиевич: «Анна Андреевна нездорова и умоляет вас придти». Я отдохнула немного и пошла. Пошла, хотя и понимала, что ничего не случилось, что она просто не спала, ей тоскливо и она хочет, чтобы кто-нибудь сидел возле.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 98

Действительно, она «просто не спала».

В половине третьего ночи я отправилась ее провожать. Когда мы пересекали Невский, совершенно в эту пору пустой, и только что ступили на мостовую, Анна Андреевна спросила у меня, как всегда: «Теперь можно идти?» — «Можно», — сказала я, и мы сделали еще два шага к середине. «А теперь?!» — вдруг закричала она таким высоким, страшным, нечеловеческим голосом, что я чуть не упала и не сразу могла ей ответить.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 75

Ну, это уже перебор.

В Ленинграде. До войны.

Сегодня Анна Андреевна позвонила мне и попросила придти к ней. По правде сказать, просьба довольно безжалостная, ибо мороз — 35. Но я надела валенки, обмоталась платком и пошла. <…> Я принесла ей полпачки чая. Она обрадовалась и сразу включила чайник.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 68

Вчера вечером Анна Андреевна позвонила и вызвала меня. <…> У нее какая-то новая беда, и позвала она меня, видно, чтобы не быть одной. О беде не говорила, а обо всем на свете.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 27

Днем сегодня я была у Анны Андреевны. Она куда-то торопилась, так что я даже не поняла, почему по телефону она позволила мне придти. Впрочем, она боится улиц и любит, чтобы кто-нибудь ее провожал.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 31

Я уже писала <…> об одиночестве Анны Андреевны, оставшейся на попечении дворничихи Тани. Таня водит ее в баню, тянет за руку при переходе на другую сторону улицы, понукая: «Ну иди, да иди же». Анна Андреевна собирается нести передачу в тюрьму, и я покупаю банки сгущенного молока и еще что-то и, кроме того, даю Анне Андреевне двести рублей для Левы. Но оказывается, его нет в тюрьме, его почему-то еще до приговора отправили на Беломорканал. Мы ничего не понимаем. Я говорю, деньги у них можно затребовать назад. «Какие там требования?» — с ужасом отвечает Анна Андреевна, а мне жалко денег, я с таким трудом оторвала их от себя. Но тотчас мне делается стыдно, я замолкаю.

Эмма ГЕРШТЕЙН. Мемуары. Стр. 264

Я еду в Москву за Аней. Она хочет погостить день-два у меня, но боится. Сама сесть в поезд и приехать — не умеет.

Письмо Н. Я. Мандельштам — Б. С. Кузину (из Малоярославца).

ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА. Т. 3. Стр. 33

С. К. Островская посетила А.А.

В комнате холодно и неуютно. Объясняет: третий день не топят, профессору Пунину и Ирине некогда, они чем-то заняты. Ахматова вообще умеет убивать выбором невиннейших слов и ядовитейших интонаций.

ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА. Т. З. Стр. 108

Это уже после эвакуации. Ахматова, непрошеная, поселилась к Пуниным, уже совсем ей чужим, но когда они чем-то заняты, это называется «почему-то».

3 февраля 1945 года.

Ссоримся с Аней (Акумой) по бытовым вопросам: трудный человек; <я> не в силах обслуживать взрослого человека как ребенка <…>.

Н. ПУНИН. Дневники. Стр. 393

…«Я ведь в действительности не такая беспомощная. Это больше зловредство с моей стороны».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 350

ПОПЫТКА СРАМА, ИЛИ ПОСТМЕНОПАУЗА

Одна из самых пленительных метаморфоз Ахматовой — превращение из грязной оборванной психопатки тридцатых годов в величественную королеву сороковых — имеет чисто физиологическое объяснение. Довольно унизительное для женщины, потому что правильнее все-таки быть выше физиологии и властвовать над собой в любой период. Она же перенесла все как по писаному в медицинской литературе:

Одним из признаков климакса являются эмоциональные нарушения различной степени. Они могут проявляться в чувстве беспокойства, повышенной раздражительности, частой смене настроений и депрессий. <…> Может возникнуть целый ряд нарушений психовегетативного характера. К ним в первую очередь относятся нарушения сна, головокружения и учащенное сердцебиение. <…> После наступления менопаузы, когда в организме вырабатывается все меньше эстрогена, у женщин возрастает степень риска развития сердечно-сосудистых болезней. <…> К одному из самых неприятных симптомов, который может проявиться в период менопаузы, относится недержание мочи. <…> Увеличивающийся в период менопаузы дефицит гормонов способствует увеличению массы тела. <…> Каждая вторая женщина в период менопаузы имеет избыточный вес.

Бернд КЛЯЙНЕ-ГУНК. Менопауза. Стр. 23, 31, 33, 12

Ахматова получила весь список «по полной программе» — к сожалению, не сумев вести себя так, как практически во всех культурах считается «достойно». Она тщательно следила за соответствием опереточным эталонам королевского поведения, и была в глазах всех ну прямо-таки действительно королевой, но вот упустила такой аспект: французской королеве, во время родов окруженной стоящими вокруг ложа вельможами, полагалось вести себя по-королевски: не стонать и уж тем более не кричать. Королевы соответствовали статусу. Ахматова свои климактерические недомогания выплескивала на окружающих.

14 июля 39.

В старом макинтоше, в нелепой старой шляпе, похожей на детский колпачок, в стоптанных туфлях — статная, с прекрасным лицом и спутанной серой челкой.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 32

Говорит, что чувствует себя плохо, еще хуже, чем раньше: бессонница, и по ночам немеют то руки, то голова.