Всеволод Вишневский - Дневники военных лет (1943, 1945 годы)

Ночь темная, теплая... Решили пройтись.

Город огромный, весь пропитанный морским ветром, морской свежестью; кое-где огоньки... Иногда окрики патрулей, часовых. По дуге, в разных концах, вспыхивают ракеты, и тогда на светлом мерцающем фоне вырисовываются дворцы. Мы остановились, чтобы посмотреть на громаду Ростральной колонны, символ державности. Какая-то преемственность от империи Российской к державе Советской... Сквозь века - нерушимость России.

Свет ракет воспринимается, как что-то временное, дрожащее, слабое, преходящее... А город незыблем: плеск воля у набережных и затаенность, загадочность каменных громад, хранящих тайны прошлого, настоящего... и будущего. Все в ожидании будущего. Пустые дома точно ждут новых людей. Иногда из мрака вырастают молчаливые фигуры караульных (уже в тулупах). Мы шли с С. К. версту за верстой, мимо церкви, где венчались мои отец и мать, мимо домов, где я бывал когда-то. Все тихо, темно... Пьянящий запах большого города, необъяснимо связанного с каждой клеткой моего тела, души. Какая-то возбужденность, ожидание, отчаянная готовность к подвигу, жажда просторов... Давно я но испытывал такого чувства вольности, выхода из "рамок", чего-то бродяжнического, смутного.

9 октября 1943 года

Был Н. Воронов... Сказал, что напишет обо мне очерк для заграничной прессы и для "Огонька". Попросил данные моей биографии.

Днем прошелся к Новой деревне. Золотистая осень... Мчатся грузовики, смотришь, и уже нет прежнего ощущения сдавленности, блокадных тисков. Еще немного, и мы вырвемся на дороги к западу, к югу, к северу.

Вечером. - Радиопередача с переправы на Днепре, В 9. 30. - Закончена ликвидация всего немецкого плацдарма на Тамани!.. Салют! - 20 залпов из 224 орудий...

Прочел книгу "Героический Ленинград". Это только предварительная публицистическая суховатая проба. Разве этими статьями смогли мы передать пережитое, содеянное в Ленинграде?

10 октября 1943 года. В "Ленинградской правде" напечатан мой очерк о Петре I.

В районе Киева противник ввел в дело воздушную эскадру - до двух тысяч самолето-вылетов в день. Но и это им не помогает. Правобережный плацдарм Красной Армии расширяется, - снаряды противника уже не достигают Днепра!

Из иностранной информации.

Линию Днепра немцы именуют "Линией родины". Приказ не отступать. Позади частей поставлены заградительные отряды "СС". В Германии снова совещание OKW.

Налеты немецкой авиации на Лондон. Сброшено якобы тридцать тонн бомб.

В 8 вечера выступил по радио с речью "Комсомол и флот" (использовав свою статью)...

11 октября 1943 года

Весь день работал. В час дня отослал шесть биографий Героев Советского Союза, - хотел до отъезда в Кронштадт все закончить, но просят отредактировать, отшлифовать и другие... Работа была трудная, так как все "в два счета", а материалов - минимум. Надо написать в Военный совет КБФ о том, что у нас не знают даже балтийцев - Героев Советского Союза. Никто толком этим не занимается; нет автобиографий, а получить точные данные об убитых просто невозможно. Хорошо, что я многих из них лично знал.

Редакция "КБФ" послала своих корреспондентов на фронт. Ждут наступления.

12 октября 1943 года

Артиллерийская стрельба. В четвертом часу дня засвистели немецкие снаряды: грохот, удары, опять звенят стекла...

Отнес в Пубалт все восемнадцать биографий (все же успел за ночь отредактировать) и мое предисловие к альбому.

Написал статью для газеты Н-ской морской железнодорожной артиллерийской бригады о пяти снайперах майора Гранина, убивших около тысячи гитлеровцев...

Еще раз смотрел макет С. К. Пролог и первый акт безусловно хороши и сильны. Это старина, город, Нева... Второй и третий акты надо еще раз посмотреть в правильном освещении. Мне бы хотелось - еще лапидарней.

Холодный лунный вечер... Думается опять и опять о литературе. Почему-то в голову приходят стихи Байрона, - его тоска, ирония... Может быть, после войны мы вопросим себя и всех - о нашей жизни... Что есть трагедия для нас? Что - радость?

Думаешь, думаешь... Шевелятся мучительные, крупные темы. И пусть душа разрывается, - надо пробовать, искать. Не надо наступать на горло собственной песне, - хотя бы после этой войны...

Читал Киплинга "Маугли" и пр. Британски слащаво. Мораль английского типа перенесена на зверей?! Старик Дарвин укоризненно, покачал бы головой. До чего же доходит человек в своем беспокойном, иногда чванном стремлении оседлать природу. А "равнодушной природе" - наплевать... Хотя она может когда-нибудь и отомстить слишком бесцеремонному человечеству!

Как противоядие читаешь Марка Аврелия, но и здесь не оставляет мысль: он высказывает всякие умные и горькие мысли о тщете бытия, но ведь автор римский император, который не отказывал себе в триумфах и пр!.. С точки зрения поиска правды - простые русские сподвижники, конечно, интереснее.

Хороший, здоровый сон. У меня обычно при наличии забот, заданий, незавершенных дел - и сон неспокойный. А вот стоило сдать работу, и выспался.

13 октября 1943 года

Сегодня вечером еду в Кронштадт.

Утром - на просмотре первого и второго актов "У стен Ленинграда"... Второй акт захватил сразу... Это широко, грубо, остро. С огромным напряжением всматривался, слушал, думал. Это моя душа звучит, ищет, мучится... Есть особая сила и прелесть в факте рождения спектакля. Уже завтра все будет по-другому, не будет новизны... Да, преемственность от Гражданской войны, от "Оптимистической" ясна - это сознательно и подсознательно. Хороша матросская масса - смелая, резкая... А матросский порыв, их клятва! Я хочу просто говорить об этом, как матрос, как зритель...

(И все же, конечно, пьеса романтическая. Жизнь жестче, грязнее, грубее, чем я ее вижу, и во сто раз грубее, чем я пишу.) Был командир Н-ской стрелковой дивизии генерал-майор Синкевич. Опять дрались у Синявино; опять взяли и отдали высоту; опять с той и другой стороны артиллерийский огонь... Иллюзий строить нечего - еще возни с ними хватит!

По радио. - Итальянский король объявил войну Германии; СССР, Англия и США признали Италию "совместно воюющей страной".

Ночь на 14 октября. - В 9 вечера выехал с товарищами из Пубалта на Лисий нос...

Идем на катере в Кронштадт. В темноте кормового кубрика несколько человек рассказывают боевые эпизоды. Я дремлю, катер покачивает.

2 часа ночи. - Кронштадт... Ленинградская пристань. Патрули...

Приехали в Дом флота. Дежурная выдала ключи от номеров:

- Здравствуйте, узнаю - вы были у нас и в финскую войну и в 1941 году...

Вспомнились осенние дни 1941-го...

14 октября 1943 года

Пока тихо.

Уборщица рассказывает мне о жизни Кронштадта, о своем житье-бытье:

- Нас предупредили о вашем приезде - мы вас ждали, протопили. Тепло ли вам? Живем понемногу, уже по пятьсот грамм хлеба получаем! Стираю белье, зарабатываю. Дочка у меня растет... Прибежит: "Мама, нет ли покушать?" Вот и приходится подрабатывать.