Всеволод Ежов - Конрад Аденауэр - немец четырех эпох

В апреле 1959 года Аденауэр отправился в отпуск в любимую Каденаббию. Он захватил с собой конституцию ФРГ и начал изучать на предмет того, какими правами он будет обладать, если станет президентом. И тут его постигло разочарование. Он не получит таких полномочий, как, например, де Голль, не сможет влиять на политику. Он будет представительствовать и только.

Аденауэр знал все это на практике. Ведь он управлял государством без какой-либо оглядки на президента Хойса, считал его слабым политиком. Возможно, в конституции есть положения, которые позволят Аденауэру, опираясь на свой опыт и авторитет, оказывать решающее воздействие на политическую жизнь страны? Однако ничего подобного в Основном законе он не нашел. Можно было бы попытаться изменить конституцию. Но удастся ли такой шаг?

…Жизнь в Каденаббии шла своим чередом. Стучал телетайп, звонили телефоны. Личный референт разбирал почту. Две секретарши всегда готовы были к диктовкам. На месте находились и люди из службы безопасности. Раз в неделю прибывал курьер из Бонна с бумагами.

Но как-то незаметно сократилось число посетителей. Более частыми стали пешие и автомобильные прогулки Аденауэра, удлинилось время за игрой в шары — боччо. С близкими он почти не говорил о политике, но охотно беседовал о музыке и живописи. Жизненный тонус поднимался. Настроение улучшалось. Вдруг явилась мысль скрыться на целый день и заехать в Швейцарию. При подъезде к границе шофер напомнил, что они не взяли с собой паспорта. Пришлось вернуться к радости персонала, не привыкшего к неожиданным поступкам канцлера.

Кончался отпуск. Пришло сообщение, что руководство фракции ХДС/ХСС настаивает на избрании канцлером Эрхарда, а не Этцеля. Аденауэр вернулся в Бонн и на первом же заседании кабинета министров сказал, что сложное международное положение не позволяет ему оставить пост канцлера. Наметившийся было бунт фракции удалось подавить быстро. Аденауэр заявил об отказе баллотироваться на пост президента и о желании остаться канцлером. Фракция без борьбы приняла его решение. Противоборство могло бы серьезно подорвать позиции ХДС/ХСС в стране. Страсти, бушевавшие почти два месяца, улеглись. Аденауэр сохранил власть.

На очередной пресс-конференции один из журналистов спросил Аденауэра, почему он отказался от президентского поста. Канцлер с серьезным видом ответил:

— Мне сказали, что на президентской вилле Хаммершмидт есть в запасе лишь красные вина. Я попросил Глобке перенести туда из дворца Шаумбург рейнские и мозельские. Но он сказал, что это не положено. Тогда я решил остаться на прежнем месте — красные вина мне не годятся.

Участники пресс-конференции заулыбались. Больше подобных вопросов не задавали.

Президентом был избран Генрих Любке, занимавший в правительстве Аденауэра пост министра сельского хозяйства. Как политик он мало проявил себя. Представительствовал достойно. Действовал в полном согласии с канцлером.

Приближалось 85-летие Аденауэра. Здоровье начало давать сбои. Частые простуды. Довольно тяжелый бронхит. Потом легкий, но тем не менее инфаркт. Казалось, жизнь канцлера, его рабочий распорядок оставались прежними. Но перемены все же были. Журналисты, собиравшиеся на беседы за чашкой чая во дворце Шаумбург, отмечали, что канцлер выглядит болезненным. Появились новые морщины на лбу. Говорить стал медленно и очень тихо. Удивлялись, что тем не менее дух его крепок, мысль четка и логична.

Дом в Рёндорфе оберегался от посетителей. Более частыми стали уединения канцлера. Он подолгу задерживался в гостиной с ее мягким ковром, напольными часами и стереосистемой. Вновь и вновь обращался к любимым картинам. Медленно шел вдоль книжных полок, посматривая на тома «Большого Брокгауза», парламентских речей Бисмарка, книги стихов, собрания сочинений Теккерея, Диккенса, Голсуорси, Гёте, ценные издания Монтескье и Фонтэна, подаренные французами. Сняв томик с полки, переходил в застекленную лоджию, примыкавшую к гостиной и названную в семье «каютой». Сидя в мягком кресле и не раскрывая книги, любовался Рейном и думал о жизни. Семья осторожно советовала отказаться от государственной деятельности и заняться мемуарами. Нет, к этому он еще не готов, не видно сильных наследников. Дело жизни может оказаться под угрозой.

Так думалось Аденауэру. Он не признавался себе, что не хочет расставаться с властью и тем положением, которое она давала. Власть держала в невидимых, но крепких объятиях, разорвать которые он не мог.

Положение перед выборами складывалось не в пользу ХДС/ХСС. Дела в стране шли хорошо, но это принималось как должное. Строительство же Берлинской стены, беспомощность правительства в германском вопросе подрывали авторитет Аденауэра. Влиятельный гамбургский журнал «Шпигель» писал: «85-летний старик не в состоянии стоять во главе современного индустриального государства. Аденауэр и его западные союзники ничего не могут поделать в Берлине. Ульбрихт побеждает и диктует свои условия».

Социал-демократы впервые на парламентских выборах выступили не с классовых, а с общенародных позиций. Они признали успехи рыночной экономики и одобряли общие внешнеполитические подходы правительства. Но критиковали канцлера за пассивность в общегерманских делах. СДПГ выдвинула лозунг: стране нужна более сильная и решительная власть. Кандидатом в канцлеры от социал-демократов стал молодой, энергичный и уже завоевавший авторитет Вилли Брандт.

Незадолго до выборов Москва направила Бонну ноту, в которой резко критиковала политику Аденауэра и самого канцлера. Советские стратеги хотели тем самым оказать помощь социал-демократам, но добились прямо противоположного. Команда ХДС/ХСС немедленно обратилась к избирателям: Москва требует убрать Аденауэра, в этот тревожный час весь немецкий народ должен поддержать канцлера. Он и сам разыгрывал эту карту. Выступая на массовом митинге в Хагене, Аденауэр заявил, что Хрущев велел Ульбрихту построить Берлинскую стену, чтобы оказать предвыборную помощь Брандту.

На выборах ХДС/ХСС потеряли 700 тысяч голосов избирателей и 36 депутатских мандатов. Сохранив самую сильную фракцию в бундестаге, они утратили абсолютное большинство. Образовать правительство можно было только в коалиции со Свободной демократической партией. Брандт выдвинул предложение сформировать чрезвычайное правительство из представителей всех партий, представленных в бундестаге. Оно было отвергнуто. Руководители СвДП согласились проголосовать за Аденауэра, если получат заверение, что он уйдет в отставку до новых выборов. По настоянию руководства ХДС/ХСС Аденауэр такое обещание дал в письменной форме. Так он в четвертый раз был избран канцлером.