Крис Кайл - Американский снайпер
Несколькими днями позже я уже был у западной границы, во взводе «Дельта». Просьба о переводе, поданная несколькими днями ранее, была удовлетворена.
И, надо сказать, это случилось вовремя. Я чувствовал, как растет напряжение, накапливается усталость от стресса. И я понимал, что дальше будет хуже, а боев будет все меньше.
Чиф-петти-офицер Кайл
К этому времени мой взвод перебазировался из Аль-Каима в местечко Рава, также на западе, вблизи сирийской границы. И снова нам нужно было возводить бараки и все остальное.
Мне повезло; я пропустил этап строительных работ. Впрочем, когда я прибыл, почти ничего и не делалось.
Я прибыл как раз вовремя, чтобы принять участие в дальнем патрулировании пустыни вдоль границы. Мы могли ехать несколько дней, не встретив вообще ни единого человека, не говоря уже о боевиках. Мы получали сообщения о контрабандистах, пересекающих пустыню, но ни разу ни одного так и не видели.
Между тем было очень жарко. Воздух прогревался минимум до 120 градусов Фаренгейта (49 градусов Цельсия), а кондиционеров в «Хаммерах» не было. Я вырос в Техасе, и жара мне не в диковинку; но здесь было тяжелее. И совершенно некуда было от нее укрыться. Ночь не приносила облегчения: температура, если и снижалась, то лишь на 5 градусов, до 115 по Фаренгейту (46 по Цельсию). Стекла в дверях было опасно опускать, поскольку существовала угроза нарваться на мину. Но хуже всего был вездесущий песок, летевший во все щели и покрывавший нас с ног до головы.
Я решил, что лучше уж пусть будет песок и опасность подрыва на мине, чем жара. Я опустил стекла.
Во время патрулирования все, что вы видите в пустыне, — это пустыня. Время от времени можно встретить стоянку кочевников или небольшую деревушку. Мы связались с нашим сестринским взводом, а на следующий день устроили привал на базе морских пехотинцев. Старшина отправился куда-то по своим делам, а когда вернулся, то сказал мне с усмешкой: «Представь себе: тебя произвели в чиф-петти-офицеры».
Я сдал экзамен на звание еще в Штатах, перед началом командировки.
В Военно-морских силах для получения очередного звания обычно требуется сдать письменный тест. Но мне везло. Я получил звание ступени Е5 во время моей второй командировки, а звание ступени Е6 было присвоено мне перед третьей командировкой в рамках специальной программы поощрения за заслуги. И в тот и в другой раз мне не пришлось сдавать тест. (В обоих случаях было учтено, что я выполнил большой объем дополнительной работы в рамках разведывательно-диверсионного отряда и заслужил определенную репутацию в зоне боевых действий. Это важные факторы, учитываемые при производстве.)
Но со званием чиф-петти-офицера проскочить мне не удалось. Пришлось писать письменный тест, который я чуть не завалил.
Думаю, мне нужно немного подробнее рассказать о письменных тестах и производстве в звание. Вообще-то я спокойно отношусь к тестам, не испытывая к ним особой неприязни. Но тесты в SEAL — особый случай.
В то время для получения нового звания необходимо было сдать экзамен по выбранной специальности — не по той специальности, которая имелась у вас в Отряде, а по той, которую вы выбрали до того, как стать «морским котиком». В моем случае это была разведка.
Очевидно, что мои познания в этой сфере были недостаточными. Я ведь был «морским котиком», а не аналитиком разведцентра. Я понятия не имею, какое оборудование и какие методы разведчики применяют в своей работе.
Учитывая степень достоверности разведданных, которыми нас снабжали, я бы мог предположить, что к подобному оборудованию относится, например, мишень для игры в дартс. Или просто пара хороших игральных костей.
Для получения повышения мне следовало подготовиться к тесту. А для этого требовалось поработать с секретными материалами в специально отведенном помещении. Разумеется, я должен был делать это в свободное от службы время.
Но никаких специальных помещений для работы с секретными документами не было (и быть не могло) ни в Фаллудже, ни в Рамади, где я участвовал в боях. А литература в уборных и в штабах не могла компенсировать это.
(Сегодняшние тесты в подразделениях «морских котиков», в отличие от тех, которые пришлось сдавать мне, посвящены специальным операциям, и сконцентрированы вокруг актуальных для бойцов SEAL проблем. Экзамены невероятно сложные, но они, по крайней мере, имеют отношение к нашей работе.)
Производство в звание чиф-петти-офицера немного отличалось. Этот тест был посвящен темам, которые боец SEAL действительно должен знать.
Этот барьер был снят, и мой случай должен быть рассмотрен комиссией и затем пройти дополнительную проверку высшим руководством. Заседание комиссии — это когда старшины садятся и рассматривают пакет документов о моих достижениях. Пакет документов представлял собой досье, где была собрана информация обо всем, что я делал в SEAL (за исключением драк в барах).
В моем пакете документов была только выписка из личного дела, но и она не обновлялась с тех пор, как я закончил BUD/S. Даже сведения о моих наградах (две «Серебряных звезды» и «Бронзовая медаль») не были туда включены.
Я не очень стремился получить звание чиф-петти-офицера. Меня вполне устраивало мое положение. Будучи чиф-петти-офицером, я оказался бы завален административной работой, а количество боевых выходов неизбежно уменьшилось бы. Конечно, я бы стал зарабатывать больше денег для семьи, но об этом я вообще не думал.
При рассмотрении моей кандидатуры комиссией старшин на базе в Штатах присутствовал шеф Примо. Он как раз сидел напротив одного из старшин, когда дошла очередь до моего досье.
«Что это, черт возьми, за кусок дерьма? — сказал один из членов комиссии, взяв в руки тоненькую папку с моими документами. — Что он про себя воображает?»
«Почему бы нам с тобой не сходить пообедать?» — перевел разговор Примо.
Старшина согласился. Вернулся он в совершенно ином расположении духа.
«Ты должен мне сандвич, Кайл», — сказал мне Примо, когда мы встретились с ним позже. А потом рассказал, как было дело.
Я обязан ему этим и многим другим. Меня произвели в новый чин, и, честно говоря, выяснилось, что быть чиф-петти-офицером вовсе не так уж плохо.
Должен признаться, что я никогда особо не беспокоился по поводу званий. Я не стремился быть выше других. А если вспомнить школу, то уже там мне не слишком интересно было опережать кого-то по среднему баллу.
Домашние задания я делал утром по дороге в школу. Когда меня приняли в бойскауты, я понял, что со своими оценками имею все шансы в ближайшее время с треском вылететь из этой организации. Тогда я подтянулся, чтобы ни у кого ко мне не было претензий.
