А. Киселев (Составитель) - Полководцы и военачальники Великой отечественной

Высокие морально-боевые качества, готовность к подвигу и выучка подводников создавали на кораблях особую атмосферу мужества и стойкости. Трибуц записал в рабочей тетради после доклада командира подводной лодки «Леит» А. М. Матиясевича: «Свыше десяти часов на грунте в отравленном воздухе. Это выше человеческих возможностей. А экипаж работал, и не все имели кислородные приборы…»

Произошло это так. Подводная лодка потопила два вражеских транспорта. Но, заметив перископ, на «Леит» помчался сторожевой корабль, надеясь таранить лодку. Она стала уходить на глубину, вокруг уже стали взрываться глубинные бомбы. От сотрясения корпуса в аккумуляторной яме замкнуло контакт. Возникла искра. Громыхнул взрыв. Над головой тридцать метров воды и вражеские противолодочные катера, а в лодке пожар. Помещения стали заполняться удушливым дымом.

Когда Матиясевич докладывал о происшедшем, Трибуц с удивлением смотрел на него. Он многое повидал в гражданскую и в Отечественную войны, но о таком слышал впервые. Он представил сорванные взрывом люки аккумуляторных батарей, вздутый горбом палубный настил, разбитую радиорубку, клубящийся дым, которому некуда уходить из лодки, и тугую струю воды, хлещущую под огромным давлением из сорванного клапана шахты лага.

Отличная выучка, мужество моряков победили огонь и воду. Когда лодка всплыла, вражеских катеров вблизи не оказалось.

Чтобы усилить удары по врагу, Трибуц решил, не ожидая возвращения лодок второго эшелона, послать в море корабли третьего. Перед развертыванием 16 лодок этого эшелона в середине сентября собрался Военный совет флота, куда были приглашены командиры ряда соединений. Командующий откровенно сказал о трудностях предстоящих походов: об усилении противолодочной обороны противника в Финском заливе, о бдительной охране конвоев, возросшей активности вражеской авиации. С учетом этого он приказал изменить места встреч подводных лодок, возвращавшихся из похода, рекомендовал командирам лодок использовать плохую погоду, чтобы сделать штормовую Балтику союзником, всплывать при сильной волне, когда противник возвращает противолодочные корабли в базы.

Чтобы дезориентировать врага, Трибуц дал указание тральщикам в светлое время суток работать на второстепенных фарватерах, а действительное траление вести ночью. Особое внимание он обратил на мероприятия по активизации легких сил и авиации флота в борьбе против кораблей врага.

Боевые действия третьего эшелона лодок у вражеских берегов нанесли значительный ущерб транспортному флоту противника. 24 октября 1942 года «Правда», оценивая успехи балтийских подводников, писала: «…В сложных условиях ведет свою изумительную борьбу Краснознаменный Балтийский флот. Его корабли в трудных условиях наносят врагу страшные по своей силе удары, достают его в самых потаенных местах».

Шли ко дну торпедированные транспорты с оружием и боеприпасами, с горючим и продовольствием, с танками и солдатами. Не могли перевозить грузы многие суда, потому что при появлении советских подводных лодок получали приказ укрыться в портах до особого распоряжения, а его часто приходилось ждать очень долго.

В кампании 1942 года подводники флота уничтожили и повредили 60 транспортов и несколько боевых кораблей. Несмотря на привлечение крупных сил и средств, противник так и не добился решающего успеха в борьбе с нашими подводными кораблями. Советские подводники нарушали перевозки войск и техники для вражеской группы армий «Север» и стратегического сырья в Германию, оказав этим существенную помощь войскам фронта и флоту, оборонявшим Ленинград.

После провала попыток захватить Ленинград штурмом Гитлер надеялся голодной блокадой вынудить город к сдаче. Немецкое командование считало, что пути снабжения его отрезаны. Западный берег Ладожского озера и значительная часть восточного побережья у финнов, южный берег от Шлиссельбурга и далее на восток – у немцев. Движение советских судов по узкому водному пространству находилось под контролем немецкой авиации и артиллерии.

В Смольном часто обсуждались задачи и действия входившей в состав Балтийского флота Ладожской военной флотилии. «Подвезут продовольствие, значит, живем» – так определил положение Жданов. Командующий флотом побывал на Ладоге, и вскоре здесь развернулось строительство причалов, пирсов, стоянок Мешали штормы, атаки вражеских самолетов, но корабли и суда делали свое дело.

Когда озеро замерзло, по льду пролег ледовый тракт – знаменитая «Дорога жизни». В Ленинград потянулись сначала санные обозы с хлебом, с 22 ноября – грузовики. Трибуц приказал направить на Ладогу лучших летчиков, шоферов, инженерные части. С апреля 1942 года грузы снова повезли моряки. К навигации па ленинградских заводах построили немало барж. За лето и осень были подвезены запасы, исключавшие повторение голода.

22 октября командующий флотом Трибуц, командующий Ладожской флотилией В. С. Чероков и командующий ВВС КБФ М. И. Самохин собрались ехать из поселка Осиновца в поселок Новая Ладога, на командный пункт флотилии. В этот момент им доложили, что враг с быстроходных катеров и десантных барж обстреливает остров Сухо. Трибуц понял, что, захватив остров, враг перережет Ладожскую трассу. Он приказал послать в район боя штурмовики.

В течение всего дня Трибуц был в Новой Ладоге, вместе с командующим флотилией руководил действиями сил. Несколько раз ему звонил начальник Генерального штаба А. М. Василевский. Командующий флотом докладывал, что моряки дали должный отпор противнику. И действительно, несмотря на низкую облачность, авиация нанесла успешный удар по вражеским кораблям. Гарнизон острова решительной контратакой сбросил противника в озеро. Было уничтожено 16 десантных судов и одно захвачено. В районе высадки сбито 15 самолетов врага. «Дорога жизни» продолжала действовать.

После разгрома врага на острове Сухо Ладожская военная флотилия полностью господствовала на озере. Она обеспечивала прочное положение флангов нескольких армий, успешные перевозки в Ленинград всего необходимого для города и фронта.

Новые большие события на озере происходили в период наступления советских войск в июне 1944 года. Приехав на Ладогу, Трибуц рассмотрел решение командующего флотилией о десанте на занятое врагом побережье, одобрил высадку на ограниченный с флангов реками плацдарм, что облегчало оборону на нем наших частей. Адмирал приказал шире использовать артиллерию кораблей и штурмовую авиацию, усилил истребительное прикрытие места высадки. По его распоряжению для авиации и корабельной артиллерии были подготовлены схемы с указанием целей и рубежей, по которым предстояло вести огонь.