Владимир Афанасьев - Восхождение. Современники о великом русском писателе Владимире Алексеевиче Солоухине

Стихи о Солоухине

Людмила Барыкина В. А. Солоухину

Россия еще не погибла,

Пока мы живы друзья!

В. Солоухин

Поля, косогоры, березы,

Церква, купола, образа…

Страдальцев невинные слезы,

Царевен убитых глаза.

Российские наши раздоры,

Друзей и врагов немота,

За левым плечом – смех и споры,

За правым – Святой храм Христа —

Все сердце большое вместило,

Все в строки литые легло.

В них дышат надежда и сила,

От них и в потемках светло.

Россия еще не погибла.

Заветы ее сохраним!

Мы шапку чужого пошиба

Надеть на нее не дадим!

Твердят: По Ивану и шапка!

Иван-то унижен и пьян…

И брешут продажные шавки

На всякий российский изъян.

Но встанут святыни из праха,

Когда тот, кто призван, придет.

И шапка ему – Мономаха,

И русский воскресший народ!

1997

Лилия Летняя-Кузнецова

Солоухину Владимиру Алексеевичу —

великому русскому поэту-патриоту, писателю, —

посвящается.

Рыжая тропка к дому ведет,

Ровным штакетником прядки прядет.

Дом весь скрипучий и мебель, а стол,

Крепок, со временем пел в унисон.

Кресло старинное, образ в углу,

Ветер застрял и полощет пургу.

Тихо иду я к святыне – столу,

Стул предложил посидеть на углу.

С краю не скрипнул, принял, промолчал,

За окном ветер ветви качал.

Ручка сама улеглася в руке.

Мира таинственность кроется в мгле.

Нашим поэтом творились труды.

Здесь на окне расцветали цветы.

Здесь величавый писатель сидел.

Русское видел… Стихами воспел.

Вольным простором сияла душа.

Твой пьедестал вся Россия.

Народ! помнит поэта!

В стихах он живет.

Алепино. 14 июня

Георгий Павленко В. А. Солоухину

Я иду по дороге вдоль пустых деревень,

покривились пороги, повалился плетень.

Гнезда бросили птицы. Всюду плесень и мох.

Мне воды бы напиться, да колодец заглох.

Чахнет сад сиротливо, неразлучен с бедой —

опоясан крапивой, перевит лебедой.

Накрест окна забиты. Развалилась труба.

Как крылом перебитым дверью машет изба.

Все трагически просто в нашем отчем краю —

не основа, а остов остается в строю.

Знать, на поиск Мессии, не защелкну в замки,

все крестьяне России – подались в ходоки.

Но на площади Красной у кремлевских аллей,

ко всему безучастный, встретит их – мавзолей…

1989 г.

Вячеслав Сафронов

На родине Солоухина

Я еду и еду,

А дальше недолго иду

По листьям и снегу

К забытому Богом пруду,

К скамейке у дома,

К нетронутой глади листа.

Глядит незнакомо

Заброшенный храм без креста.

Забита калитка,

Покинуто чье-то жилье.

Душа, как улитка

Свернулась. Простите ее.

Примерзла смородина,

Ей ягод уже не качать.

Отечество… Родина…

Но боль не дает докричать.

Не злые метели,

Которым конца не видать,

Мы – рушить умели

Потом на руинах рыдать.

На кладбище местном,

Среди тишины и ветвей.

Здесь летом прелестно

Буянил один соловей.

И свечи горели,

И речи текли и текли.

Слетали от ели

Иголки на холмик земли.

И сестры и братья

Вставали из тьмы и огня.

На небе распятье,

Как будто распяли меня.

У русских, как водится,

Жалеть, не сбылось…

Слеза Богородицы

Сердца прожигает насквозь.

Солоухину В. А.

О родине – реже и реже,

Молчим, говорим и поем.

За край листопадный и снежный

Уходим, как за окоем.

Не ведаем, что там за краем,

Безумная мгла или свет?

А, впрочем. Мы и не гадаем,

И не ожидаем ответ.

А родина вспомнит немногих,

Любима и все же странна —

Страна, что забыла о Боге,

Забытая Богом страна.

Из Алепино в Суздаль

Ветровое стекло при подъезде мне сузит даль,

Только я все же знаю, что там впереди.

Этот город игрушечный с древним названием – Суздаль,

И, как в детстве когда-то, защемит в недетской груди.

Я пришел не каликой, не гостем, не праздным туристом,

Я твой названный сын – мне за все и за всех отвечать.

Августовское солнце упало на пыльные листья,

И на кленах треглавых оттиснута скорби печать.

В это время раздора, разлома, невиданной свары

Ты стоишь, как и прежде, державную веру храня.

К белокаменным храмам твоим современные едут хазары

Лицезреть старину,

Подгулять в кураже,

Прикурить от чужого огня.

Что поделаешь тут?

Нынче мода на древность и веру,

Крест нательный, как пропуск в желаемый рай…

Волокут на постриг монастырский вчерашнюю стерву,

Вводят в храм целомудренный, как вчера заводили в сарай.

Добродетель сегодня не в нас прижилась, а помимо,

Колокольные звоны не душу тревожат, а слух…

И бредет наша совесть унылой тропой пилигрима,

И лампада коптит, и огонь в ней до срока потух.

…Постою в стороне – этот город сует не приемлет,

Вой истошный и слюни у русских всегда не в чести.

Предзакатное солнце ласкает осеннюю землю,

На которой живу, грянет срок, и в которую надо сойти.

Но останется свет,

Продерется сквозь тверди земные,

Свет любви и признанья, которыми память жива.

И плывут облака, словно звоны плывут вечевые,

И становятся лишними наши с тобою слова.

Дмитрий Ёлшин Могила Солоухина

Здесь белесые стынут туманы,

Грустным клином летят журавли;

Темных елей стволы-великаны

Покрываются тенью Земли.

Но в кругу этих сумрачных елей

Тихий холмик могильный почил.

Проливные дожди и метели

Не закрутятся здесь, средь могил.

Ветры-вьюги сюда не заглянут,

Лютый зверь пробежит стороной…

Только добрые люди вспомянут

Образ памятный всем и живой.

Постоят, отпоют панихиду

Иль отслужат, вздохнув, литию

И, как будто чужую обиду,

Кротко выскажут горечь свою.

Но в торжественной этой печали

Русской совести слышен завет,

Чтоб покровы небес осеняли

Светлой жизни таинственный след.

04.01.2006 г. Москва

Наталья Саурина Владимир Солоухин

Он душу русскую с любовью описал,

Прославил в творчестве он Родину свою

И о Владимирских проселках рассказал.

Я Гимн величия писателю пою!

Он не придумывал «красивостей» пустых,

Природы русской показал он красоту.

Ему подвластна была проза, яркий стих,

Воспел он русскую «святую простоту»!

Про мать и мачеху писал, про дом и сад,

И об алепинских поведал мужиках.

Про то, как был он за Россию горд и рад!

ПУСТЬ ПАМЯТЬ СВЕТЛАЯ