Катрин Денев. Красавица навсегда - Плахов Андрей Степанович
– Что вы скажете о ваших музыкальных номерах?
– Все актрисы любят петь, других я не встречала. Даже те, кто не могут – любят.
– Некоторые находят картину женоненавистнической…
– В какой-то степени да. Ее героини буржуазные женщины, довольно злые, привыкли, что их содержат, отношения между ними строятся на выгоде, и они всегда зависят от мужчин. Но я не думаю, что Озон женоненавистник. Он одержимый и хитрый. Он совершает ловкую подмену: ему не столько нравятся женщины, сколько актрисы.
Из интервью с Фанни Ардан
(Париж, 2002, Москва, 2003)
– Почему вы решили сняться у Озона? Может быть, он напомнил вам другого Франсуа – Трюффо?
– Не заставляйте меня сравнивать их как режиссеров. Но общее есть: это энтузиазм и энергия, которую оба вкладывают в свой кинематограф. Никто не способен на них повлиять и сбить с толку. Меня потряс фильм Озона «Под песком». И я с радостью вошла в мир этого режиссера. Мне нравится присущее ему торжество формы надо всем остальным.
– Как бы вы сами описали свою героиню?
– Пьеретта – эмансипированная женщина, которая соблазняет мужчин и женщин. Ее роль в фильме Озона немного напоминает ту, что сыграл Теренс Стамп в «Теореме» Пазолини – ангел-искуситель, которому противостоять не в силах ни один из членов семьи. Картина Озона – это пародия на семейные скандалы, так вот, моя героиня – сплошной скандал. Она вспыльчива, ведет себя независимо в мире буржуазных табу и плохо кончит в доме для престарелых. Она честна, она никому не продала свою душу. Мне нравятся люди с характером. Пьеретта – единственная из женщин в сценарии Озона, которая меня заинтересовала, и я рада, что получила именно эту роль. Играть буржуазную женщину с маленькими достоинствами и недостатками мне было бы неинтересно.
– А как было сниматься с актрисами, играющими именно таких женщин?
– Я никогда не снималась раньше ни с одной из них, хотя и знала многих по экрану. Волею случая мы оказались вместе. Думают, будто женщин разделяют вечные ссоры, зависть, ревность. На самом деле всего этого не больше, чем в отношениях между противоположными полами. Женщины, оставаясь в своем кругу, даже охотнее отдаются игре.
– Существует ли семья французских актеров – как на коллективной фотографии, где собрано около ста ваших коллег – от старейшин до начинающих?
– Я тоже там есть. Очень не хотела фотографироваться, потому что не люблю группы и коллективы, не хочу быть членом семьи, я – ярко выраженная индивидуалистка. Что касается актерской семьи, о ней можно говорить во время съемок фильма, даже если она напоминает семью скорпионов. Но фильм закончился – прощайте. Каждый живет своей вселенной.
– Были ли проблемы между восемью женщинами на съемках?
– У нас не было конфликтов, потому что существовало равновесие, которое всегда поддерживалось Франсуа Озоном. Это такое равновесие ужаса – как между Россией и Америкой в эпоху «холодной войны». Поскольку все актрисы были одного уровня знаменитости, первая, которая начала бы капризничать, поставила бы себя в смешное положение.
– В центре этого равновесия – ваше противостояние с Катрин Денев. Она – главная опора семьи, вы – главный аутсайдер и провокатор.
– Да, у нас с Катрин было главное противостояние. Мы – две антагонистки, ненавидящие друг друга. А моя героиня – дьяволица, и ей каким-то образом удается развернуть соперницу к себе.
– Каково было играть с Катрин Денев в вашей сенсационной сцене?
Фанни Ардан смеется:
– В какой: где мы целуемся или деремся? Драться трудно, ибо я не спортсменка, да и Катрин Денев не каскадер. Я боялась сделать ей больно. Мне нравится эта женщина, с которой мы говорим об одном и том же любовнике. И мы обе знали, что сцена поцелуев может получиться неловкой. Ее надо было сыграть очень легко. У Хичкока сцены любви снимаются как сцены убийства. Важна прежде всего форма чувства, а не его конкретика.
– У вас ненависть переходит в любовь. Почему?
