Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол
Фашистские корабли открыли по самолётам ураганный огонь, им было не до высадки десанта, в воду летели обрывки палуб, борта катеров и барж, слышались стоны недобитых десантников. Часть кораблей старалась удрать, часть из них медленно погружалась в воду. Самолёты ушли на заправку, затем быстро снова прилетели. Фашистских кораблей оставалось двадцать единиц.
Капитан Трошин атаковал вражеский самолёт Ю-88, который стал уходить вправо, но налетел на Бегуна и Корнилова. Объятый пламенем, он упал в Ладожское озеро. Атаки непрерывно повторялись, самолёты уходили пустыми и снова возвращались с боевым грузом. Крайнов и Хромов в поединках с истребителями сбили по одному Ме-109, прибавив счёт сбитых до четырёх. Вслед за авиацией флота прибыли штурмовики Ленфронта, ведомые морским лётчиком подполковником Ф.А.Морозовым. Они сбили четыре вражеских самолёта и сожгли две десантные баржи. Массовое появление авиации вызвало у фашистов страх и растерянность. Они стали поспешно уходить, бросая убитых и раненых.
В этой операции было уничтожено 16 десантных судов и одно судно взято в плен. В воздушных боях сбито 15 самолётов противника. Наши корабли и самолёты потерь не имели. За образцовое выполнение задания многие были награждены правительственными наградами, старшина В. Корнилов был награждён орденом Красного Знамени, капитан Г.Бегун – орденом Красной Звезды. Всем командирам и бойцам, принимавшим участие по защите острова Сухо, от имени Верховного Главнокомандующего была объявлена благодарность с записью в личные дела.
После этого урока фашисты не пытались расширить плацдарм на Ладожском озере.
В 25-ю годовщину Великого октября
Заместитель командира 12-й КОИАЭ капитан Григорий Васильевич Крайнов
В столовой лётно-технического состава 12-й КОИАЭ было празднично. Официантки надели свои лучшие платья, при входе в столовую висело красное полотнище с большими белыми буквами: «ДА ЗДРАВСТВУЕТ 25-я ГОДОВЩИНА ВЕЛИКОЙ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ!»
Завтрак подавался с добавкой – лишней котлетой.
Во все подразделения передали команду собраться на митинг. У самолётов остались только дежурные звенья.
Митинг открыл комиссар 12-й КОИАЭ майор Павел Васильевич Крутов:
– Наш Советский Союз, как утёс среди бушующего океана капиталистических государств, в единственном числе защищается и живёт, – говорил комиссар, – нет такой силы, чтобы поставить нас на колени.
Далее он предоставил слово заместителю командира 12-й КОИАЭ капитану Григорию Васильевичу Крайнову.
– Для нас нет ничего дороже, чем наша Родина, наши просторы, леса, поля. Они вечно принадлежали нашим дедам и прадедам, и мы всё сделаем, чтобы они вечно принадлежали нашим детям и внукам, не пожалеем для этого жизни. Мы не посрамим знамя, под которым живём. Мы победим.
Все выступающие клялись быть достойными сыновьями своей Великой Родины.
После митинга был вылет на защиту «Дороги жизни Кабона – Лаврово». Вылетели шесть лётчиков: Г.Г.Бегун, Н.К.Малеев, Н.П.Хромов, В.Г.Рябошапка,
A. А.Бреславский, ведущим этой группы был Г.В.Крайнов. В небе Балтики он встретили 12 «мессершмиттов», которые штурмовали суда, доставлявшие продукты голодным блокадникам Ленинграда. Бой длился двадцать минут. Два «мессершмитта» были уничтожены, третий подбит. Одного из них уничтожил Г.Крайнов, но и сам был тяжело ранен.
