Китти Келли - Жаклин

Онассис и кинозвезда обедали в ресторане, когда какой-то посторонний человек стал приставать к мисс Тейлор. Онассис плеснул ему в лицо бокал шампанского и постарался, чтобы об этом узнали во всем мире. Джекки была взбешена.

«Мне стыдно за тебя, — говорила она. — Дети прочитали об этом случае и им стало стыдно перед другими людьми. Как ты мог быть таким вульгарным?»

Его простонародные забавы, которые когда-то восхищали Джекки, теперь лишь огорчали ее. Ее ужасали его выходки и дикие оргии, которые он устраивал на «Кристине». Она больше не участвовала в хоровом пении и танцах, которые он обожал. Она не жаловалась на то, что ей «приходится торчать на Скорпио все лето». Британские дипломат, сэр Джон Рассел, который часто бывал на острове, характеризует ее как замкнутую особу, которая ни с кем не могла найти общий язык.

Когда-то ей нравились рубины величиной с куриное яйцо, теперь же она отказывалась носить подарки мужа. Она говорила друзьям, что у него дурной вкус. Драгоценности для Онассиса были средством продемонстрировать меру, чего он достиг. Он ожидал, что его жена будет благодарна ему за подарки. Когда Джекки вновь попросила у него денег, он предложил ей продать драгоценности, которые только зря хранятся в сейфах. Она отказалась сделать это и стала по возможности избегать его.

В то время как Онассис пребывал в Париже и был очень нездоров, Джекки развлекалась в Нью-Йорке. Она появилась на вечеринке в «Ленокс Хилл» и с улыбкой позировала фотографам. Она выставила на аукцион мебель из своего загородного дома в галерее Уильяма Доула и появилась на благотворительном вечере, который устраивал комитет по спасению «Гранд Централь». «Утверждают, что уже слишком поздно спасать вокзал, — говорила она, — но это не верно. Мне не безразлична судьба старых зданий».

Через несколько дней ей позвонили из Афин и сказали, что ее муж слег с сильными болями в желудке. Захватив с собой известного кардиолога, она вылетела в Грецию и прибыла в дом Онассиса в Глифаде. Через несколько дней доктор посоветовал госпитализировать Онассиса, и Джекки согласилась. Его сестры хотели, чтоб он остался дома, где его могли бы лечить специалисты, но Джекки настояла на том, чтобы его отвезли в американский госпиталь, находящийся в предместье Парижа.

В тот же день Джекки и Кристина вылетели в Париж вместе с Онассисом на частном самолете. Во время полета он беседовал с сопровождающим его медиком. «Профессор, вы знаете, как по-гречески смерть? Танатос. И вы знаете, что я уже никогда не выйду из этого госпиталя. Что ж, практикуйте на мне танатос».

В аэропорту «Орли» Онассис отказался, чтобы его выносили из самолета на носилках. Он также настаивал на том, чтобы его сначала доставили в его квартиру на авеню Фох, где бы он мог провести ночь. Оттуда он позвонил Марии Каллас. Утром он отбыл в госпиталь.

В течение последующих пяти недель он находился в полуобморочном состоянии. Ему сделали операцию. Каждые 48 часов ему делали переливание крови. Его сестры и дочь дежурили возле его кровати круглые сутки, чтобы держать его руку, если он вдруг придет в себя. В первые дни Джекки тоже подолгу оставалась с ним, но напряжение, существовавшее между ней и семьей мужа, стало таким невыносимым, что она стала приходить в госпиталь лишь раз в день. Впав в депрессию, она позвонила своему хорошему другу, Полю Матиасу, и пошла с ним посмотреть художественную коллекцию Пегги Гуггедхайм. Они часто ужинали в «Ля Дюмаго», знаменитом кафе предместья Сен-Жермен, и совершали продолжительные прогулки. Она проводила много времени со своими друзьями, Пегги и Клемом Вудом. Она обедала в «Лукас Карте» на площади Мадлен. Смотрела постановку «Инферно» на Елисейских полях. Была сфотографирована с улыбкой на устах за ужином с Франсуа Фабром, президентом французской авиалинии. Она покупала одежду и регулярно делала себе прическу. Фотографии Джекки, разгуливающей по Парижу и его окрестностям в то время, когда ее муж умирает, приводили в ярость Кристину. Не в силах более терпеть присутствие мачехи, она покинула квартиру Онассиса и поселилась в отеле «Плаза Атень».

В те редкие моменты, когда Онассис приходил в себя, он говорил с дочерью о своим бизнесе. Она знала, что он был бы доволен, если бы она вышла замуж за кого-нибудь, вроде Петра Гуландриса, представителя другой греческой кораблестроительной династии. Когда-то они даже были помолвлены, но, к огорчению Онассиса, помолвка была расторгнута. Он знал, что Петр, выпускник Гарварда, достаточно умен, чтобы руководить его империей, и что, объединившись, обе династии будут доминировать в мире. Зная это, Кристина сказала отцу, что опять начала встречаться с Петром. Онассис улыбнулся слабой улыбкой и попросил ее привести молодого человека в госпиталь. Когда она вошла, держа Гуландриса под руку, он велел всем посторонним выйти из палаты, чтобы он мог наедине поговорить с молодыми людьми. Вскоре они заявили, что собираются пожениться. Но Кристина просто обманывала отца из любви к нему.

В конце месяца показалось, что Онассису стало лучше. При помощи кислородных подушек и специального аппарата, поддерживающего работу почек, он, по мнению врачей, мог бы прожить еще несколько месяцев. Джекки, узнав об этом, решила слетать в Нью-Йорк и посмотреть документальный фильм, снятый телекомпанией Би-Би-Си в Апалачах при участии Каролины. Когда она сообщила Аристотелю о своих планах, он не стал ее удерживать. Полагая, что она будет отсутствовать в течение уик-энда, Кристина согласилась разрешить Марии Каллас попрощаться с Онассисом.

Джекки позвонила в понедельник. Услышав, что состояние ее мужа не претерпело изменений, она решила остаться в Нью-Йорке. В конце недели Онассис заболел пневмонией и стал умирать. Джекки оставалась в Нью-Йорке. 15 марта 1974 года, в субботу, Онассис умер. Кристина в момент смерти находилась у его постели, а жена — за 3000 миль от него.

Глава двадцать третья

Счастье, которое выпало на долю Джекки, когда она выходила замуж за Онассиса, теперь обернулось унижением. Ее высмеивали за то, что ее не было у постели мужа в последние минуты его жизни. Враждебность общественности била ее больно, как град. Она вновь стала вдовой, но теперь ее не утешала погруженная в траур нация. Никто, и меньше всего родственники Онассиса, не понимали, почему она оставила умирающего мужа.

«Между ней и Аристотелем был заключен договор, согласно которому она могла проводить часть времени с ним, а часть времени с детьми, — говорит Нэнси Такерман. — В тот момент она чувствовала, что должна быть с Каролиной и Джоном».

«Ей позвонили доктора из Парижа и сообщили, что Аристотель умирает, — говорит ее отчим, Хью Очинклосс. — Она уже собиралась в дорогу, когда пришло сообщение о его смерти. Не думаю, что это событие слишком поразило ее».