– Может быть, Озон хотел показать, что в жизни человеческие отношения меняются. Кроме того, Озона привлекают гомосексуальные отношения.
– Почему, как вы думаете, лучшие портреты женщин в кино были созданы гомосексуалистами – Фассбиндером, Альмодоваром?
– Это правда, и добавим в список Висконти. Может быть, им было легче складывать гимны женщинам, воспринимая их как мечту? Но были и другие – Ален Рене и Франсуа Трюффо, например. Этим французское кино отличается от американского, оно строится вокруг женщины, оно провозглашает: «Ищите женщину!»
– Итак, ненависть может переходить в любовь, а разнополая любовь – в однополую?
– Мне нравится стеклянная прозрачность этих границ. В сцене с Денев я не чувствую себя ни гетеросексуальной, ни гомосексуальной. Эти определения слишком ограничивают человека. Обычно мы так и судим о «голубых» – по одежде, даже по парфюмерному запаху, но в жизни все сложнее, все запахи и цвета смешиваются.
– Но ваш цвет в фильме очень определенный – красный.
– В жизни я никогда не ношу красного. Тем не менее Озон сделал правильный выбор: это цвет агрессии, цвет женщины, которая приезжает в буржуазный дом, где все построено на полутонах, а Катрин Денев говорит, что я вульгарна. Озон создал взрывоопасную ситуацию. Это как граната с выдернутой чекой: она еще не взорвалась, но держит всех в напряжении.
Из интервью с Эмманюель Беар
(Париж, 2002)
– Почему вы решили сняться у Франсуа Озона?
– Могу похвастаться: он ко мне самой первой обратился. Сказал, что хочет снять фильм с Катрин Денев, Изабель Юппер, Фанни Ардан, и я подумала, что передо мной какой-то безумец, мегаломан. Ну, предположим, я соглашусь, но чтобы все – нет, это невозможно. А когда мы встретились через месяц, он сказал, что со всеми актрисами уже есть договоренность. Я подумала: либо он врет, либо…
– Либо говорит правду…
– Да. В результате получился не фильм – парад звезд, а фильм, где каждая из актрис выбрана на идеально подходящую для нее роль. Впрочем, мне хватило бы даже роли маленькой мышки. Некоторым казалось, что я избегаю общения: наверное, слишком погружена в образ. А я между тем подсматривала за всеми – как заправская служанка.
Из интервью с Изабель Юппер
(Канн, 2003)
– Франсуа Озон много рассказывал о том, как трудно было собрать столь знаменитых актрис под одной крышей и добиться того, чтобы каждая чувствовала себя на переднем плане, а не в массовке…
– Он это говорил? Может быть, не знаю. Могу представить, что ему трудно было «развести» всех в кадре. Но, по-моему, он отлично справился с этой задачей, так что жаловаться ему грех.
– Значит, на съемочной площадке не было ревности, столкновения амбиций?
– Мы все – хорошие актрисы, а не ревнивые или завистливые.
– Значит, вы все подружились и полюбили друг друга?
– Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Мы никакие не подруги. Мы просто цивилизованные люди.
Из интервью с Франсуа Озоном
(Канн, 2003)
– Сцена на балконе в «Бассейне», когда Шарлотта Рэмплинг обнажает свою грудь перед стариком-садовником – это ведь прямая цитата из «Тристаны» Луиса Бунюэля? Могла бы на месте Рэмплинг оказаться Катрин Денев?
– Боюсь, сейчас она бы не смогла повторить эту сцену.
– Довольно жестоко требовать это от актрисы в определенном возрасте.
– Но Шарлотта сыграла ее блистательно – хотя ей столько же, как Катрин.
– Все же, кажется, она года на два моложе.
– Кто знает их настоящий возраст, этих женщин…
Денев, Канн 2008
Множество актуальных событий, важных и второстепенных, которыми живет город Канн на протяжении 12 фестивальных дней, не заслонили уникального юбилея Катрин Денев: она отметила в 2008 году 65-летие со дня рождения и 50 лет своей кинематографической карьеры. В самом деле, с первого ее появления на экране в фильме «Гимназистки» прошло полвека! Карьера, невероятная по своей длительности, непрерывности и плодотворности. Значительная ее часть, начиная с «Шербурских зонтиков», разыгрывалась в Канне.
