Виктор Андриянов - Ильхам Алиев

Евгения Максимовича Примакова в 70-е годы действительно еще не называли политическим тяжеловесом. За его плечами были годы журналистской работы, в том числе на Ближнем Востоке, в Институте мировой экономики и международных отношений — заместителем директора. В 1977 году Примаков возглавил Институт востоковедения АН СССР. С Гейдаром Алиевичем он был не просто знаком, а дружен. Возможно, еще с той поры, когда Женя Примаков, курсант Бакинского военно-морского училища, мечтал об адмиральских погонах, а младший лейтенант Алиев — о генеральских.

— Гейдар Алиев, безусловно, был выдающейся личностью, — говорил в беседе с нами академик Примаков. — Для Азербайджана Гейдар Алиевич сделал чрезвычайно много. У него было негласное соревнование с Шеварднадзе, первым секретарем ЦК Компартии Грузии. Алиев в этом соревновании побеждал, побеждал Азербайджан, потому что его руководитель был более собранным, организационно лучше подготовленным.

Я встречался с Алиевым достаточно часто, — продолжил Евгений Максимович Примаков, ныне президент Торгово-промышленной палаты России, один из самых авторитетных политиков в современном мире. — Однажды даже отдыхал у него три дня на даче. Мы заходили в море и разговаривали…

— Наверное, не о морской стихии, не о том, как бегут валы от Баку до Махачкалы…

— Конечно, — улыбается Евгений Максимович, сам не чуждый поэтического дара. — Это был разговор о людях, о судьбах государства, разговор и о стране в целом, и об Азербайджане.

Можно понять, почему для своей откровенной беседы Примаков и Алиев выбрали море. У стен и у дверей по паре ушей, говорят в Азербайджане. А Каспий точно не заложит, не доложит, не настучит.

— Конечно, и тогда Гейдар Алиевич не обо всем высказывался в открытую, но мнениями мы обменивались достаточно откровенно. Алиев был прогрессивным человеком. Эта прогрессивность сочеталась в нем с жесткой требовательностью. Это правильно. И я не подвергаю это сомнению. Он совмещал, с одной стороны, демократизм, с другой — необходимость твердого порядка. При нем Азербайджан пошел на большие преобразования — экономические и социальные. Разумеется, на основе принятого тогда планового хозяйства, а не рыночного.

История капитана Носенко

Севиль Алиева готовила кандидатскую диссертацию в Институте востоковедения, одном из самых авторитетных научных центров изучения Востока в мире. По совету Примакова ее научным руководителем стал кандидат исторических наук Владимир Иванович Носенко. В последние годы он работал советником-посланником России в Израиле, затем — послом в Омане. Сейчас — в отставке, как эксперт по ближневосточной тематике выступает в печати.

В 60-е годы прошлого века фамилия Носенко склонялась едва ли не на каждом перекрестке. Скандал! За границу бежал сын Ивана Исидоровича Носенко, знаменитого наркома судостроительной промышленности СССР в годы Великой Отечественной войны, затем министра транспортного машиностроения СССР. До ранней своей смерти (умер он в 54 года, урна с прахом — в Кремлевской стене на Красной площади) гордился сыновьями. Один пошел в науку. Другой, Юрий, окончив МГИМО, стал чекистом, контрразведчиком.

В феврале 1964 года капитан Юрий Носенко отправился в служебную командировку в Швейцарию. По возвращении ему предстояло получить и обмыть погоны майора. Но в той таинственной командировке Носенко исчез. В Союзе его объявили перебежчиком, предателем и приговорили к «вышке». У Николаевского судостроительного завода отняли имя Носенко. Тень подозрения легла на родных и близких.

Между тем вся правда о деле Юрия Носенко не известна по сей день. Американцы переправили его в Штаты. Держали три с половиной года в одиночной камере. Пытали… Генерал армии Филипп Бобков, в прошлом первый заместитель председателя КГБ СССР, «до сих пор убежден, что Носенко попал в какую-то сложную ситуацию и не выдержал. Конечно, не исключено, что он заранее обдумал свой шаг, но только душа моя этого не принимала, я знал, как любил Юрий свою дочь, как тяжело переживал ее болезнь. Не мог он вот так просто бросить ее, бросить сына».

Обстоятельства дела Носенко скрупулезно проверил ветеран Службы внешней разведки России, полковник Александр Соколов. По его мнению, «американская разведка усиленно скрывает правду о Носенко, постоянно направляя публикации на эту тему по ложному пути». Юрий Носенко не совершил предательства, считает Соколов, а «был похищен ЦРУ, возможно, с применением психотропных средств на территории Швейцарии 4 февраля 1964 года».

Совсем недавно опубликованы и воспоминания бывшего председателя КГБ СССР (1961–1967) Владимира Ефимовича Семичастного. Вот что он пишет об этой запутанной истории.

«В январе 1964 года Носенко поехал, уже не в первый раз, в Женеву. Носенко имел довольно важное задание от КГБ. В Женеве он должен был встретиться также с начальником контрразведки Грибановым. КГБ проявлял интерес к одной француженке, которая, по ее собственным словам, имела доступ в некоторые организации и к определенной информации. Заданием Носенко было выйти на контакт с ней и завербовать ее. Приехав в Швейцарию, Носенко нашел ее и договорился о встрече: решено было вместе поужинать. Встретились они в гостинице на французско-швейцарской границе. Это была наша последняя информация. После ужина Носенко исчез без следа. Это произошло за два дня до приезда в Женеву Грибанова. Очаровательная дама оказалась разведчицей, вероятно, более способной. О том, что произошло позднее, я могу только догадываться. Очевидно, французская мадам работала не только на разведку собственной страны.

Все новые и новые неясности будили в нас подозрение: а не был ли Носенко во время ужина чем-то одурманен? — продолжает Семичастный. — В таком состоянии подписал просьбу о предоставлении политического убежища. А когда пришел через какое-то время в себя, мир уже был полон сообщений о его побеге. До самого конца моего пребывания в КГБ мы так ничего о Носенко и не узнали. Много позже дошло до нас, что он не выдал ни одного имени, вызвав, таким образом, даже недоверие к себе американцев, и какое-то время провел за решеткой в суровых условиях. Недоверие с американской стороны говорит о том, что до побега из СССР Носенко в Москве не работал на западные секретные службы. То, что он не передал имен наших разведчиков, — еще одно свидетельство, что к побегу он не готовился, иначе прихватил бы с собой достаточное количество полезных для новых работодателей материалов. А что, если он сознательно утаил имена своих бывших коллег? Правду о побеге Юрия Носенко пока еще никто не разузнал. Не знаю ее и я».