Вадим Бакатин - Дорога в прошедшем времени

Восприятие социальной справедливости как общественного идеала, который невозможно достигнуть, но к которому следует стремиться.

Отрицание принципов «диктатуры пролетариата». Осознание либеральной демократии в качестве несовершенного, но наиболее приемлемого способа существования политической системы. Согласование на политическом уровне интересов различных социальных групп. Признание, что нынешние институты либеральной демократии явились результатом долгой борьбы, в которой трудящиеся сыграли выдающуюся роль.

В современной социал-демократии нет антагонизма в понимании частной и общественной собственности.

Социал-демократия, в отличие от большевизма, в значительной мере впитала в себя либеральные идеалы самоценности человеческой личности, необходимость безусловной защиты прав человека, индивидуальной свободы, институтов гражданского общества от посягательств государственной машины.

Лозунги КПСС в области социальной политики были весьма привлекательны. Однако, в отличие от очень похожих лозунгов социал-демократии, они никогда не реализовывались и не могли реализоваться. Слишком мал был тот социальный пирог, который делили. Да и механизмы дележа были нечестными и не в тех руках. Социал-демократам удалось соединить идеал социальной справедливости с достаточно эффективной рыночной экономикой.

Не отрицая идеи свободы, они тем не менее впереди свободы поставили справедливость. И хотя действительно в абсолюте не может быть ни того ни другого, а вместе они во многом противоречат друг другу, такая последовательность более привлекательна для большинства.

Если мы согласны с тем, что национальную идею или «концепцию будущего» нельзя сочинить, придумать, а надо понять, познать, что более всего приемлемо, созвучно, как стало принято говорить, нашему менталитету, вне всякого сомнения, настоящие граждане страны, которые ездят в электричках, отдадут предпочтение социал-демократической действительности. Правда, для этого опять надо будет пригласить какого-нибудь варяга из Швеции, чтобы популярно объяснил, что есть серьезная социал-демократия. У нас самих это плохо получается.

Некоторые социал-демократы боятся самого этого слова. Другие заплутали в лесу массы немассовых партий. Те, которые в свое время пренебрегали прекрасными возможностями безболезненного поворота от коммунистических программ к социал-демократической практике, пытаются что-то сделать сегодня. Но время – другое, и возможности – не те.

Мне представляются ошибочными утверждения, что для социал-демократии в России нет базы, она появится, мол, вместе с классом собственников, которому будут противостоять наемные работники. Это верно, что нет. Ничего нет: ни демократии, ни рынка, ни реального собственника. Но более чем достаточно – наемных работников, пенсионеров, студентов, инвалидов, бездомных.

Надо ли их проводить через все круги ада для того, чтобы осознать бесперспективность классовой войны и преимущества социального партнерства в тройственном союзе наемного рабочего – государства – предпринимателя? Что верно, то верно, предприниматель у нас не тот, чтобы воспринять идеи социал-демократии. Но он, только-только народившись, должен понять, что глупо в конце XX века повторять не лучшие годы раннего капитализма, для него (раннего капитализма) неизбежные, а для нас совершенно необязательные. У российского капиталиста нет выбора. Либо политика социального партнерства, либо будем кувыркаться где-то посередине между национал-коммунизмом и маразмом.

Короче говоря, социал-демократия для России является труднопроходимым мостиком, если можно так выразиться, от «социализма» к «демократии».

Убежден, что идеи социал-демократии, может быть уже и не имеющие такого большого значения для развитых стран, для России являются идеологией ближайшего обозримого будущего.

По делам службы мне довольно часто приходилось бывать в Саратовской области, городе Вольске, на цементных заводах ОАО «Вольск-цемент».

Кто знает, согласится со мной: цементные заводы не прокатный стан. Это довольно серые, прямо скажем, некрасивые предприятия. Особенно в наше безденежное время. Но отрасль очень важная, во многом знаковая. По динамике производства и, естественно, потребления цемента точно можно судить о состоянии экономики страны в целом. Цемент – фундамент индустрии.

Насколько я помню, среди проблем социализма хроническая нехватка цемента была одной из острейших, хотя СССР по объемам его производства был первым в Европе, а в мире уступал только «брату навек» – Китаю. Россия в 1990 году выпустила 83 миллиона тонн цемента. Последние годы выше 27 миллионов тонн не поднимается. Все ясно? Строим в три раза меньше, чем в те годы, когда мы с Б.Н. Ельциным работали на домостроительных комбинатах. Неужели уже все построили? Нет. По сути, мы еще и не начинали строить, как надо бы. Цемент очень нужен, но нет денег за него заплатить.

Словечко «бартер» (товарный обмен без участия денег) стало знаковым. Это же нелепость какая-то! Люди, называвшие себя «монетаристами», создали безденежную экономику в конце XX века. Вернулись в каменный век. Натуральный обмен. И ведь вчерашний социалистический управленческий аппарат как-то к этому приспособился, выкручивается, работает по каким-то длиннющим «зачетным цепочкам», на конце которых кто-то держит мешок, куда сыплются… нашедшиеся все-таки деньги.

Но они опять исчезают из сферы производства, продолжая обогащать тех, кто эту «экономику» выдумал. Тот, кто избавит Россию от бартера, тот ее спасет, станет национальным героем.

Вольский завод, выпускавший когда-то до трех миллионов тонн цемента, сейчас не дает и миллиона. И это далеко еще не самый худший вариант. С опозданием на два-три месяца люди все-таки получают зарплату. Правда, очень часто все тем же бартером (капустой да китайской тушенкой). Однако работают. И по нынешним временам – неплохо. Даже думают о будущем. На заводе появилась современная лаборатория. Заводчане первыми в России освоили выпуск тампонажного цемента по международным стандартам, запустили мощное упаковочное отделение.

На ее открытие в городе Вольске ждали губернатора Д.Ф. Аяцкова. Он, в своем динамичном стиле, должен был проводить выездное заседание правительства по проблемам водоснабжения, а заодно и «ленточку разрезать».

Ничего нового я в этом не увидел. Все как прежде – хлеб да соль. Замерзшие красавицы в кокошниках. Телекамеры. Речи. Но дело не в этом… Удивительно, что после стольких лет удушения производства что-то еще работает и даже слегка развивается. Вводят какие-то новые линии. Может быть, это нетипично для всей России? Просто Саратовская область избрала энергичного губернатора и дела сдвинулись? Правда, строители, с которыми мы слегка «обмыли» пуск объекта, говорили мне, что нет здесь никакого рынка, никакого нового хозяйственного механизма. Прежний напор и давление. Все движет воля губернатора.