Жизнь сквозь смех. Реальная история нереальной женщины - Марина Гавриловна Федункив
Сейчас уже понимаю, что это была обычная подростковая зацикленность. Практически с любой девочкой происходит подобное по отношению к своей внешности в этом возрасте. Думаю, что во многом виноваты те эталонность, вышколенность, которые вовсю неслись с телевизионных экранов. Это подпортило не одну психику. Как девочкам-женщинам, которые жили в небольших городах, деревнях, да что там, просто не в Москве или Ленинграде, следить за собой и выглядеть так же, как актрисы советского кино, дивы эстрадной сцены? Времени на себя в обрез, косметика и парфюмерия в дефиците… А не выглядишь как Любовь Орлова или Ирина Понаровская – все, начинается путь к депрессии.
И до сих пор такое продолжается: девочки в Инстаграме многие на одно лицо, пытаются соответствовать навязанным стандартам красоты. Не могу сказать, что я их самих осуждаю, понимаю ведь, почему они это делают. А счастья им это прибавит? У меня есть несколько очень, ну очень красивых подруг. Модельной, что называется, внешности. Куколки. Характер ангельский. Ну и толку? Несчастны всю жизнь, одинокие, в депрессиях, не замужем. А потому что все не уверены в том, достаточно ли они хороши, потому что не любят себя, пытаются из штанов выпрыгнуть, чтобы быть еще лучше, постоянно себя меняют внешне…
Хотя существует и другая крайность – полное принятие себя. Вернее, так: изначально идея за этим состоит очень и очень разумная, рациональная, но вот то, как сейчас это реализуется – хочется за голову хвататься. Часто чем неухоженней женщина, тем больше она принимает себя.
Что за ерунда? Почему нельзя золотую середину найти? Не доводить себя до изнеможения диетами и косметологами, не перекраивать внешность, но и не запускать. Любить себя и ухаживать за любимой собой. Да и мужчин это тоже касается. Не надо менять себя для кого-то, старайтесь для себя любимых. А восхищенные взгляды и интерес уже добавятся.
Лично для себя я решила так: есть девочки красивые, а я харизматичная. Моя сильная сторона – чувство юмора. Оно, кстати, по жизни помогало мне выходить из сложнейших ситуаций. Так вот на него в первую очередь и делаю ставку. Я интересна именно этим, со мной легко и весело, и в этом – моя сильная сторона. Ну смысл мне бежать, перекраивать внешность и фигуру кардинально, если, кроме них, не будет ничего больше? С внешностью и фигурой народу сейчас полным-полно.
Найдите свою фишку. Какая-то, да и не одна, точно есть у каждого. И на эту фишку делайте упор. Вот увидите, с каким интересом и симпатией люди на вас смотреть начнут. Ну если, конечно, это не фишка на них матом забористо ругаться.
Способная
После школы я поехала поступать в Москву. Есть такая практика – поступать сразу в несколько театральных вузов, чтобы хотя бы в один да попасть. И я поступала одновременно в Щукинское, Щепкинское, в студию Табакова и в ГИТИС.
Денег у меня не было. От слова совсем. Но собственные «хотелки» я решила реализовывать за свой счет. А поступление в Москву было именно одной из таких хотелок. У родителей деньги я отказывалась брать принципиально. Во-первых, мама с папой к тому времени были уже пожилыми, во-вторых, практически все их сбережения съел дефолт.
Ночевала я на вокзале. Там были такие вагоны, куда пускали с девяти вечера, а в шесть утра уже выгоняли. Потом там же, на вокзале, меня увидел один бомж – вернее, не совсем бомж, потому что у него квартира была, скорее бомжеватый мужик. Вполне приличный интеллигентный дядечка, но спившийся и деградировавший. В квартире у него вообще ничего не было, даже замка на двери. Он приходил на вокзал пить с бомжами и видел, что я тут постоянно стою и жду, когда откроется спальный вагон. Мы даже здороваться с ним начали.
А однажды в вагоне свободных мест не оказалось. Я стою на перроне, слезы текут. Он меня увидел и спросил, в чем дело. Предложил ночевать у него, сказал, что без всякой задней мысли предлагает.
Сейчас бы я, конечно, не пошла никуда. А тогда я только из деревни, где все друг другу доверяют, дура наивнючая, поэтому поперлась. Да и молодая была, мы ведь все в молодости максимально открыты миру. Когда уже есть опыт, то понимаешь, что в жизни все не так радужно.
Но тогда все обошлось, ничего плохого со мной не случилось. Они с бомжами бухали на кухне, а я на матрасе в комнате спала, да и все.
Я вообще по молодости со своей открытостью и наивностью периодически попадала в истории. Когда жила в Перми, с подругой как-то тормознули машину. Тогда такси не было, просто останавливали попутки, частников. Мы сели – а там двое в машине, водитель и еще мужик. Машина была тонированная, мы сначала думали, что он один. Ну дуры, нет, чтобы выйти сразу, когда еще одного пассажира увидели, а мы поехали. Водитель же сказал: «Девочки, не бойтесь, довезу, куда просили». Ну, значит, довезет, раз сказал. Мозгов же у нас совсем нет. И я смотрю, везет-то в итоге совсем не в то место, куда нам надо. Очень хорошо, что моя сестра к тому времени уже работала врачом и от нее я знала в деталях рассказы о разных венерических заболеваниях. И вот такая поворачиваюсь я к подруге и спокойно, но громко ей говорю: «Слушай, плохо, конечно, что мы сбежали, не долечились. Сифилис – это дело такое. Ой, ну ладно, про отваливающийся нос – это легенды все, главное, теперь погулять сможем». Машина затормозила, и нас просто выкинули из нее. Думаете, мы после этого испугались, сиганули домой? Как же! Спокойненько шли и ржали, ну две идиотки просто.
А придумывать на ходу и отыгрывать я вообще полюбила. Потом в трудных жизненных ситуациях меня это ох как подбадривало и выручало. Да и профессионально помогало. Много раз слышала, как на съемках проектов, когда нужно было немного оживить написанное, говорили: «Зовите Федункив», потому что я к написанному всегда добавляла что-то от себя. А сколько раз заказчики корпоративов мучили моего продюсера тем, что, мол, у нас нет сценария, Марина же так прекрасно шутит, может, она на ходу сымпровизирует…
Я стараюсь понять и осмыслить историю персонажа, наделить ее какими-то деталями. Не
