Андрей Буровский - Рюриковичи. Собиратели Земли Русской

Его превосходительство добрый час слушал щебетание гостьи: про дороговизну, расточительного сына, вечно теряющего пуговицы, про то, как после смерти мужа протекает крыша родового замка, а перекрыть ее не на что, про неумение прислуги экономить, про необходимость потомкам старинного рода получать какие-то профессии и про трудности самой перешивать старые платья.

Его превосходительство элегантно ухаживал за гостьей, подливал ей, раскрасневшейся, вина, рассказал несколько историй, в которых фигурировали царствующие особы, и врал, что хранящиеся у нее документы касаются торговой переписки XVI века. Старинные, интересные, их купят…

Через час даме вручили чек, толстую пачку купюр, — кажется, 50 тысяч франков. К посольству пристало авто и увезло совершенно счастливую даму домой.

Можно представить, с каким особым чувством жгли эти документы высшие сановники империи — а скорее всего, сам Государь всея Великия, Белыя и Малыя, император Николай II Александрович. Другой вопрос, что шила в мешке не утаишь, слухи пошли гулять… и что за ними стоит, установить уже очень трудно.

Остается добавить, что его превосходительство Александр Иванович Нелидов происходил из старинного рода Нелидовых, идущих от смоленских шляхтичей Нелидзевских.

Во времена Ивана Третьего боярин Нелидов показался царю одетым не по чину бедновато. Иван Третий бросил — «отрепался»… после чего за его потомками закрепилась фамилия Отрепьевы. Вернуть прежнюю фамилию вместо опозоренной родством с Гришкой Отрепьевым позволил только царь Алексей I Михайлович, в середине XVII века…

Вот и получается, что спас правящую династию Романовых от нешуточного дипломатического скандала не кто иной, как потомок Григория Отрепьева.

Его превосходительство, Александр Иванович Нелидов. Он скончался как раз через год после этой истории, 5 сентября 1910 года, в возрасте семидесяти пяти лет, все в том же, нежно любимом им Париже. До конца своих дней его превосходительство пользовался неизменным уважением французского правительства и всех консервативных, аристократических кругов. Он так и ушел из жизни, так и лежал в богатом заслуженном гробу — с умным, интеллигентным лицом, расчесанной надвое бородой, слугой империи, владельцем двух имений в Тверской и одного в Калужской губерниях… Совершенно не осознавая, что спустя всего 7 лет после его смерти империя, которой служил и он сам, и все Нелидовы с XV века, обрушится в небытие, что его имения разграбят, а потом в пустых комнатах с разломанным паркетом и содранными обоями будут устраивать Дома культуры.

Как лжерюрикович окрестил лжечингисида

…Пройдут века, и русский император Александр III Александрович сделается крестным отцом известнейшего бурятского врача Жамсарана Бадмаева. Личность эта, впрочем, очень странная и загадочная, Бадмаев, и нет даже уверенности, что звали его Жамсараном.

По официальной версии, с русскими властями познакомился старший брат Жамсарана, Сультимили Цультим Бадмаев. В 1854 году в Забайкалье разразилось моровое поветрие — тиф. Генерал-губернатором Восточной Сибири был тогда образованнейший человек, граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский. Генерал-губернатор велел найти самого сведущего в медицинской науке Тибета местного врача-бурята, который мог бы бороться с эпидемией.

Тогда бурятский совет старейшин при губернаторе единогласно назвал Цультима, или Сультима. Бадмаев сказал генерал-губернатору, что кроме его лечебных действий необходима рота солдат: нужно поставить кордоны, чтобы люди не разбегались из района бедствия и тем самым не разносили болезнь. Как и чем лечил Бадмаев, нам не известно. Но что известно — эпидемия остановилась. Давно уже историки предполагали — остановилась эпидемия не благодаря тибетским лекарствам Бадмаева, а благодаря кордонам и карантинам. Но, во всяком случае, эпидемия перестала распространяться, а Бадмаева в награду Высочайшему повелению, то есть по повелению самого царя, Медицинский Департамент Военного министерства наградил чином, «с правом носить военный мундир и в служебном отношении пользоваться правами, присвоенными военным врачам».

По официальной же версии, Цультим-Сультим привез с собой в Петербург младшего брата Жамсарана.

По другим, неофициальным, версиям, Цультим был не старшим братом, а отцом Жамсарана. По другим версиям, Жамсаран — это и есть Цультим, только их как бы вроде то один, то двое.

Люди, склонные к мистике, делают… понятно, какие выводы они делают.

Люди, склонные к юриспруденции, выражают уверенность, что оба братца сознательно наводили тень на плетень, ловили рыбку в мутной воде и ловко прятали концы в воду.

Люди из органов правопорядка порой выражают сожаление, что братьев Бадмаевых уже невозможно «как следует» допросить, сличая их показания и вызывая свидетелей.

В самом сложном положении находятся историки, которые привыкли опираться не на слухи, а на документы. А документов-то никаких и нет.

Жамсаран с золотой медалью окончил гимназию в Иркутске? Но никаких сведений об этом окончании гимназии. Опять никаких документов.

В 1871 году Жамсаран поступил на Восточный факультет и в 187 5 году окончил его с отличием по монгольско-маньчжурскому разряду? Что учился, свидетельства есть. А вот диплом Бадмаева словно растворился в воздухе.

Одновременно он с отличием окончил Медико-хирургическую академию. Но и медицинского диплома у него нет. Рассказывают, что Жамсаран получать диплом не стал: выпускник Медицинской академии должен был давать клятву, что лечить будет лишь известными европейской науке средствами. А Бадмаев лечил тибетскими травами и пропагандировал в Петербурге тибетскую медицину. Не взял диплома? Но тогда где он, диплом? Диплома нет, есть неясные слухи, что он был. На худой конец, где показания тех, кто видел диплом? Диплом, оставшийся в академии? Нет никаких показаний — никто не видел, все только слышали, что он есть.

Непонятно даже, когда родился Жамсаран Бадмаев. Опять — никаких документов, только тень, наведенная на плетень. «Брокгауз и Ефрон» называл годом его рождения 1849-й, справочник «Весь Петербург» — 1851-й. На каких основаниях даны обе даты? Неизвестно, потому что нет никаких документов, подтверждающих или опровергающих и ту и другую даты. Опять слухи.

В церковных книгах должен сообщаться возраст крещеного — но и там возраст Бадмаева не указан. Рассказывают, что запись о возрасте сама по себе растворилась в воздухе.

В ЧК 10 августа 1919 года Петр Бадмаев писал на имя председателя ЧК «Я, 109 лет старик, потому только, что имею большое имя, популярное в народе, — сижу в заключении без всякой вины и причины уже два месяца».