Афанасий Белобородов - Всегда в бою

Ночь на 1 августа прошла напряженно. Противник наращивал силу своих контратак. Сначала на левом фланге 60-го корпуса он оттеснил 179-ю дивизию от реки Мемеле, под утро нанес удар на правом фланге. Причем узнал я об этом не от командира корпуса, как положено, а от командира 145-й дивизии Дибровы. В шесть утра он доложил, что дивизия вышла к фольварку Паровея, однако установить фланговую связь с 357-й дивизией не удалось: фольварк и перекресток дорог заняты танками и пехотой противника.

Приказываю:

- Атакуйте Паровею, танки тридцать девятой гвардейской передаю в ваше подчинение.

Связываюсь с Люхтиковым, требую объяснить, почему не доложил о потере фольварка.

- Готовлю атаку. Паровею вот-вот отобьем.

- Почему все же не доложил?

Молчит. Да, он молодой командир корпуса, но болезнь эта - старая: не спешить с докладом о неудаче в надежде быстро поправить положение.

Пока Люхтиков, связавшись с Дибровой (145-я дивизия вошла в состав корпуса), занимался своим правым флангом, мы уже в масштабе армии начали перегруппировку сил. Фронт армии растянулся на сотню километров, резервов не было, но обстановка подсказывала: надо немедленно уплотнить боевые порядки, создать в них необходимую глубину за счет второстепенных участков.

Приняв полосу 92-го корпуса генерала Ибянского, 1-й корпус растянулся буквально "в ниточку", но на Васильева я надеялся: это был опытный, во всех отношениях подготовленный командир. А корпус Ибянского начал форсированный марш на север, в район, что к западу от Биржая. По прибытии туда этот корпус составит второй эшелон армии.

Сомнений в готовности противника нанести контрудар у нас уже не оставалось. Атаки 145-й стрелковой дивизии на фольварк Паровея встречались массированным артиллерийско-минометным огнем, Люхтиков и Диброва докладывали о сосредоточении вражеских танков в этом пункте. Резко усилилась активность фашистской авиации. "Юнкерсы" и "фокке-вульфы" группами по 10-25 машин бомбили боевые порядки и тылы 60-го корпуса, особенно интенсивно - дороги, идущие к Биржаю с юга.

Передо мной как командармом встал вопрос: что делать? Какое решение принять в свете сложившейся обстановки? Перейти к обороне - это значит отдать инициативу, которой мы сейчас владели, в руки противника. Продолжить наступление - значит сойтись во встречном сражении с крупной группировкой фашистов, нацеленной на фланги 60-го корпуса. Я решил наступать: корпусом Васильева прикрыться с востока, корпусами Люхтикова и Ибянского развить удар на север, через реку Мемеле.

В решении этом конечно же был элемент риска. Судить сейчас о том, как развивались бы события, если бы я принял иное решение, трудно. Одно мне ясно, одно могу утверждать на основе боевого опыта: любой бой, любое сражение - это прежде всего борьба за инициативу. Проиграл ее - проиграешь и все другое.

Забегая несколько вперед, скажу, что тактический успех, который одержал противник в первые дни боев под Биржаем, не развился в успех оперативный именно потому, что мы не позволили фашистам перехватить боевую инициативу.

В полдень 1 августа подвижная группа - танки эсэсовской дивизии и пехота 61-й дивизии - прорвала наш фронт под фольварком Паревея и вышла к Биржаю с востока. Вечером вторая подвижная группа противника - 393-я бригада штурмовых орудий и 226-я бригада моторизованной пехоты, - прорвавшись на стыке флангов 179-й и 357-й стрелковых дивизий, вышла к Биржаю с севера.

К утру 2 августа обстановка крайне осложнилась. Дивизии 60-го корпуса разобщены: на левом фланге 179-я дивизия медленно, ведя сдерживающие бои, отходит от реки Мемеле на юг; на правом фланге 145-я дивизия атакует под фольварком Паровея; в центре 357-я дивизия окружена противником в длинном и узком пространстве от реки Мемеле на севере до Биржайского озера на юге. Это и был тот самый тактический успех фашистской группировки, о котором я говорил.

Противник имел большое превосходство в пехоте, а в танках - абсолютное. Но у нас была артиллерия, на которую можно положиться. Первыми приняли на себя удар артиллеристы стрелковых дивизий и воины истребительно-противотанковых полков. 923-й артполк, будучи окружен фашистскими танками, встретил их огнем прямой наводки и, подбив несколько машин, прорвался к главным силам 357-й дивизии. Две батареи 619-го артполка подполковника Васильева (179-я дивизия) западнее Биржая подбили 10 танков противника. Полковая батарея старшего лейтенанта Хаперского (145-я дивизия) под Паровеей меткими залпами накрыла колонну фашистов, продвигавшуюся к Биржаю, и вывела из строя четырехорудийную батарею, уничтожила расчеты и автотранспорт.

Отлично проявили себя в момент прорыва вражеских танков к Биржаю бойцы и офицеры 759-го истребительно-противотанкового полка майора Волкова. Оставшись без пехотного прикрытия, они мужественно обороняли свои позиции. С воздуха на них пикировали более 20 бомбардировщиков; 15 танков и два батальона пехоты атаковали полк с фронта и с флангов. В этой тяжелой многочасовой схватке артиллеристы потеряли две трети своих пушек, но задержали продвижение врага. Шесть горящих "тигров" и более трехсот убитых гитлеровцев осталось перед огневыми позициями батарей полка.

Стойкость частей и подразделений, вынужденных отражать массированные танковые атаки, сыграла большую роль в этот трудный для нас день. Во второй его половине прямо с марша начали вступать в бой подходившие к Биржаю соединения и части 92-го корпуса. Завязывались ожесточенные схватки на улицах города; восточная его часть осталась за фашистами, западная - за нами.

Ночью, при очередном докладе, я сообщил обстановку командующему фронтом. Своевременная перегруппировка армии, выход 92-го корпуса в район Биржая помогли локализовать прорыв. Но 357-я дивизия генерала А. Г. Кудрявцева находилась в окружении.

- Группировку противника уточнили? - спросил командующий.

- Да, помог опрос пленных, которых достаточно. В полосе армии действуют части пяти пехотных, одной моторизованной и одной зенитной дивизий. Кроме того, две бригады и пять сводных батальонов. Час назад взяты пленные еще одной пехотной дивизии - двести девяностой. Она введена в бой из-за правого фланга шестьдесят первой пехотной дивизии.

- Устоите? - осведомился Иван Христофорович.

- Армия устоит, товарищ командующий, - заверил я. - Контратакуем по всему фронту. Сражение приняло встречный характер, противник топчется на месте.

Вскоре И. Х. Баграмян опять вернулся к разговору о 357-й дивизии. Он обещал при первой же возможности дать танки для ее выручки.

Первые попытки дивизии Кудрявцева прорваться из окружения к главным силам 60-го корпуса успеха не принесли. Противник перекрыл большак Скайсткалне Биржай сильными танковыми заслонами. Кудрявцеву пришлось отвести части в лесной массив, примыкавший к реке Мемеле.