Карла Рэй - Божья девушка по вызову. Воспоминания женщины, прошедшей путь от монастыря до панели

Я взглянула на него и спросила: «У тебя появилась девушка, Гай?» Когда он пробормотал: «Да», – я поинтересовалась, симпатичная ли она. Гай кивнул; судя по выражению его лица, ему хотелось поскорее отсюда убраться. «Ну, тогда ты будешь счастлив», – сказала я, возвращая чемоданчик. – Мне ничего не нужно, скоро я навсегда уезжаю из города».

Я заметила, как, переступив порог, он вздохнул с облегчением. Это оказалось не так уж сложно, сказала я себе. На полу лежал маленький яркий пакетик. Торопясь покинуть дом, Гай случайно выронил из кармана презервативы. Они были яркими и дорогими, однако я знала, что он за ними не вернется. Я улыбнулась и от всего сердца мысленно пожелала ему удачи.

На следующий день мне позвонил сам Мефистофель в облике обаятельной азиатки, ставшей моей подругой во время совместных презентаций «Деньги и вы». Мы со Сьюзи встретились за обедом, и она поделилась со мной своей новой идеей. Она хотела организовать собственный массажный бизнес, купив недавно дом в деловом квартале Перта, и предлагала мне войти с ней в долю!

«У тебя есть опыт, ты научишь девушек все делать правильно, – объяснила она. – Ты станешь учить их технике массажа, и в заведении будут строгие правила – никаких наркотиков, только работа».

Я покраснела оттого, что она так высоко оценила меня, но соблазн иметь хороший доход без прямого вовлечения в занятия массажем оказался мимолетным. Каждой клеткой своего тела я ощущала, что это станет шагом назад: я, наконец, была готова навсегда оставить свой прежний образ жизни. Отказавшись от предложения, я поблагодарила Сьюзи, продала ей свой массажный стол, отдала кипу полотенец и пожелала удачи в осуществлении планов. Она нашла себе подходящего управляющего, заработала приличные деньги и продала салон за хорошую цену.

Я ИСПЫТАЛА блаженство, вновь оказавшись в Денмарке и поселившись в своем собственном маленьком доме. Я наслаждалась обществом веселых, любящих, честных друзей. Китайская ваза, вдохновлявшая меня много лет назад, разбилась, и теперь у меня возникла возможность обрести мир среди ее черепков. Однако вскоре я совершила еще одну ошибку, на этот раз во имя того, что казалось мне правильным.

Некоторые из моих друзей в Денмарке были последователями мастера Да, и я продолжала свои заниматься вместе с их маленькой группой. Последователям постоянно напоминали, чтобы мы жили, помня о нашем Учителе. Я поставила одно его изображение на маленький алтарь, а другие расклеила по дому. Увлечение мастером Да стало таким сильным, что спустя год после посещения недельного ретрита в живописной местности неподалеку от Мельбурна мне захотелось принести обет постоянной преданности. На этот раз, убеждала я себя, я обрету высший смысл посредством жизни в абсолютном послушании, что приведет к подлинной духовной реализации – и к пожертвованиям в пользу общины более двадцати процентов своего дохода. Учитель был необходим: никто не в силах добиться успеха в таком грандиозном деле самостоятельно, сказали мне.

Перед принесением такого обета я должна была разобраться со своими сексуальными связями. Сексуальные отношения дозволены, если только существует эмоциональное единство – тем, кто собирался встать на путь послушания, этот важнейший догмат надо было воспринимать всерьез. В то время я жила одна, но по воле судьбы все еще встречалась с клиентом из Денмарка. Джек не терял времени и навестил меня сразу после того, как я переехала. Информация о новом жителе распространялась по маленькому городку очень быстро. С моей точки зрения, Джек был достойнейшим человеком: искренним, добрым, трудолюбивым, простым и цельным. Впервые он возник у моей двери в Перте, одетый в свежую клетчатую рубашку, новые широкие брюки, его ботинки блестели, а фетровая шляпа была сдвинута набок. Он казался застенчивым, обладал обезоруживающей улыбкой, а голос его был тихим из-за рака пищевода, находившегося в состоянии ремиссии.

Общаться с Джеком было просто и приятно. Он жаждал женского общества. Когда-то он был женат на молодой женщине, которая вскоре после свадьбы пыталась сбежать, забрав все его деньги. Он любил женщин, восхищался ими, но не слишком понимал их и не знал, как вести себя в их компании. Я дарила ему те любящие отношения, которых он так искал. Он был доволен массажем и испытывал счастье, лежа в моих объятиях. Он говорил, что не любит половой акт или слишком частый эротический массаж, поскольку после этого сильно устает. Он нуждался в близости и прикосновениях, так ему легче было переносить одиночество.

В меру своих сил я пыталась объяснить это последователям мастера Да, следящим за моим духовным развитием. Мое общение с Джеком было единственным фактом сексуальных отношений. Все осложнялось тем, что Джек мне платил. К тому же, он помог мне, одолжив свой автомобиль, когда моя машина сломалась, и угощал меня абрикосами. Мы заботились друг о друге, и я всегда старалась сделать так, чтобы ему было хорошо. Не могут ли мои отношения с Джеком вписаться в догму об «эмоциональном единстве»?

Конечно, нет. Между любящей проституткой и любящим мужчиной могут возникнуть отношения, но вряд ли эти отношения имели шанс на одобрение учителей. Я должна была отказаться от них прежде, чем мне позволят принести обеты мастеру Ади Да. Это решение оказалось для меня серьезным испытанием: знаю ли я, что правильно, а что нет? Раньше во многих случаях я тоже чувствовала свою правоту, однако позже видела, что совершила ошибку. Не должна ли я довериться своему новому Учителю или его последователям?

Я приняла обеты. Снова, как и в мою бытность в монастыре, я не обратила внимания на боль ради следования высшей цели. Я приняла точку зрения своих мнимых доброжелателей, что мои мотивы нечисты, поскольку в них есть корысть. Я хотела думать о себе как о духовном человеке и заплатила за свой новый образ высокую цену.

К невероятному сожалению, я порвала отношения с Джеком. Я пыталась объясниться, глядя в его большие карие глаза за стеклами очков в тяжелой оправе, но бедняга был потрясен и не мог ничего понять. Он обнял меня в последний раз: губы его дрожали, когда он поцеловал меня, а тихий голос срывался. Я оставила Джека в одиночестве и непонимании. Его болезнь вернулась, и несколько месяцев спустя он умер в больнице. Меня рядом не было.

Смерть Джека оказалась поворотным моментом. Ни один духовный мастер, никакой свежеиспеченный небесный посланец и ни один бог с тех пор не имели права указывать мне, что верно, а что нет. Преподав столь ценный урок, дорогой Джек послужил высочайшей цели моей жизни. В это печальное время я начала учиться ценить истину, жившую во мне самой.