Эдсон Арантес ду Насименто - Моя жизнь и прекрасная игра

Рождественские праздники мы с Розмари и детьми провели вместе с родственниками в Бразилии, после чего вернулись в США, чтобы дети не опоздали к началу занятий. Розмари подыскала хорошую квартиру в восточной части города и с любовью обставила ее. Дети ходили в школу, кроме того, учились играть на гитаре и занимались каратэ.

Сначала Эдиньо никак не хотел идти в школу. Розмари пришлось долго его уговаривать. Теперь же он не мог дождаться начала занятий. Итак, с Розмари и детьми все было в порядке. Поэтому я мог спокойно отправляться в очередную поездку по поручению компании «Пепси-Кола», не думая о том, что оставил семью на произвол судьбы в чужой стране. Между прочим, и дети, и мать уже научились прекрасно говорить по-английски, чего, к сожалению, нельзя было сказать об их отце и муже. Все говорило о том, что в Нью-Йорке они чувствуют себя как в Сантусе.

На этот раз мы совершили чуть ли не кругосветное путешествие. В сопровождении Стива Ричардса от компании «Пепси-Кола» мы с профессором Маццеем должны были посетить много новых мест, чтобы продолжить наши футбольные семинары. Но вначале мне надо было по коммерческим делам съездить в Японию. Я воспользовался возможностью, чтобы провести в этой стране несколько дней. Я всегда с уважением относился к японцам, восхищался силой их духа, самодисциплиной, прилежностью и их философией спокойной самооценки.

В Бразилии имеется самая крупная японская община. В Сан-Паулу, например, живет больше японцев, чем в некоторых японских городах, причем на бразильской земле выросло уже не одно поколение представителей этой нации. Большая часть известных бразильцам овощей была ввезена в страну именно японцами. В Бразилии успешно действуют сельскохозяйственные и рыбоводческие кооперативные объединения, состоящие сплошь из японцев. Еще в Бауру у меня было много друзей японцев, и я никогда не забуду японскую девочку по имени Нейца, которую обожал в детстве. Так что посещение Японии для меня всегда событие.

Из Японии на пути в Африку мы остановились в Бомбее. Следующим пунктом нашего маршрута был Маврикий, остров в Индийском океане. И там дети, как и во всех других странах, отличались энтузиазмом и задором. В Кении, кроме нашей работы с детьми, нам была предоставлена возможность посетить заповедник и увидеть диких зверей, живущих на воле, но пользующихся защитой человека, на что стоило бы обратить внимание многим людям в других частях Африки.

Интересным было пребывание в Уганде, где мы также осмотрели один из национальных заповедников. Мы отправились туда на самолете. Президент страны предоставил в наше распоряжение свой личный самолет. Я думал, это будет, по крайней мере, «Лиэрджет». Но нас усадили в «ДС-3», который, мне казалось, давно уже снят с эксплуатации. По-видимому, этот самолет использовался когда-то в армии для тренировочных прыжков с парашютом: с обеих сторон салона были оборудованы ряды ковшеобразных сидений. Признаться, в этом «лайнере» я бы уютнее чувствовал себя с парашютом за спиной.

Оглушенный шумом и вибрацией при взлете (такое состояние я испытывал в последний раз на закате эры поршневых самолетов), я старался внушить себе, что «ДС-3» самый надежный и совершенный самолет в мире. Но, видимо, трудно было убедить себя в этом, если инстинкт подсказывал, что самолет вот-вот развалится на куски. Надвигавшаяся катастрофа стала еще реальней, когда пилот перед самой посадкой вдруг резко бросил машину вниз и, покачивая крыльями, на бреющем полете пронесся над аэродромом. У меня мелькнула мысль, что он рехнулся или что-то в этом духе, но, посмотрев вниз, я понял, что летчик просто хотел отогнать от взлетно-посадочной полосы стада слонов, зебр и антилоп. В страхе я закрыл глаза и стал нашептывать молитву. Но прежде чем я успел дочитать ее до конца, самолет приземлился и подрулил к изрытой ухабами стоянке, которая была тут же на полосе. Мне невольно вспомнилась улица Рубенс Арруда — мое первое в жизни футбольное поле.

Из Уганды мы отправились с нашими футбольными лекциями в Нигерию, чтобы оттуда вернуться в Соединенные Штаты. В Нигерии, однако, нас ожидали неприятности.

Закончив намеченные мероприятия в Лагосе, мы наутро собирались вылететь в США. Вдруг в гостинице стало известно, что в стране предпринята попытка государственного переворота и что президент убит. Мы с тревогой посмотрели друг на друга, пытаясь предугадать, чем эти события обернутся для нас. Вскоре сообщили, что попытка переворота не удалась, но заговорщики все еще на свободе, поэтому международный аэропорт закрыт на неопределенное время.

В столице с шести часов вечера до шести утра был введен комендантский час, и все иностранцы должны были оставаться в своих гостиницах. Мы не выходили на улицу, посменно обедали в ресторане и слушали радио, пытаясь разобраться в происходивших событиях.

Затем поступило сообщение о создании федерального правительства, которое объявило о неделе траура по погибшему президенту. Аэропорт оставался закрытым, продолжал действовать комендантский час. Сообщалось, что около американского посольства и резиденции верховного комиссара Великобритании проходят демонстрации, поэтому всем иностранцам вновь было предложено не выходить из гостиниц.

Одновременно с нами в Лагосе застряла команда теннисистов, в составе которой были такие звезды, как Артур Эш, Стэн Смит, Боб Лутц и Том Оккер. Они тоже жили в гостинице, но как только начались волнения, перебрались в здание американского посольства. Мы договорились с теннисистами: кто первым получит разрешение на выезд из страны, заберет с собой остальных. Несколько дней спустя нам сообщили, что теннисистам разрешено покинуть Нигерию и они вылетают на родину. Но нас просили воздержаться от каких-либо самостоятельных действий и дожидаться сигнала от связного — доктора Сораки. Однако уважаемый доктор так ни разу и не появился в гостинице. Мы безвылазно торчали в отеле, дожидаясь сигнала, в то время как самолет с теннисистами был уже в воздухе.

На шестой день в городе все успокоилось, и мы получили разрешение вылететь. Краткая торжественная встреча в Гане, достаточно долгое объяснение, почему мы не можем принять приглашение участвовать в субботнем матче, и вот мы уже летим в Цюрих, откуда вылетели в Нью-Йорк. Путешествие слишком затянулось, и мы были счастливы оказаться наконец дома.

Мы прибыли в самый раз, и вот почему. Неизвестно откуда поползли слухи, что мы арестованы, сидим в гостинице и наша жизнь в опасности. Тогда встревоженная Розмари подняла на ноги международную общественность. Говорят, что она звонила в клуб «Космос», в штаб-квартиру компании «Пепси-Кола», в госдепартамент США, в бразильское посольство, чтобы хоть что-нибудь узнать о нашей судьбе, что предложила им забыть обо всем и заняться только моим спасением.