Василий Шатилов - А до Берлина было так далеко

- Мы сидели на танке, холодно, прижимались друг к другу. Гусеницы забрасывали нас снегом. Танки неслись на большой скорости. Ехали темным лесом без дорог, переехали какой-то крутой овраг и въехали в населенный пункт. Было тихо. Никого на улицах не было. Однако рота развернулась в боевой порядок. Капитан Кондрашев подал команду: "Огонь!" Тогда фашисты стали выскакивать из окон. Но тут команда: "Противник с тыла!" Смотрю, появились немецкие солдаты с танками и минометами. С ходу контратаковали с тыла, и мы оказались в окружении.

Наша батарея и танки открыли огонь по немецким танкам, но они шли прямо на нас.

Наше отделение залегло, развернулось за бугорком, мы приготовились к стрельбе. Отделенный кричит: "Огонь!" Я застрочил из пулемета. И тут же слышу, отделенный снова кричит:

- Казаков, точнее наводи пулемет!

Я ловил фашистов на мушку, водя стволом пулемета вправо и влево. Фашисты залегли.

Слышу, отделенный говорит:

- Молодец, Казаков!

А тут как раз и подоспели наши танки...

Между тем передовой отряд майора Микерова обошел с юго-запада узел сопротивления фашистов Взгляды, уничтожил до роты пехоты и два орудия в деревне Чумаково. Отсюда Микеров выслал усиленную танками стрелковую роту в направлении станции Волот. Рота прошла по бездорожью лесом незаметно для противника и вышла к МТС, перерезала железную и проселочную дороги, по которым угоняли и увозили в вагонах награбленное у населения имущество и скот. На проселке наши бойцы захватили большой обоз с боеприпасами, продовольствием и награбленным добром.

Оставшийся у нас в тылу узел сопротивления Взгляды и опорный пункт Михалкове первый батальон капитана М. П. Заворохина справа и слева обошел и одновременно с двух сторон атаковал. Противник поспешно отступил, бросив тяжелое оружие.

Итак, 171-й стрелковый полк разгромил противостоящего врага на промежуточном рубеже и успешно продвигался вдоль железной дороги к станции Морино.

Хуже обстояло дело на участке наступления 232-го стрелкового полка. Это я понял из доклада полковника Емельянцева.

- Полк отстал, фланги открыты, противник контратакует, особенно слева, с соседями связи нет.

Я решил с оперативной группой выехать на машинах в 232-й полк, чтобы на месте разобраться в обстановке, помочь принять правильное решение.

У проселочной дороги восточное населенного пункта Барыня, в лесу, расположился батальон майора Бурмистрова. Бойцы готовили шалаши, расчищали снег, стелили лапник, готовились к ночлегу. Некоторые уже отдыхали, другие охраняли расположение подразделения.

Отсюда мы поехали к деревне Барыня, где нас ожидал полковник Емельянцев, который доложил:

- Товарищ полковник! Батальон Чабоненко отбивает контратаки врага на западной окраине Барыни. Батальон Щеглова освободил деревню Никулино, подошел к болотам - два километра западнее Никулино. Перед ним отходят мелкие подразделения неприятеля.

Пешком мы прошли на окраину деревни к последнему домику. Впереди шел бой...

Оценив обстановку, решили батальон Бурмистрова поднять по тревоге и поставить такую задачу: продвинуться севернее Барыни лесом в направлении Гниловец навстречу батальону Щеглова, отрезать пути отхода противнику на запад. Вот так и бывает на войне: только что люди расположились на ночлег после тяжелого двухдневного боя, а тут вновь подъем. Но так требовала обстановка.

Батальонам Бурмистрова и Щеглова необходимо было соединиться в деревне Пулково. Полковник Добылев сосредоточил почти всю артиллерию дивизии для поддержки наступления 232-го полка.

К этому времени майор Зорько доложил о готовности разведывательной роты для ночных действий в тылу врага. Одеты бойцы в белые маскхалаты, подогнаны лыжи, исправны автоматы, в порядке и другое снаряжение. Подошли два партизана, которые прекрасно знали эту местность. Когда стемнело, рота ушла во вражеский тыл. Мы проводили ее и возвратились на КП. По дороге мы встретили на центральной улице большую группу гражданского населения, собравшуюся около амбара.

- В чем дело? Надо разобраться, - обратился я к полковнику Емельянцеву.

Оказалось, в амбаре сидели схваченные немецкие факельщики. Люди требовали от заместителя командира полка по политчасти майора С. Ф. Лаванюка сжечь факельщиков в этом же амбаре. Лаванюк удерживал их от самосуда. Я поднял руку.

- Что мне сказать вам, товарищи? О боли, которая в ваших душах?! О слезах, которые ослепили жен и матерей?! Нет, об этом говорить, когда мы гоним с нашей земли врага, не стоит. Мы сильнее, мы наступаем! Нам ли сейчас расправляться за зверства, грабежи и насилия с пленными! Мы бьем врага в открытом, честном бою. И тех, кто заслуживает наказания, предаем суду. Расходитесь, товарищи, по домам. Дел у вас теперь много, а мы сами разберемся по всем правилам советского закона.

Люди тихо разошлись. Я уехал на свой КП.

Батальоны приступили к выполнению поставленной задачи. Пока шло все по нашим расчетам.

Утро 21 февраля пришло без грохота выстрелов. Фашисты были захвачены врасплох в Пулкове, а под деревней Барыня даже не поняли, что уже окружены...

Разгромив неприятеля на рубеже Волот, Пухово, части дивизии вышли к густому лесному массиву с болотами, замерзшими и незамерзшими. Серьезная естественная преграда на пути к крупному железнодорожному узлу - городу Дно! Лес протянулся с севера на юг на расстояние около 20 километров. На лыжи встали передовые батальоны и разведчики. Противник, надо полагать, надеялся, что нас задержат эти преграды. Лес в северной его части пересекала железная дорога, идущая из Старой Руссы на Дно, параллельных ей грунтовых дорог рядом не было. На южной опушке леса проходила единственная проселочная дорога, по которой с трудом могли двигаться машины, танки и орудия. Остальные просеки и звериные тропы годились только для пехоты. Все узкие перешейки и проходы между болотами были перехвачены неприятельскими заслонами. Надежд на быстрый прорыв было мало. Нам ничего не оставалось, как обойти лесной массив. В северной части леса, вдоль железной дороги эту задачу выполнял передовой отряд 140-го полка, который только что был введен в бой. Хорошо отдохнувшие бойцы шли на лыжах, а вслед за ними двигались основные силы полка.

171-й полк пришлось повернуть на юго-запад, в обход лесного массива в направлении Раманье, Рвы. Вперед был выслан сильный передовой отряд, усиленный двумя батареями противотанковых пушек, при поддержке танков.

По нашим расчетам, к утру 22 февраля передовые отряды должны были встретиться у населенного пункта Кривуха. Это в пяти километрах от Морино, западнее лесного массива. И, вступив в бой с ходу, силами двух полков прорвать рубеж обороны гитлеровцев Морино, Панкратово.