Рагнар Квам-мл. - Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир

На пресс-конференции Тур преследовал еще одну цель. Не без гордости он зачитал приветствие Генерального секретаря ООН У Тана. Тот послал Туру и его экипажу телеграмму, где он выразил свое восхищение мужеством экипажа и гуманизмом, пронизывающим проект Хейердала. Сомнений не оставалось. Принадлежность экспедиции к ООН получила свое подтверждение{601}.

Один из журналистов поинтересовался, боялся ли Хейердал урагана. Он ответил, что, если им повезет, они достигнут земли на другой стороне океана до начала сезона ураганов. Но если случится худшее, то он не боится. Устремив взгляд на группу международных журналистов, он заявил, что папирусная лодка гораздо сильнее, чем кажется. В море она выдержит все, «если только не обнаружатся какие-либо конструктивные ошибки, допущенные во время строительства»{602}.

На самом деле он чувствовал неуверенность в одном аспекте. Ни он, ни кто другой не знали, каким образом действует на «Ра» рулевой механизм. На древних египетских рисунках Тур видел, что на тростниковых лодках нет руля. Вместо этого они были оснащены рулевыми веслами. Верный древней модели, он поэтому приделал пару восьмиметровых рулевых весел на корме, по диагонали спускавшихся в море, а не по вертикали, как руль. Кроме того, он привязал три обычных весла по левому борту, направленных вниз в воду, так же как гуарас на «Кон-Тики». Испытательное плавание, возможно, дало бы ответ на вопрос, как управлять «Ра», но у Тура в голове была теперь только одна мысль, а именно: поскорее отправиться в путь.

«Мы научимся методом проб и ошибок», — сказал он и напомнил, что и на «Кон-Тики» они не знали, как им управлять, прежде чем отправились в путь{603}.

Они подняли парус при слабом бризе с северо-востока. Парус был сделан из египетского хлопка, на нем посередине нарисовали огромное кирпично-красное солнце — символ «Ра». Но ветер прекратился, и под сдутыми парусами «Ра» начал дрейфовать по направлению к берегу. Тур призвал рыбацкое судно, которое на полной скорости своей машины вывело их на более надежную воду Однако в прибое «Ра» не выдерживал сильных рывков буксирного троса, и им пришлось его отвязать. В тот же момент начал дуть ветер с северо-запада, проклятого направления для неиспытанного судна, которому пришлось держаться подальше от берега с подветренной стороны.

Парус на «Ра» свисал с поперечной реи на самом верху мачты. Суда, оснащенные прямым парусом, как называется такой тип паруса, не могут двигаться против ветра. Чтобы сдвинуться с места, им нужен ветер со стороны кормы, но в зависимости от конструкции корпуса они могут двигаться и под боковым ветром. «Кон-Тики» был оснащен таким же парусом, но при боковом ветре у него не оставалось шансов. Как будет вести себя «Ра» при боковом ветре, никто не знал.

Парус на «Ра» был площадью почти сорок квадратных метров и тяжелым, как свинец. Без современного оборудования — лебедок и блоков, даже самый маленький маневр требовал приложения всех имеющихся физических сил. Побережье у Сафи простиралось на юго-запад, и, чтобы не разбиться в прибое, которой все еще находился в пределах видимости экипажа «Ра», они были вынуждены держать курс параллельно берегу как можно дольше. С ветром с северо-запада это означало, что им необходимо поставить «Ра» так, чтобы он плыл под углом в 90° по отношению к ветру, — трудная задача для судна без киля.

Пока Тур и Абдулла ухватились каждый за свое весло, Норман принял на себя командование на палубе. Он кричал на своих неопытных матросов, чтобы они ослабляли и натягивали брас и шкот, и вскоре парус встал как надо, изогнувшись и натянувшись, обретя полную силу. Тур почувствовал, как возросло давление на лопасть весла. «Ра» поднялся и поддался ветру. Компас показывал курс на юго-запад, и журчащий след свидетельствовал о том, что они движутся вперед. Тур определил скорость в три-четыре узла, и его тронуло, что «Ра» справился с брасами. Но Тур должен был учитывать, что противодействие плоскодонной лодке будет достаточно велико. Если ветер не сменится на северный или, что лучше всего, на северо-восточный, они по-прежнему рискуют попасть в прибой. Однако пока они могли чувствовать себя в безопасности.

После окончания маневра Норман подошел к Туру. Его лицо побелело, у него покраснели глаза, и он плохо себя чувствовал. Юрий поставил ему градусник, который показал 39 градусов. Юрий велел ему отправляться в койку.

— Морская болезнь? — Мужчины посмотрели на русского врача.

— Грипп.

Ветер нарастал, и волнение на море усиливалось. Волны нахлестывали на кормовую палубу, но вода просачивалась сквозь папирус и тут же исчезала. Здесь не нужен черпак, смеялся Тур Хейердал, чувствуя знакомую ситуацию, поскольку на «Кон-Тики» он тоже не пригодился.

С увеличением давления ветра на парус им стало труднее управлять. Тур и Абдулла чувствовали боль во всем теле, и их сменили Карло и Джордж. Тур пробрался на переднюю палубу, где он нашел Сантьяго, прислонившегося к клетке с курами, которые путешествовали в качестве живого провианта.

Солнце спустилось ниже, но еще оставалась пара часов, пока оно с ярко-красным закатом не исчезло за горизонтом. Тур почувствовал невыразимую удовлетворенность тем, что можно наконец отдохнуть после многих недель и месяцев непрерывного напряжения и что «Ра» шел так хорошо. И он еще волновался за рулевой механизм!

Вдруг он услышал шум, такой, что он превзошел шум моря.

— Тур! Рулевые весла сломались. Оба!

Слабое звено. У «Ра» было два рулевых весла, и они сломались в первый же день морского плавания. Экипажу так и не удалось справиться с рулевым механизмом

Тут же «Ра» сбился с курса, парус опал, канаты ослабли. Тур поднялся и одним прыжком оказался вместе с Карло и Джорджем, которые беспомощно рассматривали обломки весел.

Тур почувствовал, будто его ударили кулаком под дых{604}. «Ра» остался без весел. Норман, единственный опытный моряк и единственный, кто мог бы что-то тут посоветовать, лежит с высокой температурой и выведен из игры. Скоро стемнеет, неужели они станут добычей прибоя?

Карло озвучил то, о чем думали все. Не лучше ли позвать на помощь и вернуться обратно в Сафи? У них было радио на борту, и на связь с землей жаловаться не приходилось.

Все посмотрели на Тура. Повернуть назад? В первый же день плавания?

Это звучало абсурдно.

Что говорил Бруно Вайлати? Проверь лодку, Тур! Проверь мачту, парус и, не в последнюю очередь, рулевой механизм, прежде чем отправляться в путь!