Любите меня - Светлана Владимировна Демиденко
Была эпоха дефицита. Люди записывались с вечера возле магазина в очередь сами не зная за чем. Писали номера на руках, за ночь раза три делали перекличку, кто не приходил, того вычёркивали и утром, когда открывались двери универмага, летели, сломя голову в радио и электротовары. Я, работающая заведующая секцией «Электротовары», мечтала купить стиральную машину-автомат «Вятку», которых мы не получали в то время почему-то, импортных и в помине не было. Муж моей подруги надоумил меня: «Ты, Свет, купи телевизор, например, и дай объявление в газету, меняю дескать телевизор на стиральную машину». А в то время действительно все газеты кишели такими объявлениями, оттого, что урвут, сами не зная что, затем меняются между собой на то, что кому нужно.
Отчего-то телевизоры у нас продавались чаще, чем другие дорогие дефицитные товары. И вот муж моей подруги Светки по имени Саша, которым нужен был телевизор, записал в очередь себя и меня, всю ночь не спал, отмечал нас двоих. Утром, как только открыли магазин, толпа рванула
к секции «Радиотовары». Я, одетая в пальто, т.к. своим работникам отчего-то запрещалось делать в своём магазине покупки, кинулась за Сашкой в свою очередь. Взмокла там, как мышь под метлой. В магазине жарко, душно. Народ орёт: «Почему не везут телевизоры в продажу?» Продавцы молчат как партизаны. Наконец, часа в 2 дня, а магазин открылся в 10 часов, на телегах повезли телевизоры в секцию. Началась приёмка товара. Часов в 6 вечера подошла наша с Сашкой очередь, когда объявили, что осталось 3 бракованных телевизора. Я в панике- нафиг мне брак! Сашка говорит: «Не фига, отремонтируем!» Мы говорим: «Берём брак! Продавцы злые: «Берите!» Еле-еле выволокли к выходу огромные телевизоры с надписью «Рубин», (хороший, кстати, был телевизор). Думаю, как же его переть домой? Вдруг слышу:
–О, Светка, привет! Телевизор что ли урвала? – Это Андрей Шевелев-старый знакомый, вместе в Югославию ездили, а работал он в то время 1-ым секретарём комсомольской организации одного из районов города. И, как водится, была у него служебная чёрная «Волга» с личным водителем, который и воткнул мой телевизор в свой багажник и благополучно довёз до моего дома ( эту машину у него, кстати, вскоре угнали и не нашли).
Дома сижу, думаю, куда его поместить, кто будет мне его ремонтировать. Звонок в дверь. Открываю- Сашка- Светкин муж.
– Давай, говорит,– телевизор проверим. В моём никакого брака нет.
Всё мне подключил, проверил- нет брака! Ништяк! Можно объявление подавать. А зачем подавать, когда – вот их сколько! «Меняем «Вятку-автомат» на телевизор. В общем, долго описывать, обменяла я телевизор на стиралку, ещё и доплату получила, и была в ту пору счастлива.
Вот в такой обстановке мы и работали.
Получили в продажу электро-лампочки. Отдел организации торговли выдал распоряжение- по 2 штуки в руки. А значит копеек 40 нужно платить, все идут с рублями, размена, сдачи не хватает. Ко всему прочему, люди купят лампочки и снова в очередь становятся. Я даю распоряжение по 5 штук, чтобы без сдачи и быстрее. Дело двинулось быстро, лампочек осталось чуть-чуть. Понеслись вопли: «Почему давали по 5, а не по 2, нам теперь не хватит».
Кому-то, естественно, не хватило. Схватили книгу жалоб и ушли в неизвестном направлении писать жалобу. Руководство я поставила в известность, что дескать книгу спёрли. Книгу подбросили через 2 дня, где было исписано бисерным почерком листа 2 с половиной. Мы здраво рассудив, с коллективом решили и постановили: если книги не было 2 дня, то ничего не изменится, если её и дальше не будет. На утро Ленка Логинова- наш продавец, которая жила в своём доме и имела русскую печку, рассказывала: «Ох, как она горела, прямо извивалась вся, все жалобы превратились в прах».
Я всё это веду к тому, чтобы рассказать какое ещё чрезвычайное происшествие случилось со мной в эпоху тотального дефицита товаров.
На склад ЦУМа поступили утюги Ленинградского тогда производства, по цене 12 рублей за штуку. Самые умные, которые жили в 9-тиэтажке напротив, узрели эти утюги и пересчитали 350 штук –в бинокль наблюдали за ЦУМом денно и нощно! Нам выдали в продажу 50 штук. А люди, почивавшие на улице и ожидающие их, очень быстро всё
раскусили. Мы лично, работники прилавка, и не знали, сколько их было всего на складе. Но бдительные покупатели сообщили куда следует. Те в свою очередь сообщили нашему руководству, что ожидается проверка ОБХСС на складе, и мы получаем приказ в 19.45, а магазин работает до 20.00, продать ещё оставшиеся 300 утюгов. Причём мы не знали, что будет проверка и думаем, что это наше руководство умом тронулось, за 15 минут до закрытия организовать такую торговлю. Люди кинулись на наши прилавки, как стадо скота, прилавки упали, всё, что в них лежало разбилось и раскатилось по всему полу- изолента, какие-то шурушки. Все всё растоптали. К 20.30 торговля утюгами была закончена. За 45 минут было продано 300 утюгов, которые уже никто не проверял, не ставил штамп в гарантийном талоне. При всей этой суматохе, я попросила грузчика спрятать в одну коробку 3 утюга, ведь у нас тоже есть родственники и знакомые, которые просили достать утюг.
В общем, народ разошёлся, мы посчитали деньги и симпатичные молодые люди предъявляют нам свои корочки, что они из ОБХСС и честно нас спрашивают, не оставляли ли мы себе утюги. И я честно им говорю, да мы оставили себе 3 коробочки, т.е. 3 штуки. Ну и замечательно, говорят, сейчас мы напишем акт об этом, и вы распишитесь.
–И что нам за это будет?
– Да ничего не будет! Вот подпишите и, завтра зайдёте к нам за какими-то формальностями к 10.00.
Прихожу к ним, подписала ещё что-то, и мне говорят: «Ну, идите работайте, не оставляйте больше себе ничего!» Я думаю, ну какие парни хорошие! И ушла с миром.
Вдруг через месяц ко мне на работе подходит женщина и говорит:
– Меня зовут Лариса Александровна, я следователь и мне поручено вести ваше дело
– Какое дело? – спрашиваю я
– Разве Вы не знаете, на Вас заведено уголовное дело по укрывательству от народа 3-х утюгов.
Люди добрые, как вам это нравится? Я совершила преступление века. Я начала флегматично выполнять все указания
