Джон Винер - Вместе! Джон Леннон и его время

Хотя Уайлдс не мог ничего добиться от СПВБ, в августе СИН удовлетворил его запрос о предоставлении ему нескольких дел о депортации, аналогичных делу Джона. Он обнаружил, что более ста иностранцев, имевших судимость за хранение наркотиков, получили право проживания в США по «гуманитарным соображениям». Эти факты шли вразрез с утверждениями СИН, будто депортация Джона продиктована требованиями действующего законодательства. К тому же многие из тех, кому разрешили проживание в стране, были осуждены за более серьезные преступления - хранение героина, изнасилования, даже убийства. Уайлдс передал результаты своих разысканий журналисту Джеку Андерсону, который опубликовал их в конце августа.

В ноябре Джон подал новый иск, требуя для себя возможности официального опроса сотрудников иммиграционной службы и ознакомления с документами СИН, чтобы выяснить, не стал ли он жертвой политической вендетты бывшего генерального прокурора Джона Митчелла. 1 января 1975 года Митчелла признали виновным в соучастии в «уотергейтском деле». На следующий же день окружной судья удовлетворил иск Джона. Это стало его первой победой.

Летом 1975 года Джон и Мэй Пэнг вернулись в Нью-Йорк. Леннон выпустил сингл «Что помогает тебе пережить эту ночь», ставший победителем хит-парада, и альбом «Стены и мосты», также занявший верхнюю строчку в списке хитов. Обе пластинки возглавили списки популярности в ноябре. Это был первый действительно крупный успех Джона после распада «Битлз». Сингл символизировал отречение Леннона от всех принципов, которых он придерживался после ухода из «Битлз». Новая песня свидетельствовала о переосмыслении тематики его раннего творчества. В альбоме «Вообрази себе» самый каверзный вопрос, который он мог задать Полу, звучал так: «Как тебе спится?» В интервью «Ред моул» в 1970 году он рассказал о мучившей его бессоннице. Он тогда прекрасно усвоил урок: «От страха и страданий никуда тебе не деться, их нельзя ни подавить, ни игнорировать». Последняя строка песни: «Все, что помогает тебе прорваться к свету» - звучит чуть ли не экуменически, но ее неплохо бы сравнить с душераздирающей литанией в «Пластик Оно бэнд», где он утверждал, что не верит больше ни в Будду, ни в мантры. Новая песня Джона звучала весело и беззаботно, но имела многозначительный подтекст: он отказывался от опыта самопознания, обретенного в результате мучительной борьбы. Казалось, Джон сам превратился в Пола - человека без политических убеждений, который штамповал хиты и мог безмятежно спать по ночам. Может быть, именно потому Джон сказал как-то Элтону Джону: «Песня «Что помогает тебе пережить эту ночь» - далеко не самая любимая мною вещь».

Лучшей вещью альбома стала песня «Сталь и стекло». Некоторые критики расценили ее как атаку на Аллена Клайна в духе прежних «антимаккартниевских» песен Джона. На деле же в ней выражено глубокое презрение к самому себе. Песня «Храни тебя Бог», обращенная к Йоко в объятиях другого мужчины, демонстрирует пронзительную эмоциональность, а «Во власти любви» имеет что-то общее с жестким реализмом песен альбома «Пластик Оно бэнд».

Новый альбом завершался песней «Сидя на корточках». Как гласило пояснение на вкладыше в конверте, «Джулиан Леннон за ударными. Папа поет и аккомпанирует на фортепьяно». Возможно, для отношений отца с сыном важно было сочинить эту песню, но вряд ли стоило включать ее в пластинку. Эта пьеска намекает, что в 1974 году отцовство могло стать благотворной альтернативой несчастной жизни Джона - о чем Джон хотел заявить во всеуслышание.

Музыку этого диска вряд ли можно назвать очень удачной, зато конверт «Стен и мостов» был оформлен отлично: на конверте изображены фрагменты рисунков одиннадцатилетнего Джона, чудом сохранившихся у тети Мими. На обратной стороне Леннон поместил длинную выписку из книги об ирландских именах, где говорилось о фамилии «Леннон»: «Никто из лиц, носящих эту фамилию, не оставил заметного следа в политической, военной и культурной жизни Ирландии или Англии». Ниже Джон прокомментировал это утверждение своим «Неужели?».

На конверте также была помещена загадочная фраза: «Я увидел НЛО». Вот что он сказал по этому поводу в автоинтервью для журнала «Интервью»:

«Вопрос. Ты был пьян? Под газом? У тебя были глюки?

Ответ. Да нет, я был в норме… Я подошел к окну, находясь в своем обычном поэтическо-бредовом состоянии. Это что еще за никсон? - спросил я себя (ведь рядом никого больше не было). Вертолет? Нет - не слышно шума. Ага, значит, воздушный шар!

Вопрос. А ты не боишься, что люди тебе не поверят, скажут, мол, все это Леннон-Махаришева чушь!

Ответ. Ну, это бремя, которое я вынужден нести…»

Через месяц после появления на прилавках альбом «Стены и мосты» был распродан в количестве миллиона экземпляров - вдвое больше, чем «Игра воображения» и «Пластик Оно бэнд». Альбом оставался в хит-параде дольше, чем «Вообрази себе». А сингл «Греза номер девять» попал в «лучшую десятку» и оставался там десять недель. Но новым альбомом Леннон хотел просто лишний раз подтвердить, что он все еще способен делать хиты. В интервью, данном накануне его выхода, Леннон признался: «Новизна диска состоит в том, что это просто новый диск». В 1980 году Леннон говорил о нем: «Я не стыжусь этого альбома. «Стены и мосты» - произведение мастера. Есть там неплохие вещи. И есть усталый мастер, который кое-как составил диск. Но сделал это без вдохновения, с горя. От диска прямо-таки веет горем. Потому что мне тогда было плохо. Мы с Йоко расстались, я занимался иммиграционными делами, у меня были обязательства по контракту. Словом, сочинение музыки мне уже не доставляло никакой радости. Я сидел в ловушке и не видел путей спасения».

В конце 1974 года в интервью газете «Обсервер» он выразил разочарование в политике. «Политика? Ну давайте скажем, что я все еще интересуюсь политикой, хотя она никогда меня особенно не интересовала. Когда я приехал в Нью-Йорк, Джерри Рубин и Эбби Хоффман оказались первыми, с кем я познакомился. А теперь я предпочитаю водить дружбу с Теннесси Уильямсом. Должен признаться, что наши с Йоко политические акции были довольно наивными. Йоко всегда интересовалась политикой, как все авангардисты». Уйдя от Йоко, он ушел и от политики.

Что же касается его старых товарищей, то «беда Рубина и Хоффмана в том, что они никогда не умели смеяться - им нужно было только насилие». Джон забыл, что люди, о которых он говорил, прославились своими клоунскими выходками. «Я никогда не признавал насилия… Как поется в песне, все, что нам нужно, - это любовь. Вот, по сути, мой главный политический тезис. Нам всем нужно больше любви…» В заключение он сказал: «Я понял, что политика испортила мою музыку. Но я ведь прежде всего музыкант, а не политик».