Белтон Купер - Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне

Солдатик запаниковал. Шальным рывком выдравшись из хватки русского, он вскочил на капот нашего джипа и заорал: «Ya, ya, мой зольдат, зольдат, мой Deutsch зольдат!» Очевидно, он рассудил, что с американцами ему повезет больше, чем с разъяренным русским.

Я заорал «Стой!», и русский солдат замер, не подходя к машине. Молодого немецкого солдатика трясло, а затем он вообще разрыдался. На своем паршивом немецком я разъяснил, что американцы его не расстреляют. Мы подбросили его до поста военной полиции на дороге и сдали в лагерь для военнопленных. При виде пленных товарищей в самом разномастном тряпье, как форменном, так и гражданском, юноша несколько повеселел. Когда военные полицейские уводили его, по лицу юноши блуждала слабая улыбка; он неуверенно помахал нам рукой, будто говоря «спасибо». Ему больше не грозила гибель. Он вошел в число выживших.

От Ремагенского плацдарма дивизия в непрерывных сражениях одолела почти пятьсот километров. Солдаты были изнурены. Противник не давал нам передышки, будто исполнившись решимости сражаться, пока каждый квадратный метр немецкой земли не будет взят с боем.

Долгие марши сказывались и на технике. «Шерманы», пережившие все бои начиная с высадки в Нормандии (таких было очень немного), остро требовали замены гусениц. Поскольку возможности проводить плановый крупный ремонт у нас не было, экипажам и механикам-ремонтникам приходилось прикладывать все усилия, чтобы поддерживать машины в боеспособном состоянии.

В дополнение ко всему мы столкнулись с жестоким дефицитом моторного масла для танков. Маслом класса 50 заливались картеры двигателей как типа R975 «Райт», так и фордовских V8. Вдобавок по 19 литров масла уходило на заправку масляного воздушного фильтра. Проблема была в основном снабженческая: мы продвигались так быстро, что колоннам грузовиков было все сложнее добраться до передовой. Пришлось обходиться без воздушных фильтров и по возможности экономить запасы масла. К этому времени ремонтные бригады освоили науку импровизировать в непростых полевых условиях и превратились в прекрасно сработанную, предельно эффективную команду.

…Трудно было определить с ходу, занята та или иная деревня нами или немцами. За день ситуация могла измениться несколько раз. Был случай, когда приписанный к ремонтному батальону офицер связи из штаба дивизии майор Билл Дернер и капитан Боб Гридатт из рембата возвращались в тыл дивизии в Сангерхаузене. На пути им встретилась развилка: шоссейная дорога вела на север, к Квеллендорфу, проселок — на запад. Они решили свернуть на Квеллендорф и держать ухо востро.

Двигаясь далее, они наткнулись на отряд саперов с бульдозером. Те сносили немецкую заставу на дороге. Дернер спросил, свободна ли дорога на Квеллендорф, и получил ответ: да, их командир роты несколько минут назад проехал в ту сторону.

Решив, что Квеллендорф в руках американцев, они двинулись дальше. Первым ехал джип капитана Гриндатти. На подъездах к городу обе машины попали под шквальный огонь стрелкового оружия. Майор понял, что они окружены, и приказал группе сдаться. Капитан Гриндатти получил несколько ранений в живот и истекал кровью. Немцы, похоже, готовы были просто бросить его в машине, однако майор Дернер настоял, чтобы пленившие его враги позаботились о раненом. Те с неохотой отнесли Гриндатти в деревню, где его раны обработал немецкий военврач. Тем же вечером одна из оперативных групп дивизии отбила Квеллендорф, а вместе с ним и капитана Гриндатти, которого отправили в полевой госпиталь. Майора Дернера и еще нескольких пленников, в том числе капитана, который командовал инженерной группой на дороге в Квеллендорф, успели переправить в Альтен-Грабов, где они пробыли в плену до 3 мая, когда город захватили британцы.

Следующей целью дивизии был Дессау, средних размеров город на Эльбе, близ места ее слияния с Мульде. Война в Европе стремительно близилась к завершению, и по войскам носились слухи. Многие предполагали, что Гитлер и часть его штаба отступят в альпийский район Берхтесгаден и займут оборону в мощном укрепрайоне.

Однако подобное развитие ситуации было пресечено стремительным продвижением 3‑й и 7‑й армий, изолировавших этот район. Следующим вставал другой вопрос — дойдем ли мы до Берлина? XIX корпус 9‑й армии к северу от нас уже занял плацдармы на восточном берегу Эльбы. Было похоже, что последует ответ «да», и VII корпус получил последний приказ. Нам было поручено навести мосты через Мульде и Эльбу и атаковать Виттенберг, в 65 километрах юго-восточнее Берлина.

За последние несколько дней сопротивление противника существенно ожесточилось. Когда наши саперы принялись наводить мост через Мульде, немцы ответили яростными артиллерийскими обстрелами. Саперы понесли серьезные потери. Во время одного из таких обстрелов погиб мой друг, лейтенант Фрост — один из офицеров связи Боевой группы Б. Это вместе с ним мы заблудились по дороге в Эрель в первую ночь после высадки в Нормандии. Смерть — всегда трагедия, но пережить всю войну и погибнуть за несколько дней до ее завершения — это казалось почти непредставимым!

Хотя может показаться естественным, что солдат станет избегать риска, когда война подходит к концу, к этому времени мы научились жить сегодняшним днем. На грани жизни и смерти нет места дню завтрашнему. Остаться в здравом рассудке солдат может, только оставаясь в настоящем…

Дивизия к этому времени растянулась до опасного предела. Передовые позиции VII корпуса занимали участок фронта длиной в 65 километров: от юго-восточных предгорий Гарца до того места, где шоссе пересекало реку Мульде. 1‑я и 9‑я дивизии по-прежнему зачищали Гарц, хотя несколько батальонов 1‑й дивизии оставались приписаны к Боевым группам А и Р. 104‑я дивизия к югу от нас получила приказ захватить Галле, и лишь один ее батальон оставался придан БгБ.

Против нас немцы выставили три свежесформированные дивизии: «Потсдам», «Шарнхорст» и «Ульрих фон Хуттен». Их личный состав был набран преимущественно из остатков разбитых частей и аэродромных команд ВВС, хотя немцы наскребли некоторое количество офицеров-ветеранов и унтер-офицеров с боевым опытом. Эти дивизии составляли внешний периметр обороны Берлина со стороны юго-запада. 13 апреля, по слухам, Гитлер лично посетил эти части и заявил, что в скором времени они окажутся на острие крупного немецкого контрнаступления.

Наша дивизия была растянута, и противостояли ей три свежие вражеские. Положение становилось критическим.

Последний штурм

Битва за Центральную Германию вошла в завершающую фазу, хотя положение оставалось для нас неясным. Мы знали, что в Ялте союзники оговорили условия послевоенной оккупации Германии, но подробности этого оставались неизвестны. Мы предполагали, что русские займут Восточную Германию, включая, вероятно, Берлин. Поскольку VII корпус получил распоряжение захватить плацдарм на восточном берегу Эльбы и наступать на Виттенберг по главному шоссе на Берлин, а 9‑я армия уже форсировала Эльбу южнее Магдебурга, следовало считать, что мы двинемся на Берлин и встретим русских в том районе.