Самолёт его стал неуправляем от прямого попадания, Григорию хватило сил выпрыгнуть и раскрыть парашют. Он приводнился в холодных водах Ладожского озера, спасательный жилет «капка» сработал, и некоторое время он был жив. Его ведомые разогнали в воздухе фашистскую нечисть, видели оранжевую «капку» на воде. Григорий Бегун наводил катера, указывая им путь условными движениями своего самолёта, радиосвязи с моряками не было.
Катера подошли, но Григория уже не было на поверхности. Холодные волны озера укрыли смертельно раненого Григория Васильевича. Корабли Ладожской военной флотилии по приказу командующего капитана 1-го ранга
B. С.Черокова долго вели поиск отважного лётчика. Найти не удалось.
В этот же день был траурный митинг по случаю гибели Г.В.Крайнова. С болью в сердцах выступали его единомышленники и боевые товарищи. Инженер по вооружению Г.И.Бенусов сказал:
– Григорий Васильевич был грамотным лётчиком, он хорошо знал вооружение и тактику его применения. Был одним из самых активных коммунистов. Дважды его выбирали в партийное бюро. Он показывал пример бесстрашия в бою.
Последним выступил командир 12-й КОИАЭ Григорий Костылёв. Он предложил открыть боевой счёт мести за Григория Крайнова.
Лётчики подхватили этот вызов. На следующий день был сбит МЕ-109. На протяжении нескольких боевых дней было уничтожено шестнадцать вражеских истребителей и бомбардировщиков.
Ленинграду поставляли хлеб и боеприпасы, вывозили детей и раненых. Всё шло как надо, но лётчики не могли смириться с тем, что среди них нет и не будет больше Григория Крайнова. Это было немыслимо. Он всегда, во всех мероприятиях находился с ними. Его тонкие шутки, дружеские подначки были всегда доброжелательны. Его подкупающая кротость, мягкий голос, спокойное достоинство остались в памяти всех, кто его знал.
Иван Гореликов рассказал такой случай.
Перед войной надо было перелететь группе лётчиков из Липово на Угловую. Штурманом эскадрильи был Григорий Крайнов. В классе разработал план перелёта, довёл до каждого лётчика, подчеркнув важность и особенности при перелёте, знание маршрута. Всё было ясно и понятно. Но вот при перелёте ведущий сбился с маршрута, сели не на тот аэродром. Крайнову пришлось разбирать, кто виноват. Он не распекал, не повышал голос, но всем было не по себе. Виновный сидел, опустив голову. Крайнов посмотрел на него и вдруг сказал:
Не понимаю, как это случилось…
И ребята хороши, и машины хороши.
Полетели в Угловую, прилетели в Унаши.
Прошло много лет, но это осталось в памяти навсегда. Иван Гореликов вспомнил эти слова через прошедшие сорок пять лет.
Комсомольское поручение
На опушке зимнего леса, где стояли замаскированные самолёты, кипела напряжённая и ответственная работа. Техники готовили самолёты к боевым вылетам.
У самолёта Егора мотор требовал замену, а на складе их не было. Пользуясь свободным временем, он решил заняться комсомольскими делами, собрать взносы, подготовить собрание.
Лётчики 12-й КОИАЭ (слева направо): Борис Сергеевич Копьёв и Иван Фролович Гореликов 1942 г.
Вчера прилетали фашистские бомбардировщики бомбить опушку леса, где стояли самолёты. От разрывов авиабомб остались огромные воронки, но щедрый снегопад за одну ночь прикрыл эти зияющие раны, словно забинтовал стерильными бинтами израненную землю.
Егор шёл по стоянке с ведомостью в руках. Подошёл к самолёту Григория Горюнова. Механик Адам Баран делал запись в бортжурнале, а моторист Александр Андреев прихорашивал самолёт, вытирая носовым платком фонарь кабины.
– Не помешаю? – спросил Егор.
– Нет, – ответил Адам Иванович, – присаживайся.
– Членские взносы собираю.
– Сейчас достанем билеты.
– Вопрос можно? – спросил Александр, подавая билет, – хочу пожаловаться на своего лётчика.
