Александр Василевский - Дело всей жизни. Неопубликованное

В заключение я порекомендовал Р. Я. Малиновскому, для скорейшего развертывания управления войсками на новом направлении, использовать на первых порах КП 57-й армии, а ее командующего Ф. И. Толбухина попросил оказать 2-й гвардейской армии всемерное содействие в организации управления и снабжения горючим, в котором она особенно нуждалась. Через некоторое время состоялся разговор с Верховным Главнокомандующим. Я доложил о начавшемся крупном наступлении танковых войск противника со стороны Котельникова, а также о том, что с выходом этих войск к реке Аксай из-за отсутствия здесь у нас резервов создалась серьезная опасность прорыва внешнего фронта окружения войск Паулюса. Чтобы ликвидировать эту угрозу, необходимы серьезные и срочные меры, как по усилению внешнего фронта, так и по укреплению южного и юго-западного фасов внутреннего фронта. Меры эти принимаются, но их далеко не достаточно. Далее я просил Верховного Главнокомандующего разрешить немедленно начать переброску прибывающей 2-й гвардейской армии на Донской фронт и развернуть ее на реке Мышкове, остановить продвижение войск Манштейна, а в дальнейшем, подчинив 2-ю гвардейскую армию Сталинградскому фронту, разгромить их, а операцию по ликвидации окруженных войск Паулюса временно отложить.

Это предложение вначале встретило довольно резкие возражения со стороны И. В. Сталина. Он сказал, что вопрос о передаче 2-й гвардейской армии из Донского в Сталинградский фронт будет рассмотрен Государственным Комитетом Обороны.

С большим волнением ожидал я решения Ставки в ночь на 13 декабря. Переход противника в наступление против слабых войск Сталинградского фронта на котельниковском направлении и сосредоточение сил 48-го танкового корпуса в районе Рычковского и Нижне-Чирской диктовали необходимость направить основные усилия наших войск, прежде всего на разгром деблокирующих группировок. Иначе окруженные войска Паулюса могли бы вырваться из «котла».

Конечно, еще лучше было перебросить сюда дополнительные резервы. Но из-за чрезмерной перегрузки железных дорог своевременно сделать это не представлялось возможным. И Ставка согласилась с предложением использовать против войск Манштейна на котельниковском направлении 2-ю гвардейскую армию. Около 5 часов утра 13 декабря я получил от Верховного соответствующие указания. Он распорядился перевести 2-ю гвардейскую из Донского в Сталинградский фронт 15 декабря, а руководство войсками по ликвидации деблокирующих группировок противника возложил на меня. В ближайшие дни я должен был представить соображения по использованию 2-й гвардейской армии на котельниковском направлении.

Кстати, командующий Донским фронтом мой друг К. К. Рокоссовский не был согласен с передачей 2-й гвардейской армии Сталинградскому фронту. Более того, настойчиво просил не делать этого и пытался склонить на свою сторону И. В. Сталина.

Уже после войны он не раз вспоминал об этом.

– Ты был все же тогда не прав, – говорил Константин Константинович. – Я со 2-й гвардейской еще до подхода Манштейна разгромил бы оголодавшие и замерзающие дивизии Паулюса.

14 декабря в 22 часа 30 минут мы получили официальную директиву о том, чтобы временно отложить осуществление операции «Кольцо», а 2-ю гвардейскую армию двинуть на юг. Ставка требовала при этом продолжать войсками, действовавшими на внутреннем фронте окружения, систематически истреблять войска Паулюса с воздуха и на земле, не давая врагу передышки ни днем, ни ночью, все более сжимать кольцо окружения и в корне пресекать попытки окруженных вырваться из него. Общая идея отражения войск Манштейна была сформулирована в директиве так: главная задача наших южных войск – разбить котельниковскую группу противника силами Труфанова (51-я армия) и Р. Я. Малиновского, в течение ближайших дней занять Котельниково и прочно там закрепиться. 19 декабря в помощь командующим Донским и Сталинградским фронтами в подготовке и в проведении операции по ликвидации окруженных войск Паулюса был командирован находившийся на Юго-Западном фронте командующий артиллерией Красной Армии Н. Н. Воронов. В директиве говорилось: «Товарищ Воронов командируется в район Сталинградского и Донского фронтов в качестве заместителя товарища Василевского по делу о ликвидации окруженных войск противника под Сталинградом… Товарищу Воронову, как представителю Ставки и заместителю Василевского, поручается представить не позднее 21 декабря в Ставку план прорыва обороны войск противника, окруженных под Сталинградом, и ликвидации их в течение пяти-шести дней».

