Наталья Черных - Сокровища святых. Рассказы о святости

И действительно, священник, живший и служивший в наиболее трудные для России годы, обладал необыкновенным даром утешения, веселости. В детстве его считали проказником, но шалости его были все какие-то мягкие, благочестивые. Внешне Алексий был немного смешной: невысокого роста, с приятным выражением лица, очень подвижный. Даже когда он стал священником, в его облике оставалось нечто детское: непосредственность, мягкость, простодушие, даже наивность. Он очень живо откликался на проявления человеческой души: доброту, ласку, справедливость. Или, наоборот, на обман, жестокость, ложь. Не стесняясь, он плакал и смеялся. Был чуток ко всему прекрасному и особенно любил пение.

Спутница жизни выбрала его сама. Звали будущую матушку Анной, она была очень красивой девушкой, происходила из духовного сословия. Многие сватались к ней, но безуспешно. Анна обладала довольно суровым нравом. Однако когда она увидела Алексия, ее сердце растаяло. «Вот за этого маленького пойду», — коротко сказала она. Супружество казалось счастливым. Но вскоре открылось, что у Анны довольно слабое здоровье. Несколько раз она для лечения была в Крыму. Сохранились письма Алексия к Анне, еще невесте, а потом и супруге. Они дышат самым тонким и трепетным чувством, пронизаны глубокой теплотой. Он пересказывает, что она говорила перед отъездом, какие вещи забыла. Ее отсутствие он очень переживал и всегда тревожился, что с нею. Немало лет прожили они вместе, пока Анна не скончалась от воспаления легких.

Несколько дней после погребения супруги отец Алексий плакал и почти не принимал пищи. Он считал себя умершим. На это время пришлась его встреча с Иоанном Кронштадтским. Погруженный в пучину горя, отец Алексий не сразу понял, о чем говорит ему петербургский гость. А когда понял — сначала изумился и не поверил. Тот предсказал, что предстоит новое служение — быть старцем в миру. «Возьми на себя чужие беды» — в этом коротком выражении изображен весь путь святого. Как странник носит дорожный мешок, так и святой несет тяжести людей.

Священническое служение отца Алексия начиналось как будто в пустоте. «Понапрасну звонишь», — смеялись над ним соседи. Однако батюшка каждое утро всходил сам на колокольню, звонил в колокола и затем спускался в храм, где начинал богослужение. Поначалу служил едва ли не в одиночестве. Вскоре вокруг храма во имя святителя Николая в Кленниках образовалась община, которую по праву можно было называть монастырем в миру. Подвиг, который полвека назад проходили оптинские старцы в стенах обители, теперь совершал московский священник. Те же толпы народа, бесконечные просьбы о молитве, вопросы и записки. Те же скорби, но уже в городе, среди суеты.

Отец Алексий будто заново родился. В нем необыкновенно ярко заиграли те духовные дары, которые ранее только намечались. Но и во время старчествования он не забывал о покойнице Анне. Сохранились свидетельства об общении его с душой покойной супруги. Подрастал его сын, Сергей, будущий священномученик Сергий Мечев. Будучи подростком, он как-то раз скрыл от отца одно дело, к которому уже приобрел привязанность. Отец Алексий, которому было открыто, что именно делает его сын, как-то заметил ему: «Перестань! Покойница не велит тебе этого делать».

Все, что ни делал отец Алексий, носило печать особенной глубины и любовности. Он очень мягко разговаривал с людьми, но не терпел надменности и пренебрежения. Как-то раз он не допустил ко Святым Тайнам нарядных и смешливых девиц, учившихся в воскресной школе.

Однако к городской бедноте был, кажется, более чем снисходителен. Одной женщине, донельзя обремененной семейными заботами, он сказал: «Все будет хорошо, только ты вставай, пока полотенце еще сухое». Это значило: вставай раньше всех, на крестьянском наречии.

Молитвы отца Алексия обладали огромной силой. Они спасали жизни, охраняли от нападений и приносили в семью мир и тишину. Отец Алексий предавал особенной значение супружеству; для него оно было святыней. Известно множество его высказываний о том, как важна семья. Он будто предвидел грядущие изменения в обществе и распад семейных связей. Пытался — а через него Сам Господь — влить духовные силы в угасающие родственные узы. Семья ведь — малый народ, малая церковь.

Множество случаев исцелений и помощи, последовавшей по молитвам святого праведного Алексия Мечева, можно было бы рассказать. Но ведь важно то, что его жизнь была действительно жизнью святого — единый подвиг жертвенного служения людям.

Святой праведный Иоанн Кроншадтский считается светилом старчества в миру. Иоанна Кронштадтского называют «всероссийским батюшкой». Его жизнь поистине явление неземное, это сама святость, и подражать ей невозможно. Эта жизнь была даром Бога человеку, и можно только славить Его и изумляться Его делам, глядя на этот образ, но найти в ней хотя бы что-то — например, молитва в дороге — и исполнять, что по силам — возможно.

Родился Иоанн Сергиев на севере России, возле реки Суры, в семье дьякона. Семья была бедной, и с детства будущего пастыря окружали картины горя и нищеты. Но это не озлобило его, наоборот. В семье царил дух любви и набожности. Отца своего Иоанн очень любил и всегда его слушал. Вскоре после рождения младенец заболел, очень сильно. Родители решили немедленно окрестить ребеночка. В крещении ему дали имя Иоанн, в честь святого Иоанна Рыльского. Через некоторое время сын поправился.

Начальное обучение Иоанн проходил под руководством отца, но поначалу возникли трудности. Сохранилось свидетельство, что мальчик, как некогда преподобный Сергий Радонежский, просил Господа помочь ему в учении. Вскоре молитва его была услышана. И в духовном училище, и в академии Иоанн был одним из лучших студентов. И в детстве, и в юности Иоанн неоднократно видел во сне один и тот же храм, будто бы он в нем служит священником. Но он не мог представить, что это Господь обращается к нему, готовя его к будущему служению. Во время обучения в академии у Иоанна скончался отец. Заботясь о пожилой матери и сестрах, юноша стал хлопотать, чтобы получить место псаломщика или дьякона. Но мать в одном из писем настояла, чтобы он продолжил образование. Иоанн послушался ее, но все-таки нашел канцелярскую работу и весь заработок отсылал семье.

По окончании академии Иоанну предложили вступить в брак с Елизаветой Несвитской, дочерью протоиерея Несвитского, настоятеля Андреевского собора в Кронштадте. Когда Иоанн переступил порог этого собора, он был поражен так, что едва смог сказать слово. Это бы тот самый собор, который он видел во сне. Ему предстояло служить в нем.