Ольга Володарская - Граф Сен-Жермен

Был ли Сен-Жермен тамплиером? Был, если под тамплиерством понимать сакральную традицию рыцарства, если говорить о его глубоком знании тайных орденских обрядов, если, наконец, обратиться к глубинному смыслу самого понятия рыцарства, суть которого в благородной и бескорыстной защите идей добра и света.

Мемуары Калиостро говорят о том, что к его инициации в орден рыцарей тамплиеров был причастен Сен-Жермен. Орден «Строгого наблюдения» использовал древние рыцарские обряды, знания и даже отчасти внутреннюю структуру…

Был ли Сен-Жермен розенкрейцером? Скорее да (Мэнли Холл даже предполагает, что граф возглавлял данный орден), хотя розенкрейцеры — это одно из самых закрытых обществ, о котором такой знаток христианского эзотеризма как Р. Генон говорил скорее как о некоем символическом образовании. Если принять достаточно обоснованную в науке версию о том, что большинство масонских лож представляли собой вторичные дочерние структуры по отношению к первичным розенкрейцерским, создавшим масонство как некий внешний передовой отряд для реализации своих более глубоких и далеких целей, то сюжет о сотрудничестве Сен-Жермена с обществами Креста и Розы получит дополнительные аргументы «за». Не мог же такой опытнейший эзотерик и геополитический стратег мирового уровня довольствоваться контактами с второстепенными обществами и фигурами и миновать первостепенные центры, принимающие главные решения».

Ссылаясь на работу английских ученых М. Байджента, Р. Лея и Г. Линкольна «Священная загадка» (1982), С. Ключников далее развивает мысль о том, что Сен-Жермен был эмиссаром секретнейшего сакрального ордена — «Сионского Приората», возглавлявшегося Великим Магистром Максимилианом Лотарингским, братом французской королевы Марии-Антуанетты, и ставившего своей целью утверждение на тронах Европы династии Меровингов. Так ли это, нам знать не дано.

В заключение приведем слова французского исследователя оккультизма Патрика Ривьера, который так объяснял стратегию и конкретную политику Сен-Жермена по отношению к ложам:

«Его отношение с обществами «Азиатских братьев»,[459] «Рыцарей Света», так же как и с немецкими «Розенкрейцерами», Elus Cohens (Орденом Избранных Коэнов Мартинеса Паскуалиса), «Мартинистами» преследовали лишь одну цель: создать обширную федерацию де-факто организаций подлинно «инициирующих и братских», чтобы утвердить, при помощи некоторой унификации идеалов, но при уважении собственной структуры каждой группировки, длительный мир между нациями, несмотря на политиканские расслоения.

Вот каким был настоящий смысл его миссии: с одной стороны, одухотворить «Священным Учением», содержащимся в его обширных знаниях, с другой стороны, укрепить братский дух, в противовес всякому догматизму и «сектантским дрязгам», и все это с одной целью — служить Божественному Плану Человечества, чтобы установить мир и братство между всеми своими современниками, игнорируя границы и предвзятые настроения».[460]

Наконец, нельзя не привести еще одно — хотя и считающееся совершенно недостоверным в силу своего курьезного характера — свидетельство о связи Сен-Жермена с оккультистами Вены. Это две выдержки из «Маленьких венских мемуаров» Франца Грёффера:[461]

«Сен-Жермен и Месмер. Никому не известный человек прибыл с кратким визитом в Вену. Однако его пребывание в этом городе мало-помалу затянулось. Дела, которые привели его сюда, как предполагается, имели отношение, к далекому будущему, а именно, к двадцатому столетию. Подлинной целью его визита в Вену была встреча с одной-единственной персоной. Этой персоной был Месмер, довольно молодой в то время человек. Месмер был поражен появлением этого чужеземца.

— Вы, должно быть, тот самый джентльмен, — сказал он, — чье анонимное письмо я получил вчера из Гааги?

— Да, тот самый.

— Вы, вероятно, хотели бы побеседовать со мной по поводу моих идей о магнетизме?

— Вы угадали.

— Эти идеи мне подал человек, который только что был у меня. Это известный астроном Хелл[462].

— Я знаю об этом.

— Мои фундаментальные идеи, как бы то ни было, все еще разрозненны и довольно хаотичны. Если бы нашелся кто-то, способный помочь мне.

— Я помогу Вам.

— Вы не представляете, сэр, какую услугу мне окажете.

— Я должен это сделать.

Чужеземец показал жестом Месмеру, чтобы тот закрыл дверь. Они сели.

Суть их разговора сводилась к теории получения элементов, необходимых для эликсира жизни посредством магнетизма в эмпирическом порядке.

Разговор продолжался три часа…

Они договорились о следующей встрече в Париже и расстались».[463]

Поместившая этот отрывок в своей книге Изаебль Купер-Оукли пишет, что о сотрудничестве Сен-Жермена с Месмером в изучении мистицизма ей стало известно и из иных источников.[464] А их встреча и совместная работа в Париже засвидетельствована в летописях ложи, о собраниях которой уже упоминалось. Судя по контексту, эта встреча в Вене состоялась до того, как Месмер начал свои исследования в Париже. Курьезный характер зарисовок Франца Грёффера[465] весьма примечателен. Из других источников нами получены сведения, что оба Грёффера были не только личными друзьями Сен-Жермена, но и розенкрейцерами. И хотя точная дата состоявшейся беседы отсутствует, мы все же в состоянии приблизительно установить ее из контекста другой статьи из того же тома, где сказано следующее:

«Сен-Жермен посетил Вену в 88, 89 или же 90 году этого столетия, одарив нас поистине незабываемой встречей и вполне благожелательной беседой»[466].

Если предположить, что автор мемуаров мог неправильно указать дату, в которой он не уверен, и описанная им встреча на самом деле состоялась несколькими годами раньше, то почему бы не допустить, что она имела место осенью 1781, 1782 или 1783 года и Сен-Жермен в период краткого улучшения своего физического самочувствия приезжал в Вену из Шлезвига? Далее — рассказ об этой встрече:

«Однажды по Вене поползли слухи, что в городе объявился граф Сен-Жермен, самая непостижимая из всех загадочных личностей. Словно удар током было это известие для тех, кто хоть что-нибудь знал о нем. Мы, кружок его последователей, волновались все сильнее: «Сен-Жермен — в Вене!..»

Едва оправившись от неожиданных новостей, Рудольф Грёффер буквально полетел в Хиниберг, свою загородную резиденцию, где хранил все деловые бумаги Среди этих документов было рекомендательное письмо Казановы, гениального авантюриста, знакомого ему по Амстердаму,[467] адресованное Сен-Жермену.