Решение о повороте 2-й гвардейской армии на котельниковское направление в создавшейся к 13 декабря обстановке было наиболее правильным и целесообразным, ибо даже незначительное промедление в ее выдвижении на юг могло бы поставить нас в довольно невыгодное положение. В ночь на 14 декабря последовало и еще одно очень важное решение Ставки: изменить направление главного удара Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов. Если по плану операции «Сатурн» оно намечалось прямо на юг, через Миллерово на Ростов, в тыл всей группировке противника на южном крыле советско-германского фронта, то теперь было решено, после разгрома итальянской армии на среднем течении Дона, направить удар на юго-восток, в сторону Морозовска и Тормосина, то есть в тыл деблокирующей группировке Манштейна.

Поскольку это решение Ставки представляет особый интерес и вызывает у некоторых пишущих об этом сомнения в его правильности, позволю себе остановиться на нем подробнее. Прежде всего, чем же руководствовалась Ставка, отказываясь от проведения в жизнь столь важного и уже подготовленного к выполнению стратегического решения? Ответ на этот вопрос дает директива Верховного Главнокомандующего от 13 декабря, адресованная Воронову, Ватутину и Голикову. В ней отмечалось, что в конце ноября, когда задумывалась операция «Сатурн», обстановка для нее была благоприятная и операция была вполне обоснована. «В дальнейшем, однако, обстановка изменилась не в пользу нас. Романенко[34] и Лелюшенко[35] стоят в обороне и не могут двигаться вперед, так как за это время противник успел подвести с запада ряд пехотных (в документе стрелковых. – Авт.) дивизий и танковых соединений, которые сдерживают их. Следовательно, удар с севера не встретит прямой поддержки с востока от Романенко, ввиду чего наступление в сторону Каменск – Ростов не может получить успеха». Далее Верховный замечал, что 2-я гвардейская армия не может быть использована для операции «Сатурн», так как работает на другом фронте. «Ввиду всего этого необходимо видоизменить операцию «Сатурн». Видоизменение состоит в том, чтобы главный удар направить не на юг, а на юго-восток в сторону Нижний Астахов и с выходом на Морозовский, с тем, чтобы боковско-морозовскую группу противника взять в клещи, пройтись по ее тылам и ликвидировать ее одновременным ударом с востока силами Романенко и Лелюшенко и с северо-запада силами Кузнецова и приданных ему подвижных частей. Задача Филиппова (Голикова. – Авт.) при этом будет состоять в том, чтобы помочь Кузнецову ликвидировать итальянцев, выйти на реку Богучар в районе Кременков и создать серьезный заслон, и против возможного удара противника с запада». Директивой предписывалось прорыв произвести в тех же районах, в которых он был задуман по операции «Сатурн». После прорыва удар переносился на юго-восток в сторону Нижний Астахов – Морозовский, на тылы противника, стоявшего против армий Романенко и Лелюшенко. Операция, получившая наименование «Малый Сатурн», намечалась на 16 декабря. Из директивы же ясно видно, что основной причиной отказа от проведения «Сатурна» явилось изменение оперативной обстановки на сталинградском направлении. В результате советское командование лишилось возможности поддержать и развить основной удар Юго-Западного фронта на Миллерово – Ростов сильным ударом с востока, для чего Ставкой ранее, как это видно из директивы, предназначалась 2-я гвардейская армия. Сосредоточение немцами в районе Котельникова 57-го танкового корпуса и удержание противником в районе Рычковского и Нижне-Чирского своих позиций создало серьезную угрозу деблокирования войск Паулюса. О некоторых событиях, повлиявших на изменение обстановки, уже было сказано.