Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6 - Коллектив авторов
Таких провинциальных сотрудников было предостаточно и относить их к профессионально-умеренному психотипу поведения можно условно – главным мотивом их работы была стабильная заработная плата, выплата командировочных, квартирных денег.
После Февральской революции 1917 г. подавляющее большинство бывших жандармов и других сотрудников МВД были поражены в правах, они не могли устроиться во вновь созданные правоохранительные органы, а в обыденной жизни они предпочитали молчать о прошлой профессиональной деятельности…
Подводя итоги, следует подчеркнуть, что рост протестной активности в обществе и активной террористической революционной деятельности самым непосредственным образом привел к трансформации массовых моделей поведения сотрудников спецслужб Российской империи. Главным основанием в вычленении поведенческих психотипов является очевидная зависимость от роста общественного протеста в 1840-е – 1850-е гг. и революционного движения в стране в 1860-е – 1905 гг.
Парадоксально, но к надлому в психологическом сознании царских правоохранителей привели две внешне взаимоисключающих друг друга тенденции – практически ничем не ограниченная деятельность органов безопасности и активная террористически-боевая деятельность революционных сил, во многом ставшая ответной реакцией на действия политической государственной полиции.
Оценивая деятельность правоохранительных органов Российской империи в период с 1866 по 1917 гг., необходимо констатировать, что именно в этот период сложился действующий и сегодня алгоритм: террористический акт ведет к ужесточению политических репрессий и обоснованию их, в том числе и необоснованных; эти же репрессии, в свою очередь, ведут к новым террористическим акциям, создают благодатную почву для них и меняют отношение общества к действиям власти.
Простого ответа на вопрос, отвечала ли деятельность политической полиции Российской империи национальным интересам страны или она преследовала только интересы правящей элиты, быть не может. Да, Департамент полиции успешно защищал интересы страны во многих сферах; и это не Третье отделение. Но именно борьба в целях сохранения действующего государственного строя и имманентная неспособность государственной элиты этого строя к национально ориентированным реформам, свела все положительные усилия органов безопасности на нет. Не стоит забывать, что элита Российской империи была наполнена агентами различных государств и серьезно влияла на деятельность органов политической полиции.
Массовый психотип умеренно-профессионального поведения жандармских сотрудников, сменивший долгий период абсолютной уверенности в собственных силах и правоте, уже не позволял обеспечить решение специальных служебных задач по защите государственного строя. Судьба Судейкина, Зубатова и Лопухина, известная абсолютно каждому сотруднику полиции и политического сыска, значительно повлияла на трасформацию поведенческого психотипа жандарма.
С. В. Медведев
1905 год в документах Московского охранного отделения
9 января 1905 г., когда в Санкт-Петербурге произошли трагические события «Кровавого воскресенья», Московское охранное отделение арестовало несколько членов террористической группы партии социалистов-революционеров во главе с В. Зензиновым и Б. Черненковым[51]. На свободе остались известные полиции студенты Московского университета В. Зоммерфельд и Б. Вноровский-Мищенко[52], которые заняли в группе лидерские позиции. В январе 1905 г. Зоммерфельд и Вноровский-Мищенко договорились с тульскими эсерами о покупке партии револьверов. Как сообщалось в отчете Московского охранного отделения: «Имея в виду полную неудачу демонстраций 5 и 6 декабря минувшего года и предполагая при последующих уличных беспорядках во что бы то ни стало вооружить участников демонстраций, лица эти решили теперь же сделать соответствующий запас револьверов из города Тулы, где у Емельяновой (дочь губернского секретаря, состоящая под особым надзором полиции – С.М.) были завязаны сношения с местным комитетом той же партии»[53]. 26 января 1905 г. из Тулы приехал студент Московского университета В. Евтихиев, у которого во время обыска было найдено 29 новых револьверов – два системы «Браунинг», остальные – «Смитта и Вессона». Наблюдение за Евтихиевым привело филеров Московского охранного отделения к проживающим в Москве петербургской дворянке Е. В. Монюшко, дочери диакона Е. В. Афанасьевой и студентам Московского университета А. Н. Кругликову и И. М. Блюменфельду. У женщин полицейские нашли «54 револьвера системы «Смитта и Вессона» с 25 коробками патронов к ним, а у Кругликова 13 револьверов той же системы и 25 коробок патронов. Все поименованные лица были арестованы в порядке Положения о государственной охране»[54]. В дальнейшем было выяснено, что к закупке оружия в Туле причастен и князь М. Церетели. Интересно, что после ареста лиц, связанных с партией социалистов-революционеров, один из околоточных надзирателей начал опасаться за свою безопасность. В феврале 1905 г. на имя начальника Московского охранного отделения поступила докладная записка следующего содержания: «Оказав в январе месяце с.г. незначительную услугу вверенному вам отделению, и имея основания, служа в местности Бутырок, опасаться за жизнь свою – я, покорнейше прошу ходатайства вашего высокоблагородия пред его превосходительством господином московским градоначальником о переводе меня на открывшуюся, за смертью околоточного надзирателя Готовцева, вакансию в 1 участок Сущевской части, в 3 околоток. Околоточный надзиратель II разряда Бутырского района Александр Мартиновский»[55].
В январе 1905 г. в Москве проходили забастовки рабочих при поддержке пропагандистов из РСДРП. Так, 13 января 1905 г. был арестован «один из идейных и особо вредных направителей местной партийной работы»[56] студент Московского университета В. В. Шер.
Московское охранное отделение выяснило информацию о том, что Шер принадлежал к составу Московского совета рабочих депутатов, организовывал конференцию Северных организаций Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), а также являлся «одним из учредителей находившегося под исключительным воздействием РСДРП особо вредно действовавшего на рабочую массу профессионального союза рабочих печатного дела»[57]. Противоправительственный Союз типографских работников и до революции и во время выпускал и активно распространял вестник, имевший явную провокационную направленность. К примеру, в одном из номеров была размещена статья под названием «Беседа по зоологии». Приведем некоторые выдержки из нее: «Из зоологических типов, принадлежащих к семейству паразитов, наиболее любопытны генералы-администраторы… Обыкновенно все генералы характеризуются прежде всего страшной прожорливостью, затем крайне слабо развитым мозгом и наконец особой психической болезнью – полным отсутствием какого-либо нравственного чувства. Происходит это оттого, что все существо генерала приспособлено только к одной цели: опутать крепче тенетами народ, лишить его таким образом всякого движения для того, чтобы потом безнаказанно питаться его кровью»[58]. Несмотря на примитивизм, грубые обобщения и искажения фактов, «Вестник Союза типографских работников» в условиях революции представлял опасность. Шеру, причастному к деятельности этого союза, было назначено наказание: запрет проживания в Москве и Московской губернии в
