Максим Семеляк - Музыка для мужика. История группы «Ленинград»

Сергей Шнуров

Как ты становишься духовиком? Допустим, мама отдает тебя в музыкальную школу на духовые инструменты. Ты идешь в Мусорягу. В Мусоряге у тебя уже сидит профессор-пьяница. Потом ты как-то пристраиваешься ко всей этой ситуации. Попадаешь в военный оркестр. Военный оркестр это что такое? Это половина синяков. Синяки все квасят. Ты еще смотришь, не пьешь. Дудишь в свою дуду. Поездки на похороны: там уж железно все квасят. Как бы там, музыканты — вот вам бутылочку. Мороз сорок градусов, первая бутылка, вторая, вроде согрелся. И к губам не прилипает, а там же водку заливают, чтоб не мерз инструмент. И так ты потихонечку: один жмур, второй жмур. Потом парад. По морозу тоже как бы не очень ходить трезвому хочется. И все, в 25 лет — конченый алкоголик. Вот такая у нас духовая музыка. Такая у нас традиция.

Денис Рубин

Первый большой концерт был накануне московского тура, они играли в клубе «Форт» на дне рождения «Сайгона». Это был их первый концерт, когда присутствовало больше 2000 человек. Сыграли две песни, жутко не строя, криво, косо.

Андрей «Андромедыч» Антоненко

Однажды на концерте в «Спартаке» Вдовин хотел порвать на себе майку, но не смог. Он забыл, что она у него синтетическая.

Роман Парыгин

Когда я пошел на первый концерт «Ленинграда» в «Фиш-фабрик», там, конечно, весело все было, но я ж все-таки музыкант. Хотелось как-то и услышать что-то. А с музыкой у них было как-то не очень. Хотя пел Вдовин охуенно.

Оксана Бычкова

В «Спартаке» была вечеринка «Сердце Порт FM», выступал «Ленинград», потом все плавно перешло в after-party.

С «Ленинградом» тогда был индийский старец по имени Витторио, ему было лет восемьдесят, наверное. Они с ним познакомились на каком-то концерте в Москве, ну и он за ними увязался. Он их обучал азам тантрического секса, а всем проходящим девушкам обещал пятичасовой оргазм. В те времена еще пел Вдовин, а Шнуров был совсем мальчик, худой-худой, в рубашечке с подсолнухами.

Алексей «Микшер» Калинин

Тогда практически нечего было жрать, на концертах мы ничего не зарабатывали. Я со своим приятелем флейтистом из консерватории зарабатывал тем, что играл на гитаре в электричках. При этом уже вовсю был «Ленинград». Репетиции были редкие, вообще у меня складывалось такое впечатление, что группа как бы была и одновременно ее не было. Деньгами даже и не пахло.

Игорь Вдовин

Пузо поначалу обеспечивал массу на концертах — он не играл, но стоял в зале, набухивался и дико орал. Нам было очень комфортно, когда перед сценой находился такой человек, как Пузо. Это было еще на «Ухе Ван Гога». На «Ленинград» уже до фига ходило светской публики, поскольку у меня много всяких друзей-художников, ну я их подтягивал. Потом Пузо уехал в Италию на стажировку. А когда вернулся, захотел играть на гитаре. Но поскольку он, мягко говоря, не вполне гитарист, то Андромедыч притащил ему большой армейский барабан. Так Пузо стал полноправным участником коллектива. Кстати, в то время уже была группа с большим барабаном, называлась «Револьвер», панки из Петрозаводска.

Мы давали достаточно много концертов, но как-то без фанатизма. Репетировали раз в неделю, по воскресеньям. Сначала в подвале, потом на Пушкинской, 10, потом в «Грибоедове». Все это было исключительно в свое удовольствие. Однажды мы сыграли на разогреве у группы «НОМ», а в какой-то момент дали достаточно сильный концерт в «Спартаке» — там уже был полный зал. Потом мы придумали позвать старших товарищей — был Айайай, была Пивоварова, «Препинаки», «Два самолета» — чтобы они спели по нашей песне. Достаточно дерзкая была акция. Пивоварова пела песню «Я такая крутая баба», вряд ли эта запись сохранилась. Вообще, люди велись как дети на этот кураж, на возможность поругаться со сцены.

Дмитрий «Демыч» Беляев

Питерские музыканты со стажем поначалу принимали «Ленинград» очень радушно — но только до тех пор, пока он не начал казаться им конкурентом.

Игорь Вдовин

«Леля» была на тот момент наиболее сыгранной песней, и когда Бортнюк предложил записаться, мы с нее и начали. Бортнюк послушал и сказал: не, ребят, так не пойдет. Ну кто из нашего поколения знает, что такое партбилет? И мы с ним долго пререкались. Бортнюк побаивался вкладывать деньги не пойми во что. Он вообще старался быть модником, а то, что мы тогда делали в «Ленинграде», было не совсем его эстетикой.

Илья Бортнюк

Писали «Лелю» в студии Ясина Тропилло. Так себе записали. А потом я предложил им поработать — объяснил, что компания небольшая, ничего кроме энтузиазма у меня, в общем, нет, бюджеты теоретические. Тиньков давал денег, но немного. К тому же он рассчитывал, что через какое-то время это само должно приносить деньги, в чем у меня совершенно не было уверенности.

Контракт у меня с «Ленинградом» был как у Тони Уилсона в «Круглосуточных тусовщиках» — артист может все, а компания не может ничего. Основное требование — если деньги потрачены, они должны вернуться. Остальное вообще не учитывалось. В какой-то момент Шнуров поднял вопрос о записи альбома. Возмущался: «Группа уже столько времени существует, целых полгода, а записи до сих пор нет!» (Им, кстати, поступали предложения еще до «Шок-рекордс», от московской компании «СНС».) В Москве их вообще никто не знал. Да и в Питере на самом деле тоже. В «Грибоедове» было от силы человек пятьдесят на концерте. Поэтому я решил познакомить их с Леней Федоровым. Я планировал писать их на студии, где всегда работал «АукцЫон». Там был звукорежиссер по имени Леша Ананьев. Он отличный звукач, но мне-то казалось, что обязательно должен присутствовать саунд-продюсер, и никого из группы я в этой роли не видел. Поэтому я повел Леню на концерт в клуб «Молоко», ему очень понравилось, стали работать. Сначала они сделали демо-запись, чуть ли не на точке. Она, кстати, совсем неплохо звучала. Вполне внятно. А когда начали писать альбом, мне уже не очень это нравилось. Я эту запись представлял себе несколько по-другому. Мне казалось, что тот драйв, который присутствовал на концертах, и даже в той, первой записи демо, на «Пуле» уже не прослеживался. Начались какие-то трения, ну такие, нормальные, в рабочем режиме. Я потихоньку начал ставить эти записи в Москве. Практически ни у кого они не вызывали ни малейших эмоций, кроме Ольги Сальниковой. Она сразу прониклась и стала мне помогать. Она и еще Артем Троицкий — вот два человека, которые прочувствовали группу «Ленинград».