Моя исповедь. Невероятная история рок-легенды из Judas Priest - Роб Хэлфорд
И тем не менее, когда в начале 2018-го перед туром в поддержку альбома мы засели репетировать, стало понятно, что Гленну приходится очень тяжело. Несмотря на медикаменты, болезнь Паркинсона не отпускала, и бывало, что самые простые и элементарные риффы давались с большим трудом.
Сердце разрывалось, когда я видел, как один из величайших метал-гитаристов в истории, всегда игравший так легко и плавно, откровенно мучился. Он пробовал более легкие струны и все, что только можно было придумать, но тело не обманешь.
Один раз Гленну было особенно тяжело. Ему удавалось доиграть некоторые песни, но другие он сыграть не мог. А затем я заметил, как он в одиночестве сидит в комнате с микшерным пультом. Я заглянул убедиться, что все в порядке.
– Гленн, у тебя все хорошо?
Он покачал головой.
– Мне с тобой нужно кое о чем поговорить.
– Что такое?
– Я больше не могу.
– Чего не можешь?
– Я не смогу поехать в тур, – признался Гленн. – Я больше не вывожу.
Как только Гленн это сказал, у меня камень с души свалился – и я знаю, что и он вздохнул с облегчением. Я подошел к нему и сказал: «Обними меня».
Он пытался встать. Но не смог. Я нагнулся и обнял его.
– Я очень рад за тебя, – сказал я.
– Ты о чем?
– Потому что только ты можешь принять это решение, – и я действительно так считал. Никто в группе никогда не посмел бы сказать Гленну, что он не готов к туру. Гленн должен был принять это решение сам.
– И что же ты хочешь делать? – спросил я его.
– Если вы с ребятами согласны, – сказал он, – я бы хотел, чтобы мои партии на сцене исполнил Энди Снип.
– Замечательно! – ответил я. Энди был профессионалом высшего класса, который до этого поиграл в нескольких группах и, разумеется, знал песни с альбома Firepower вдоль и поперек. Ситуация не идеальная… Но Энди действительно был идеальным решением.
Я нашел Энди и сказал ему: «Гленн хочет с тобой поговорить», – и оставил их наедине. Энди идея очень понравилась, и ему не терпелось выйти на сцену – он мечтал о том, чтобы продюсировать Priest; а теперь будет играть в группе! – но больше всего он хотел помочь Гленну.
Как и все мы.
Мы невероятно гордились альбомом Firepower, и, когда в марте 2018-го он вышел, стало понятно, что поклонники разделяют наше мнение. Пластинка попала на пятую строчку в Великобритании и Америке – в обеих странах самая высокая наша позиция.
Эти два музыкальных рынка очень важны, но наши братья и сестры по металлу – во всем мире, и всем понравился Firepower. К нашей радости, альбом попал на первую строчку в Швеции, занял второе место в Германии, Финляндии и Австрии, а в Канаде, Норвегии и Швейцарии и вошел в пятерку.
У нас словно крылья выросли. Он укрепил нашу веру в альбом, но также появилось приятное ощущение, что после столь долгой карьеры мы по-прежнему можем выпускать новые пластинки и достигать новых вершин. Мы продолжали взбираться вверх, все выше и выше. Да будет так и впредь.
Энди предстояла непростая задача, но он спокойно отреагировал, как и Ричи в свое время. Когда мы начали тур Firepower в Пенсильвании, не было видно никаких признаков, что Энди нервничает, и он прекрасно вписался в группу – легко можно было подумать, что он играет с нами много лет.
Да, это был другой состав Priest, нежели тот, который фанаты полюбили за годы, но мы не сбавляли оборотов и отжигали не хуже Риффы Энди и Ричи стирали в порошок, и мы, как всегда, звучали мощно – принимали нас каждый вечер потрясающе.
Гленн поехал с нами в тур и выходил на сцену всякий раз, когда считал, что может потянуть. Когда он выходил и надевал гитару, чтобы исполнить «Breaking the Law» или «Living after Midnight», толпа теряла рассудок. Она ревела так, что срывало крышу.
Они бы кричали еще громче, если бы знали, чего ему стоили эти минуты на сцене. Я всегда обнимал его, когда он выходил… И чувствовал, как трясется его тело. Этот парень сделан из стали.
Летом мы выступили на нескольких европейских фестивалях, и когда в августе вернулись в Штаты, с нами месяц катались Deep Purple. Было круто. Я всегда идеализировал эту группу, но теперь они были не только нашими кумирами, но и родственными душами.
Purple тоже многое повидали на своем веку и хлебнули немало горя, начиная с проблем с наркотиками и ссорами в группе и заканчивая сменами состава, но, как и у нас, репутация, достоинство группы и музыка не пострадали. Мы с ними вели один и тот же образ жизни – что на гастролях, что в студии.
Ян Гиллан был, как всегда, невероятен. Я каждый вечер стоял сбоку сцены, и меня пронзало насквозь, когда я слышал, как он поет в двух метрах от меня – Ян, мать его, Гиллан! – поет «Highway Star». У меня от его пения дыхание захватывало. Как, впрочем, и всегда.
Концерты Purple дали нам шанс встретиться с Роджером Гловером. Было здорово увидеть его снова спустя более чем 40 лет после того, как он продюсировал Sin After Sin, – и с улыбкой на губах и с огоньком в глазах он завел свою старую шарманку.
– Вы мне до сих пор за тот альбом не заплатили, Роб, – сказал он мне.
– Роджер, дружище! – ответил я. – Я не при делах. Все вопросы к ребятам из Arnakata!
Это был очень долгий тур, и с нами ездили много групп разогрева. Purple поехали дальше, и вместо них мы взяли рок-ветеранов Uriah Heep, когда в мае 2019 года доехали до Иллинойса. На том концерте мне к голове прилила кровь – или скорее к ноге.
В какой-то степени концерты такие же, какими были, когда мы только начинали… Но в чем-то изменились. Одна большая разница заключается в том, что сейчас фанаты смотрят весь концерт с телефоном в руке, пытаясь запечатлеть ощущения.
Ну, это их дело. Я предпочитаю, чтобы они испытывали эти ощущения, как и мы, но они купили билеты и сами решают, как им быть. Однако если их гаджеты мешают моему исполнению – мне это не нравится.
Мы выступали в Rosemont Theatre в
